Дигитал - Олег Маркеев

— А побыстрее можно? — раздраженно поинтересовалась девушка у продавщицы.

Внутри ларька бухнула об пол коробка.

— Ай, зурна! — с восточным напевом негромко выругалась продавщица. — Женщина, вы какие сигареты просили?

— «Собрание-слимс», — отчетливо, как для слаборазвитой, произнесла девушка.

Продавщица, видимо, уже ориентировалась в московском интернациональном новоязе, уточняющих вопросов не задала и активнее стала шаркать коробками по полу.

Леша решил воспользоваться паузой.

— Девушка, я вас мог видеть в этом году в Анталии? — подпустив в голос плейбойевской хрипотцы, поинтересовался он.

Она оглянулась, скользнула по нему взглядом. Сразу все поняла и повесила бирку: «Товар продается со скидкой, обмену и возврату не подлежит».

Лето Леша провел в Москве, без экспертизы было ясно. На пляже побывал только раз, по служебной необходимости, да и то ночью. Капризное московское солнце тронуло только то, что торчало из рубашки: руки, шею и лицо. Как говорят, классический офицерский загар.

— Я отдыхаю на Ибице, это в другой стороне от Турции. А ты рубашку не гладишь, потому что круто? Или утюг сломался? — спросила она.

Смотрела при этом прямо в глаза, а на губах играла по-детски невинная улыбка.

Леша тоже все про нее понял: девушка из другой жизни. Сделанной по спецпроекту и обустроенной по евростандарту. Там круглый год море и лето, там бессонные ночи в удовольствие, там потеют только в спортзалах и нет задержек зарплаты. Интуиция и кое-какой накопившийся опыт подсказывали, что милая незнакомка вошла в этот райский оффшор не через чью-то спальню. Не чувствовалось внутренней надломленности и подспудного страха, что сказка в одночасье может кончиться. Совершенно очевидно, что за спиной у нее стоял не толстый папик, а солидный папа.

— Я в этой рубашке сплю, — признался Леша.

— Как это мило! — изогнула бровку девушка.

Он не стал уточнять, что завалился на диван после двух суток без сна и сил хватило только чтобы снять джинсы.

На ремне у Алексея протяжно запиликал мобильный. Девушка проследила за путешествием потрепанного «сименса» от чехла к уху Леши, наморщила носик и потеряла всякий интерес к обладателю электронного секонд-хэнда. Отвернулась, вновь подставив на обозрение обласканную испанским солнцем спинку.

Леша мимоходом глянул на определитель номера и в немой мольбе закатил глаза. Высветился номер Пенькова, для краткости обозначенного как «Пень».

— Колесников, ты где? — начал с сакраментального вопроса Пеньков.

— На подходе, — не уточняя ответил Леша.

До родного отделения оставалось минут десять ходу, но заму по розыску об этом знать необязательно.

— Можешь не спешить. Дуй в Авиационный переулок, дом два, подъезд тоже — два. Там тебя труп дожидается.

— Егор Викторович, у меня по плану встреча! — Алексей сделал вялую попытку уклониться от прямых служебных обязанностей.

— Колесников, твою мать! Ты единственный из угро сегодня дрых до обеда. Вот иди и работай! Со свежими, так сказать, силами.

Судя по тону, Пень был искренне убежден, что для молодого опера восьмичасовой сон есть высшее поощрение. Ничего выдающегося не совершил, просто взял ирода, придушившего в неудачной попытке изнасиловать семилетнюю девчонку. Не медаль же за это давать.

Двое суток без сна и отдыха весь райотдел рыл носом землю, дело стояло на контроле в высоких кабинетах. А взял эту сволочь Леша. По чистой случайности, если честно.

Просидев сутки в засаде в загаженной квартире гражданина Дронова, бросившегося в бега, и осоловев от монотонного стука капели в прохудившемся кране на кухне, Леша, сменившись, сразу же двинул к близлежащему ларьку. До одури хотелось пива, но решил купить шоколад, все же какая ни есть, а калорийная еда, для организма безвредная. Пиво покупал гражданин Дронов. Согласно позже данным показаниям после совершения преступления находившийся в глубоком запое.

Смотрел он на раннее утро безгрешными, мутными от пьянки глазами и не подозревал, что его уже два дня ищут черти в аду и опера на земле. Леша не стал его вводить в курс дела. Молча и что есть силы замочил кулаком в знакомую по фотороботу рожу. Гражданин Дронов растянулся на земле и до приезда оперов признаков жизни не подавал.

— Мне из сейфа кое-что взять нужно. Тут идти-то пять минут! — Алексей решил использовать последний аргумент.

При этих словах Алексея девушка повела ушком, прислушиваясь. Уточнять при ней, что в сейфе ночевал его «макаров», и личному оружию тоже не мешало бы заступить на службу вместе с хозяином, Алексей не захотел. Велика честь пред такой кралей красоваться.

— И до места пять минут. А если бегом — так одна! — отфутболил Пеньков. — Все, дуй в адрес, оттуда отзвонись. Прокуратура уже там, твой дружок тебя дожидается.

Продавщица наконец нашла нужные сигареты. Тонкая пачка шикарно пастельных тонов вынырнула из амбразуры. Грубые пальцы с ярким лаком на изломанных ногтях передали ее ухоженным пальчикам с непролетарским маникюром. В амбразуру полетела смятая сторублевка.

— На сдачу билет домой купи, урючина! — бросила обладательница загара, привезенного с острова, славного вольными нравами и доступностью легких наркотиков.

— Девушка, — окликнул ее Алексей.

— Да? — Она посмотрела так, будто была до крайности удивлена, что это сопящее ничто еще тут.

— Девушка, а у вас «экстази» не найдется? Чисто взаймы. Я вечером отдам, клянусь.

Наглость неотразима и как правило ведет, если не к сердцу женщины, то… В общем, куда надо ведет.

На секунду в карих глазах незнакомки загорелся огонек интереса. Но вынесенный приговор пересмотру не подлежал. Губы ее дрогнули в иронической улыбочке.

— А пивом, сердешный, не пробовал лечиться? — спросила девушка-евростандарт.

— Нельзя. От пива у меня газы, — печально вздохнул Леша.

— Идиот! — не особо возмутившись, фыркнула она.

Алексей проводил девушку взглядом. Спортивной танцующей походкой она шла к элегантной спортивной машине. Не оглянулась. За темным матовым стеклом белела головка подружки.

— Мы с Тамарой ходим парой, мы с Тамарой — санитары, — задумчиво произнес Леша. — Может, в этом вся проблема? Не сошлись ориентацией.

Девушка по возрасту могла учиться на втором курсе института. Но стопроцентно не в медицинском. И не на юрфаке, мысленно добавил Леша. На его факультете таких красоток не водилось. Впрочем, институт за два года он уже прочно забыл. Теперь проходил совсем другие университеты.

Он сунул в окошко десятку.

— «Яву».

Обычная «Ява» нашлась гораздо быстрее, чем пафосные разноцветные сигаретки. И даже сдача осталась. Ее, пересчитав, Леша аккуратно сунул в нагрудный карман. Под красную корочку удостоверения.