Молвары. Часть первая. Становление фогота - Мария Вениаминовна Волкова

на Ассоциации, засасывающие своей бесконечной рутиной и, что самое неприятное, ведущие регулярный учет своих работников. Он предпочитал работать там, где платят по системе: сделал – получил. Его единственная цель – заработать денег и забрать сестру из сиротника, а будучи на службе компаний, он никогда бы не смог осуществить задуманное.

Ксандр поспешил к прилавкам с игрушками. Он собирался купить своей единственной восьмилетней сестре Роунд подарок на новогоднюю ночь и уже давно придумал, что именно. Серебряный кулон покажется ей настоящим сокровищем, которое она будет беречь. Он был уверен, что она сохранит и сушенный бублик, но сейчас ему хотелось передать ей действительно ценную вещь. Ксандр разглядел этот кулон среди других украшений сразу же, он бы купил его и раньше, будь у него деньги, но почти весь его заработок уходил на еду и крышу над головой. Одиночкам вроде него жилось трудно, но он не жаловался, некогда было да и некому. А Рун пока находилась под опекой общественного центра, до наступления среднего возраста. Как только ей исполнится четырнадцать, они дадут немного ценных бумаг, пищевой мешок и отправят прямиком на службу в качестве младших помощников помощников. Хорошо хоть на войну не призывают, туда берут более зрелых людей, которым исполнилось, как минимум, восемнадцать. Хотя разница не велика, каждый день в городе гибнут десятки людей, поэтому хочешь не хочешь, а воюешь. Со смертью. С отшелыми. С властью. Если не подчиняешься, ты враг. Если хочешь покинуть город, ты враг. Но Ксандр привык, и его давно уже не пугали эти угрозы. Главное подождать, пока Рун исполнится четырнадцать, а к этому времени он накопит денег, и они сбегут в Арденту, а оттуда уже в западные земли, туда, где мир. Его смущало только незнание того, что там происходит, но об этом он решил подумать уже после побега. Разве может быть там хуже.

– Вижу, ты придерживаешься изначального выбора, – хмыкнул старик. Он только что вышел из-за книжного прилавка, весь перепачканный паутиной и пылью, но, казалось, совсем этого не замечал.

– Как всегда, – улыбнулся Ксандр. Он помог торну отряхнуться.

– Ты уж прости, но мне пришлось его обратно выложить, такие украшения хорошо продаются, особенно под новый год.

– Я понимаю и я рад, что никто не позарился на него. Кажется, в канун нового года люди стали позволять себе кое-какие изыски.

– Возможно, другого шанса у них и не будет, – по лицу старика пробежала тень.

– Рун будет в восторге.

– Еще бы! Пусть прячет его, ты ведь знаешь, какие там люди… Только и подавай им чужого, незаслуженного.

– Не так уж там и плохо, жить можно. Во всяком случае, это лучше, чем голодать на улице.

– Это правильно. Вот только, – он замялся, – кулону нужна цепочка или тонкая бечевка. Погоди, я сейчас поищу.

– На цепочку мне денег не хватит, торн Воркс, – забеспокоился Ксандр, но старик уже углубился в подсобку. Через пару минут он выглянул, держа в руках серебристую тонкую веревку:

– Вот, держи, то что нужно. Видишь серую полоску? Это серебряная вплетенная нить.

– По-моему, ни одна цепочка не подошла бы лучше, но у меня нет на нее денег.

– Бери так, все равно без дела лежит. Считай это моим новогодним подарком.

– Вы всегда были к нам добры, торн. Я у вас в долгу.

– Я всегда рад помочь вашей семье, во все времена. – Старик похлопал юношу по плечу.

Расплатившись за подарок, Ксандр вышел на улицу. Спрятав его в потайном кармане, он раздумывал, куда бы направиться. Снег крупными хлопьями опускался на землю. Было морозно, но Ксандру это даже нравилось. Казалось, мороз укрепляет тело, готовит к буре и испытывает. Когда холодно, нужно быть в постоянном движении, стремиться чем-то себя занять, иначе попросту превратишься в никому не нужное замерзшее существо. Но сейчас ему не хотелось никуда торопиться. Тишина перемирия действовала на него успокаивающее. Большинство людей позапиралось в своих домах и ждало утра, того времени, когда можно будет отдохнуть от войны, работы и постоянной удрученности. Другие же, в том числе и Ксандр, напротив, готовились к худшему и использовали мирное время по максимуму. Негласно с утра клатилианцы будут отмечать наступление нового года. Мало кто считал, что следующий год будет таким же спокойным, как последние несколько месяцев, но надеяться никто не запрещал. С такими, не самыми радостными, мыслями юноша направился в дом Грибса на Западной улице – пристанище для таких же как он нелегалов. Сами они называли себя союзниками, хотя на деле, конечно, никакого общества или братства они не составляли, но называть друг друга нелегалами им не хотелось. Подобных домов во всем городе было сотни, они даже внешне походили друг на друга: все высокие и с малым количеством окон. Власть знала об этих нелегальных домах, даже грозилась позакрывать их. Вот только дальше угроз дело не двигалось. Это устраивало и ищеек, и союзников.

Надо сказать, что в последнее время городская власть перестала следить за нелегалами, устраивать облавы и проводить зачистки. По крайней мере, Ксандр довольно долго об этом не слышал. Опять же это подозрительное явление могло говорить только о подготовке города к более серьезным проблемам. Что-то творилось здесь намного похлеще ареста нелегалов.

Зайдя внутрь, он увидел светловолосую девушку по имени Лорель. Ей было тринадцать, когда они впервые встретились, а она уже считалась опытной союзницей. С тех пор прошло не больше трех лет, но она по-прежнему оставалась такой же: милой, забавной и доброй, а ее бирюзовые глаза могли заставить любого делать то, что она попросит. Лори (так ее называли друзья, иногда и обычно за спиной, потому что она не любила это прозвище) сидела за старым письменным столом и делала вырезки из пожелтевших газет. Его всегда интересовало, где она берет это старье, учитывая, что такие газеты давно не выпускались, и даже антикварные магазины перестали хранить макулатуру у себя. Лори же очень гордилась своими находками. Из-за тусклого света лампы ее образ становился еще более теплым и загадочным. Не поднимая глаз, она произнесла:

– Даже не вздумай пройти в этих мокрых ботинках по почти новому ковру! К тому же я только что вымыла пол и вывела из него этих гадких жуков.

И несносной. Она была крайне несносной.

– Я и не собирался, – Ксандра иногда пугало удивительное чутье Лорель, – и прекрати использовать эту женскую интуицию или что там у тебя еще.

Фыркнув в ответ, она сказала:

– Зови это даром. Да, слово «дар» мне определенно нравится. Еще ни разу меня не застигали