Москва ельцинская. Хроники президентского правления - Михаил Вострышев

Здание Свердловского обкома КПСС

Ельцин не только сносил, но и возводил. По его распоряжению в Свердловске было построено 23-этажное, самое высокое в городе здание обкома КПСС, получившее о местных жителей прозвища «Белый дом», «Зуб мудрости», «Член партии». Организовал также строительство автодороги, соединяющей Свердловск с севером области, проводил переселение жителей из бараков в новые дома. Заметно улучшил снабжение Свердловской области продуктами питания.

30 января 1981 года Ельцина в связи с его 50-летием наградили орденом Ленина. Такая высокая награда означала, что в Москве партийное начальство довольно, как он управляет областью.

С началом перестройки на волне обновления старых кадров карьера Бориса Ельцина получила неожиданное ускорение: 12 апреля 1985 года он возглавил отдел строительства ЦК КПСС.

После военного парад на Красной площади 9 мая 1985 года, посвященного 40-летию Дня Победы в Великой Отечественной войне, в банкетном зале Кремлевского Дворца съездов состоялся торжественный прием. Е. Чазов вспоминал: «Среди гостей я увидел Ельцина. Он скромно и, как мне показалось, одиноко стоял за столиком среди малоизвестных ему представителей тогдашней московской элиты. Я подошел к нему и искренне поздравил с переездом в Москву. Он обрадовался знакомому человеку, разговорился, сетуя на то, что пока еще не может привыкнуть к новой работе и московской жизни».

На Пленуме ЦК КПСС 1 июля 1985 года Ельцина избрали секретарем ЦК КПСС по вопросам строительства. Вхождение Ельцина в состав высшей партийной элиты означало изменение бытовых условий. Из дачного дома, который он делил с заведующим Общим отделом ЦК КПСС Анатолием Лукьяновым, он переезжает в роскошную дачу, которую ранее занимал Михаил Горбачев. Появилась обслуга — три повара, три официанта, горничная, садовники, охранники. За Ельциным закрепили автомобиль ЗИЛ со спецсвязью, за членами семьи — «Волга». За полгода работы в новой должности Ельцин побывал в Ленинградской области, на Дальнем Востоке, в Туркмении, Узбекистане, Армении, Тюменской области.

Первый секретарь Московского горкома КПСС Б.Н. Ельцин

На Пленуме МГК КПСС 24 декабря 1985 года В.В. Гришин был освобожден от обязанностей первого секретаря МГК КПСС «в связи с уходом на пенсию». На освободившееся место предложили избрать секретаря ЦК КПСС Ельцина.

Ельцин вспоминал: «Соглашался я на этот пост с трудом. И не потому, что боялся трудностей, я отлично понимал, что меня используют, чтобы свалить команду Гришина. Гришин, конечно, человек не высокого интеллекта, без какого-то нравственного чувства, порядочности — этого у него не было. Была напыщенность, было очень сильно развито угодничество. Он знал в любой час, что нужно сделать, чтобы угодить руководству. С большим самомнением… Многих он развратил, не всю, конечно, Московскую партийную организацию, но руководство МГК — да. В аппарате сложился авторитарный стиль руководства. Авторитарность, да еще без достаточного ума — это страшно. Сказывалось это все на социальных делах, на уровне жизни людей, на внешнем облике Москвы. Столица стала жить хуже, чем несколько десятилетий назад. Грязная, с вечными очередями, с толпами людей».

Капитан 9-го управления КГБ СССР Александр Коржаков 1 января 1986 года приступил к работе в должности одного из трех телохранителей Ельцина.

Ельцин и его охранник Коржаков

В Колонном зале Дома союзов 24 и 25 января 1986 года проходила 26-я отчетно-выборная конференция Московской городской организации КПСС. В президиуме — руководители партии и правительства во главе с М.С. Горбачевым. Ельцин выступил с отчетным докладом, в котором резко критиковал партийный аппарат. А.С. Черняев записывает: «Доклад по симптоматичности, по отражению глубины и масштабов перемен можно поставить вровень с ХХ съездом КПСС. То есть это уже по духу, по слову, по подходам действительно новые нормы жизни и деятельности. У киосков, где продавалась “Московская правда”[1] выстраивались огромные очереди».

Ельцин 25 января 1986 года был избран первым секретарем МГК КПСС, 18 февраля — кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС.

Возглавляя Москву, Ельцин иногда прибегал к театрализованным представлениям «Среди народа». Например, проехался однажды на общественном транспорте, о чем заблаговременно были осведомлены журналисты и восторженно писали об этом «хождении в народ». Но то, что к трамвайной остановке «герой» подкатил на персональном автомобиле, репортеры почему-то промолчали.

Вечером 6 мая 1987 года на Манежной площади собралось от 300 до 500 человек с лозунгами: «Долой саботажников перестройки!», «Требуем восстановить Поклонную гору!», «Требуем встречи с М.С. Горбачевым и Б.Н. Ельциным!» Эта была одна из первых демонстраций, устроенных мало кому известным тогда обществом «Память». Потом митингующие направились к зданию Моссовета на Тверской улице. Ельцин встретился с лидерами демонстрации и имел с ними двухчасовую беседу. Он пообещал сократить приток в Москву лимитчиков, бороться с бюрократией и пьянством, а также подумать о регистрации общества «Память». Кстати, «Память» поддержала его в 1993 году во время расстрела парламента РФ («Белого дома»). Ее лидер Дмитрий Васильев заявил, что «мы, монархисты, выступаем за сильную державную власть. В настоящее время сильная президентская власть необходима, чтобы спасти нас от катастрофы».

Председатель общества «Память» Д.Д. Васильев

В субботний день 19 сентября 1987 года в Москве впервые отметили День города — празднование 840-летия Москвы. В 10.00 на трибуну мавзолея поднялся первый секретарь МГК КПСС Б.Н. Ельцин, представители различных городских организаций. Председатель исполкома Моссовета В.Т. Сайкин объявил День города открытым. Праздничные представления состоялись на Красной площади, на других площадях, в парках и скверах столицы. А. Хинштейн вспоминал: «Праздник — я хорошо это помню — получился грандиозный: с народными гуляньями, скоморохами, повсеместной продажей дефицита и оркестрами в скверах и парках… Но эти торжества оказались для Ельцина первыми и последними. По официальной версии, секретарь МГК так разошелся в погоне за праздничной помпой, что перешел все допустимые рамки приличий. Он — о, ужас! — осмелился в одиночку взобраться на трибуну мавзолея — святая святых! — и приветствовать оттуда колонны радостных москвичей. Этого Горбачев спустить ему не мог».