Слабые женские руки - Чарльз Вильямс

— Калифорния? Соединенные Штаты? Но я вовсе не оттуда,сеньор! Моя деревня находится в Нижней Калифорнии, в Мексике!

Не будь так жарко, мне бы потребовалось гораздо меньшевремени, чтобы понять, в чем дело. Я встал и тоже подошел к карте. Разумеется!Внизу, где на карте в океан вдавался небольшой полуостров, на территорииМексики был обозначен местный Сан-Франциско. Я ткнул в него пальцем и обратилсяк Моралесу.

— Вот. Это здесь, мистер Моралес.

Он готов был броситься ко мне с объятиями.

Мы вернулись каждый на свое место, я продолжил расспросы.

— А ваша деревня далеко отсюда, более четырехсоткилометров. И вы проделали всю эту дорогу только затем, чтобы увидеться сомной?

— Си, сеньор, чтобы увидеться с вами. И чтобы вы нашлимою Хуаниту.

Этот тип излучал простодушие и искренность.

— Кто вам сообщил мое имя?

— Я прочитал в газете. Хуанита мне всегда высылалаамериканские газеты. Там о вас много написано, я читал. Вы считаетесьпервоклассным специалистом.

— Неужели вы не могли написать обо всем в письме?

— В письме? Я прошу такого первоклассного детектива,как вы, узнать, что случилось с моей Хуанитой, и делать это по почте? О нет,сеньор! И вот я пришел сюда. Увидел вас и говорю с вами. Такие вещи в письме ненапишешь, это невозможно.

Переварив эти рассуждения, я указал мексиканцу на деньги.

— Думаю, в Пунта Фелипе немного найдется людей, которыев состоянии собрать столько денег.

— Си, вы правы. Чтобы собрать такие деньги, пришлосьзалезть в долги. Это не имеет значения, лишь бы все было хорошо с моей Хуанитой.Я, Рамон Эстебан Моралес, человек чести, и свои долги всегда плачу. И нежалуюсь.

Можно было только догадываться, кто ему дал в долг стоамериканских долларов. Впрочем, это меня не касалось. По крайней мере в данныймомент.

— Расскажите мне о Хуаните.

— Ах, Хуанита! — сказал Моралес, качая головой иулыбаясь. — У меня три дочери, сеньор. Две из них обычные крестьянки. Онимного работают, уважают родителей и слушаются отца.

— А третья? Хуанита? Не слушается? Старик вздохнул.

— Не слушается. Ее сестры — милые девушки, хорошенькие.А Хуанита… Она не просто хорошенькая. У нее огонь в крови. Я говорю себе, онамолода, со временем утихомирится, станет как все.

— Но она не утихомирилась? Надумала отправиться вАмерику? Решила сделать карьеру в свете?

— Не сразу. В школе у нее была подруга. ИзабеллаМартинец. Ужасная девица, надо сказать. Не такая красивая, как Хуанита, но всеже мужчины за ней бегали вовсю. Однажды по просьбе отца Изабелла с каким-топоручением поехала в Сан-Франциско. Она оттуда не вернулась. Потом от нее сталиприходить письма. Здесь, в Монктон-Сити, Изабелла стала важной дамой. Онавысылала деньги своему отцу, много денег.

— И чем же она занималась, зарабатывая много денег?

— Вот этого я не знаю, сеньор! Но Изабелла, онаужасная! Когда эта девушка уехала, моя Хуанита было успокоилась. Я сказал себе:прекрасно, теперь Хуанита станет больше думать о своей семье. Как я ошибался,сеньор!

Он поднял на меня черные глаза, преисполненные глубокойтоски. Истории такого рода я уже слышал сотни раз, но не мог заставить себяравнодушно отнестись к растерянному старику. Участливым тоном постаралсяприободрить его, заставить продолжать свое повествование.

— Ну и что случилось потом?

— Однажды, как всегда, Хуанита отправилась в школу назанятия. Но в класс она не пришла, а уехала в Сан-Франциско. А потом сюда, вМонктон-Сити. Я бы, конечно, удержал ее, но узнал о бегстве только через десятьчасов.

— Как давно это произошло?

— Пять месяцев тому назад. Через две недели послеотъезда она прислала письмо. Нашла в Монктон-Сити хорошее место. Зарабатываетмного денег и высылает мне, своему отцу. Мы были довольны, сеньор. Наша малышкаосталась доброй девочкой. Может быть, я ее не понимал. А она была права: нашадеревня не подходящее место для таких девушек, как Хуанита.

Моралес жестом отказался от сигареты, которую я емупредложил.

— Кстати, что это за хорошее место она получила? Ничеговам не писала?

— Си. Она служила горничной у богатой дамы. МиссисФлойд Уайтон ее зовут. Она живет в красивом доме, где много комнат.

— Я знаю миссис Флойд Уайтон. Хорошо, Хуанита работалау нее, и все шло прекрасно. Что же потом произошло?

— Месяц назад Хуанита исчезла. Я перестал получать отнее письма, написал сам. Миссис Уайтон вернула мне письмо и сообщила, чтоХуанита у нее больше не служит, уехала. С тех пор от дочери нет вестей.

— Понимаю.

За сто долларов я должен был разыскать Хуаниту вМонктон-Сити. В принципе, чтобы обшарить весь город, потребуется полгода идесяток опытных сыщиков. К тому же, где доказательства, что Хуанита еще вМонктон-Сити? Отсюда до Лос-Анджелеса полчаса на автобусе. А ведь в Калифорнииесть и другие города, не говоря уже о всех Соединенных Штатах. Тяжелаяпредстоит работа за сто долларов…

— А вы были в этом доме? У миссис Уайтон, я имею ввиду.

— О нет, сеньор! — ответил Моралес с испуганнымвидом. — Я бы никогда ничего подобного не сделал, это может навредить моейХуаните. Что подумала бы миссис Уайтон, увидев, как я одет?!

Выразительным жестом мексиканец показал на свой костюм.

Что ж, он был прав, бедняга. Уайтоны спустили бы на негособак, появись он у них в саду, старик не успел бы дойти и до входной двери.

Несправедливость сложившегося положения причиняла мне боль.

Тщательно выговаривая слова, я сказал:

— Мистер Моралес, давайте посмотрим правде в глаза.Пока еще я не знаю, найду ли вашу дочь. Монктон-Сити — большой город, анеподалеку есть город еще больше. Но можно попробовать. Побеседую с людьми,побываю кое-где. Одним словом, постараюсь. Но имейте в виду, никаких гарантий ядать не могу.

Мексиканец энергично закивал головой. Висящие усы придавалиему сходство с карнавальной маской.

Он сел в кресло поудобнее. Судя по всему, мой клиентсобирался угнездиться в нем и ждать, пока я не найду заблудившуюся дверь.

— Для этого потребуется немало времени, —предупредил я. — Где мне вас найти, если потребуется?

— О! — Мексиканец вскочил и подошел кстолу. — Я приду сюда.

И быстро направился к двери. Пришлось окликнуть его: