Скажи мне кит - Валерий Семенович Вычуб

доходили уже до Твери когда рубили ему голову на Лобном месте плакала Антона Павловича шибко плакала

Тогда

весь советский народ вытирал жопу

советскими газетами

чтобы даже жопа читала материалы

ИСТОРИЧЕСКОГО ХХII СЪЕЗДА ЦК КПСС

и жопы читали жопы становились ещё умнее

и наш балет танцевал всё лучше и лучше

и в космосе летали только наши космонавты вытирая жопу только нашими газетами

и как мечтал как мечтал нет не Герцен ему не повезло не дожил

как мечтал Солженицын дайте мне возможность вытереть жопу советской газетой искупить свою неискупимую вину вытереть жопу советской газетой и умереть

и обклеивали стены били мух и текло время

насыпали семечки в кулёчки работали печатные станки

где-то в глуши умер интеллигент

где-то на Арбате поймали стилягу

текло время

обо всём и не напишешь

время текло

пока всё не вытекло

пока жопы не перешли на туалетную бумагу

пока жопы не вышли в интернет.

Amour-Amour-Amour. Эти три понятия.

Она пришла к нему,

А он

На улице гулял.

Она сказала:

Подожду.

А он не подождал.

Он в детский садик опоздал.

Женился на другой.

Она страдала в тишине

И стала молодой.

Ей скоро 18 лет.

А он такой подлец.

Забросил школу,

На вдове женился, наконец.

Она скопила миллиард.

Купила небоскрёб.

А он куда-то убежал,

Чтоб не поймали чтоб.

И десять киллеров его ловили день и ночь.

А у вдовы родился сын

И постепенно дочь.

В горах Дубаи, под водой,

Среди дрянных акул

Она нашла его

И он,

Конечно, обманул.

Но внуки в тот же детский сад

Когда-нибудь пойдут.

Любовь, она, на первый взгляд,

Когда её не ждут.

Любовь всегда, на первый взгляд,

Зачем ещё второй?

И ты приходишь в детский сад

И снова молодой.

Он лупцевал её горшком.

Она кусала в кровь.

О, тили-тили-тили-бом!

Да здравствует любовь!!!

45-й

Старомодные купальники, ноги коротковаты,

не дают поцелуя без любви, любят, одни французские, другие индийские фильмы

выходят замуж и терпят, долго-долго терпят, пока он не умрёт от цирроза печени,

не станет героем-космонавтом, не уедет в Израйль, в Америку, в мечту, в фантазию,

но очереди в магазины, и уже ввели талоны, уже появились морщины,

давным-давно морщины,

и в лучшем случае внуки, в лучшем случае дача, где-нибудь на 45-м километре,

но как далеко ехать, боже мой!, как далеко ехать.

старость

Любимый! Как я мечтала любить тебя.

Как ты мечтал меня не любить.

Ты убегал на край детской площадки

и грозил мне кулаком.

Ты уезжал за океан

и поступал в Гарвард.

Ты пытался заработать на акциях де Бирс

и добывал нефть в Калифорнии.

Я терпеливо ждала.

И, наконец, дождалась.

Ты мой!

Ну что, старичок, будем кушать манную кашку?

Ложку за папу

Ложку за меня, старость.

Из цикла “Александрийские песни”.

посвящается александринскому пирожному.

Когда мне говорят Ленинград

я вижу вонючий туалет на Московском вокзале

пельменную на Старом Невском

с горчицей, с уксусом, со сметаной

до чего вкусно

рядом ещё один сортир

дыра, пропасть

Когда мне говорят Ленинград

я вижу девчонку на пляже в Петергофе

снимает трусики

первая пизда в моей жизни

такой красивой никогда больше не видел

как она гневно на меня посмотрела

Когда мне говорят Ленинград

я вижу

мост и какие-то страшные лошади

зачем-то повторяются

скука невыносимо скучных магазинов

вкуснейшая вода с сиропом

александринское пирожное

которое я мог есть только тогда

в моей Александрии

в моём Ленинграде.

Сладко умереть

на Великой Отечественной

за Родину за Сталина

и пуля в спину

от соседа по окопу

слыша вокруг

прощай дурак

Сладко умереть

отпетым пенсионером

отстёгивая детям, внукам

правнукам, ещё другой сволочи

мучаясь пролежнями

на койке в больнице

передачу не принесли

слыша вокруг

зажился, старый козёл

Но всего слаще, в самый кайф

оттрахав очередную

целка, ещё ходит в школу

зная, что ты уже вич инфицирован

вернуться в проданную

фактически чужую квартиру

вколоть себе хорошую дозу

и включив газ

и в окно чтоб

гудки автомобилей

гудки, гудки, гудки.

Вновь я посетил город

Где я учился

Какая-то блядь в красном пиджаке

Перебегает Невский

Ругаясь матом

В сквере у Александринки пахнет бензином

Небо над Невой

Взятое напрокат из прошлого

В подъезде, где я ночью ебал тебя

У горячей батареи, зимой

Сейчас филиал банка

Секретарши компьютер скука и хорошие деньги

Но по другому адресу меня встретила

Хорошенькая девочка

Дочка моей умершей подруги

Зайдёшь?

И я не зашёл

Есть ещё другие радости

Остались ещё другие адреса.

Я не спрашивал мудрецов

Ни в Питере, ни в Коктебеле

В Москве они давно повывелись

Солнце светило, потому что я был молод

Ветер дул, но я всё равно шёл вперёд

Люди рождались на свет

Это их дело

Моё дело бросить семя и пройти стороной

Всё ещё впереди

Но боги, которые всё создали

Создали и время

Все вопросы запоздали

Да и ответов никто не знал.

Всё торопились

Смерть это время место где ты может быть и не был

там чаще плохо редко хорошо идёт волна

цунами с океана и так тепла вода.

Всё торопились не успеть всё убегало время

всё важные дела не сделаны, опять не увидали

а время смазало и растворило дали

сгустилось каменной стеной и кончилось.

Вечность это я может быть это ты. Никогда.

Даже в вечности, твоей ли, моей. Никогда.

Каждое утро

Берёза под окном

Сообщая о новом

Сообщит давно забытое.

Мешки с картошкой из вагона

Выносит Время на спине

И опустелые вагоны

Всё снятся мне… всё снятся мне…

Нищие радости мира

Строгие тайны небес

Всё ты поймёшь.

конечно же никогда нас не было нет не будет

нас время с утра не любит до вечера потерпев а ночью шепнёт пора

и в губы нас поцелует.

Когда умирает человек

Когда умирает здоровенный, умеренно пьющий мужик, бабник и матерщинник,

охотник и рыболов, любитель крепкого анекдота,

не дурак поработать,

забить козла, сходить по субботам в баню, с такими же здоровенными, умеренно