Тринадцать часов - Деон Мейер

Только бы Анна не узнала про вчерашнее! По крайней мере, сейчас. Меньше чем за месяц до того, как истекает срок его ссылки, наказания за пьянство. Если Анна каким-то образом узнает, ему конец. Борьба с собой и невыносимые мучения псу под хвост.

Гриссел вздохнул и подошел к зеркальному шкафчику. Надо почистить зубы. Он посмотрелся в зеркало. Седина на висках, гусиные лапки в уголках глаз, нос картошкой. С такого красавца только картины писать. Маслом.

Гриссел открыл шкафчик, достал с полки пасту и щетку.

И что она в нем нашла, эта Белла? Вчера в какой-то миг ему показалось: она отдалась ему, потому что ей стало его жаль. Но она не на шутку завела его, и он так благодарен ей за ее тихий голос, за пышный бюст, за чувственные губы… Господи, какие у нее губы! На них-то он и запал, с них-то все и началось. Нет, все началось с Лизе Бекман… Какая разница, все равно Анна не поверит!

Господи…

Бенни Гриссел почистил зубы — быстро, но тщательно. Потом встал под душ и пустил мощную струю воды. Скорее смыть с себя запах греха!

Покойница оказалась не бездомной. У Гриссела екнуло сердце, когда он перескочил через остроконечную ограду и увидел лежащее на дорожке тело. Судя по одежде (кроссовки, шорты цвета хаки, оранжевый топик) и очертаниям фигуры, жертва совсем молодая девушка. Она напомнила Грисселу дочь.

По обе стороны узкой бетонированной дорожки росли высокие пальмы. Гриссел увидел большой желтый щит с предостерегающей надписью: «Проезд ограничен. Только для личных автомашин. За последствия не отвечаем». Справа от щита стояла небольшая серая церковь, а за ним, на той же дорожке, распростерлось тело.

Инспектор Гриссел огляделся по сторонам. Какое чудесное утро! Яркое, солнечное, почти безветренное, только легкий бриз с моря. В такое чудесное утро особенно обидно умирать.

Рядом с жертвой стояли Вуси, два неразлучных эксперта-криминалиста по прозвищу Толстый и Тонкий, полицейский фотограф и еще три человека в форме ЮАПС — Южно-Африканской полицейской службы. Сзади, за оградой, на тротуаре толпились сотрудники муниципальной полиции. Какая у них форма! Белые рубашки, щеголеватые мундиры, черные эполеты… Муниципалы очень высокого мнения о себе. Но сейчас они, как и обступившие их зеваки, налегли на ограду и молча глазели на неподвижную фигуру.

— Доброе утро, Бенни, — как всегда, негромко поздоровался Вуси Ндабени.

Хотя Вуси был примерно одного роста с Грисселом, он казался ниже. Худощавый, опрятный, всегда безупречно одетый. Белоснежная рубашка, галстук, наглаженные стрелки на брюках — порезаться можно, начищенные до блеска туфли. Курчавые черные волосы коротко подстрижены, виски подбриты. Ухоженная козлиная бородка. Впечатление несколько портили лишь резиновые хирургические перчатки. Гриссел познакомился с Вуси в прошлый четверг. Ему, Грисселу, в течение года поручили быть «наставником» инспектора Ндабени и еще пяти молодых сотрудников ЮАПС. Именно так напыщенно выразился комиссар Джон Африка, начальник уголовного розыска Западной Капской провинции. Правда, позже, когда Гриссел и Африка остались один на один, комиссар заговорил совсем по-другому:

— Бенни, мы в полном дерьме. После того как мы просрали дело ван дер Вейвера, начальство меня грызет не переставая. Мол, мы тут, в Кейптауне, совсем разленились и пора, наконец, всерьез приниматься за работу. А что я могу? Лучшие люди уходят, а новички совсем зеленые несмышленыши. Кроме как на тебя, мне рассчитывать не на кого!

Через час Бенни стоял в большом конференц-зале и оглядывал шестерых новичков, сидевших в ряд на серых пластиковых стульях, скрепленных между собой. Судя по их лицам, они были вовсе не в восторге оттого, что у них будет «наставник». Джон Африка повторил свою речь, но уже более демократично:

— Бенни будет вашим наставником. Он служит в полиции уже двадцать пять лет; он работал в отделе убийств и ограблений, когда вы еще пешком под стол ходили. Вам придется учиться у него всему — даже тому, что он уже успел подзабыть. Поймите меня правильно: он приставлен к вам не для того, чтобы выполнять вашу работу за вас. Он ваш консультант, ваш советчик. И ваш наставник. В словаре, — комиссар мельком глянул в свои записи, — приводится такое значение слова «наставник»: мудрый руководитель, учитель. Вот почему я перевел его в Управление ЮАПС Западной Капской провинции. Бенни опыта не занимать. Я во всем полагаюсь на него. В последние годы мы лишились многих ценных сотрудников, им на смену приходит молодое пополнение. Но зачем заново изобретать велосипед? Учитесь у Бенни Гриссела. Вам повезло — из многих молодых офицеров после тщательного рассмотрения отобрали именно вас. Поверьте мне на слово: такой счастливый случай выпадает немногим.

Стоя рядом с Джоном Африкой, Гриссел наблюдал за лицами новичков. Пятеро чернокожих — четверо худощавых мужчин, одна толстая женщина. Один цветной — широкоплечий красавец. Все молодые, около тридцати лет. Судя по всему, никто не рад, что придется начинать службу под его началом. Только Вусумузи проявил дружелюбие («Все называют меня просто Вуси»). Цветной детектив, Франсман Деккер, держался откровенно враждебно. Гриссел давно привык к сложностям и тонкостям взаимоотношений с новыми сотрудниками. Отдел особо тяжких преступлений расформировали. Хорошо, что у него по-прежнему есть работа. Из всех сотрудников отдела только Гриссела и его бывшего начальника, Матта Яуберта, не перевели в районные участки. Порядки новые, а нравы старые. То же самое происходило и тридцать лет назад. Тогда уголовный розыск разогнали, а детективов распихали по участкам. Так принято за границей, ну а руководству ЮАПС непременно нужно копировать иностранные порядки. Спасибо, что есть работа. К тому же Яуберт выдвинул его на повышение. Если ему и дальше не изменит удача, если начальство закроет глаза на то, что раньше он пил, если не помешают «расовые квоты», «политика позитивных действий»[1]и вообще любая политика и прочая дрянь, сегодня выяснится, стал ли он капитаном.

Капитан Бенни Гриссел. Звучит замечательно. Как давно он заслуживает повышения!

Продвижение по службе ему просто необходимо.

— Доброе утро, Вуси, — улыбнулся Гриссел.

— Здорово, Бенни! — приветствовал его Джимми, высокий и костлявый эксперт. — Говорят, тебя теперь называют Пифией.

— Как ту старушку во «Властелине колец», — вторил ему Арнольд, низкорослый толстяк. В полицейских кругах Кейптауна Джимми и Арнольда не называли иначе как Толстый и Тонкий и часто язвили: «Куда же мы без неразлучной парочки?»

— Не во «Властелине колец», а в «Матрице», дубина! — укорил приятеля Джимми.

— Все равно, — отмахнулся Арнольд.

— Доброе утро, — поздоровался с ними Гриссел и повернулся к муниципалам, глазеющим на труп. Он уже набрал в грудь воздух, собираясь гаркнуть на них: «Здесь место преступления, а не кино! А ну, вон отсюда!» Но вовремя вспомнил, что следствие ведет Вуси, а его дело — молчать в тряпочку и давать советы, если попросят. Поэтому Гриссел лишь смерил муниципалов грозным взглядом — без всякого результата — и присел на корточки, готовясь осмотреть тело.