Неглубокая могила - Дэн Симмонс

– Тебя упекут навечно! – взвыл Эдди, обжигая Курцу лицо своим горячим, зловонным дыханием.

– Я не настолько стар, – возразил Курц. – У меня впереди еще много лет.

Эдди бросился в сторону, разрывая до конца то, что осталось от его рубашки, и высунулся в окно, размахивая руками.

– Поторопитесь! – крикнул он, обращаясь к полицейским внизу. – Поторопитесь, мать вашу!

– Ты спешишь? – спросил Курц. – Ладно.

Схватив Эдди Фалько за волосы и пояс брюк, он выбросил его в открытое окно.

Соседи и полицейские кинулись врассыпную. Эдди кричал до самого удара о крышу ближайшей патрульной машины. Во все стороны брызнули осколки хромированной стали, стекла и плексигласа от мигалки.

Трое полицейских вбежали в здание, держа оружие на изготовку.

Молча постояв у окна, Курц вернулся ко входной двери и распахнул ее настежь. Когда через минуту полицейские ворвались в квартиру, он стоял на коленях в центре комнаты, заложив руки за голову.

В прежние времена Курца выпустили бы в дешевом новом костюме, уложив его вещи в бумажный пакет. Сейчас для вещей ему вручили сумку из кожзаменителя, выдали джинсы, хлопчатобумажную рубашку, ветровку и билет на автобус до соседней Батавии.

На автобусной станции Курца встретила Арлена Демарко. Они поехали на север до платной автострады, затем повернули на запад. Не обмолвившись ни словом.

– Знаешь, – наконец нарушила молчание Арлена, – ты выглядишь каким-то постаревшим, Джо.

– Я действительно постарел.

Проехав еще миль двенадцать на запад, Арлена вдруг сказала:

– Слушай… добро пожаловать в двадцать первый век.

– Там он тоже наступил, – ответил Курц.

– Как ты это определил?

– Резонный вопрос, – проронил Курц, и они молчали еще миль десять.

Опустив стекло со своей стороны, Арлена закурила, стряхивая пепел в свежий осенний воздух.

– Я полагал, твоему мужу не нравится, что ты куришь.

– Алан умер шесть лет назад.

Кивнув, Курц уставился на мелькающие мимо поля.

– Наверное, за эти одиннадцать лет я бы могла пару раз тебя навестить, – сказала Арлена. – Чтобы как-то тебя поддержать.

Курц удивленно посмотрел на нее.

– Зачем? Время не прошло бы быстрее.

Арлена пожала плечами:

– Естественно, я нашла твое сообщение на автоответчике. Но с чего ты решил, что я после стольких лет обязательно встречу тебя…

– Если бы не встретила, ничего страшного не случилось бы, – заметил Курц. – От Батавии до Буффало по-прежнему ходят автобусы.

Докурив сигарету, Арлена выбросила окурок в окно.

– Рейчел, дочь Сэм…

– Знаю.

– В общем, ее бывший муж получил право опеки. Он по-прежнему живет в Локпорте. Я думала, ты захочешь…

– Я знаю, где он живет, – остановил ее Курц. – В тюрьме Аттика тоже есть компьютеры и телефонные справочники.

Кивнув, Арлена сосредоточилась на дороге.

– Ты работаешь в какой-то юридической конторе в Чиктоваге?

– Да. На самом деле, не в одной, а сразу в трех. Две оказывают услуги тем, кто пострадал от несчастных случаев, а одна связана с аукционами.

– То есть тебя можно считать оперившимся секретарем юридической конторы?

Арлена снова пожала плечами:

– На самом деле я набираю на компьютере тексты, звоню по телефону, время от времени ищу в Интернете какой-нибудь юридический мусор. Наши так называемые юристы настолько бедны, что не могут позволить себе покупать юридическую литературу.

– Тебе нравится твоя работа? – спросил Курц.

Арлена не ответила на его вопрос.

– Сколько тебе платят? – не сдавался Курц. – Две тысячи в месяц или около того?

– Больше, – сказала Арлена.

– Что ж, я добавлю пять сотен к тому, что ты получаешь.

Она презрительно усмехнулась:

– И что я должна делать?

– То же самое, что и делала. Только придется больше работать с компьютером.

– Джо, для того чтобы тебе вернули твою лицензию частного детектива, должно произойти чудо. Или ты отложил на черный день приличную сумму и можешь платить мне по три тысячи в месяц?

– Для того чтобы заниматься расследованиями, вовсе не обязательно иметь лицензию. А чем тебе платить – это уже моя забота. Ты знаешь, если я сказал, что буду платить, значит, буду. Как ты думаешь, мы сможем снять помещение под контору рядом с нашим старым местечком на Восточной Чиппева?

Арлена снова рассмеялась:

– Восточная Чиппева сейчас совсем облагородилась. Ты эти места теперь не узнаешь. Роскошные бутики, ресторанчики со столиками на улице, магазины марочных вин и дорогих сыров. Арендная плата взлетела до небес.

– Проклятие! – выругался Курц. – Ладно, подойдет любое помещение недалеко от центра. Черт, да хоть подвал, лишь бы в нем было электричество и несколько телефонных линий.

Съехав с автострады, Арлена заплатила за проезд и повернула на юг.

– И куда ты собираешься направиться сегодня?

– Подойдет мотель «Шестерка» или любое другое недорогое место в Чиктоваге.

– Почему обязательно в Чиктоваге?

– Завтра утром я позаимствую твою машину, вот что я решил: тебе будет удобнее заехать за мной по дороге на работу. Можешь завтра же утром предупредить о том, что собираешься увольняться, и собрать свои вещи. Вечером я за тобой заеду, и мы начнем искать помещение под офис.

Арлена закурила новую сигарету.

– Джо, ты такой заботливый.

Курц молча кивнул.

Орчард-Парк представляет собой престижный район неподалеку от стадиона «Биллз». Машина Арлены – обыкновенный «Бьюик» – была оснащена навигационной системой Джи-Пи-Эс с жидкокристаллическим экраном на приборной панели, но Курц и не думал ее включать. Он запомнил дорогу, и на всякий случай у него была с собой старая дорожная карта. Курц недоумевал, что за чертовщина произошла за минувшее десятилетие со способностью людей ориентироваться на местности, если им требовалось столько электронных прибамбасов только для того, чтобы не заблудиться.

Большинство коттеджей в Орчард-Парке принадлежало представителям верхней прослойки среднего класса, но встречались и настоящие особняки, обнесенные каменными заборами с металлическими воротами. Свернув к одному из таких особняков, Курц назвал себя в переговорное устройство у решетки ворот и получил приказ подождать. Видеокамера, установленная на мачте над воротами, прекратила описывать медленные дуги и уставилась прямо на него. Курц не обращал на нее внимания.