Конкурент. Сокрушить нельзя любить - Ярославна Долина

малышкой, заблудившейся и случайно решившей поиграть в бизнес. Это было бы не так раздражающе, если бы на нем не висела в качестве гантели тощая пышногрудая красотка — каждый раз новая, разумеется.

— Как вам удалось так значительно вырасти в последний год, Демид Евгеньевич — снова задала вопрос журналистка, и Чернов, самодовольно улыбнувшись, принялся перечислять взятые вершины.

“Хвост кометы”, в котором трудилась Софья, всегда был лидером в производстве инновационной оптики и занимал наибольшую долю рынка — в первую очередь за счет того, что существовал дольше остальных компаний, имел в штате талантливых физиков, инженеров и инвестировал в научные разработки. Это гарантировало дальнейший рост и защищало от конкурентов. Пока в игру не вступила “Лекто” с его не признающим авторитетов и обладающим темпераментом бульдозера владельцем. Молодая компания, на которую остальные и внимания сразу не обратили, за 3 года выросла в корпорацию, отвоевала место под солнцем у большей части коллег по цеху и принялась кусать за задницу “Хвост кометы”. Еще через год это дало свои результаты. Как раз перед тем, как Софья получила назначение на место исполнительного директора, “Лекто” обошла их и по расчищенному от конкурентов полю понеслась вперед. Вот почему первым делом Софьи стал проект производства сенсационно тонкой и прочной линзы, который уж точно позволит им вырваться в лидеры. Воспоминание о графене на короткое время успокоило девушку, до того момента, как молодая журналистка снова спросила:

— У вас уже есть заказчики на супертонкое стекло, Демид?

— Что за стекло? — Софья привстала с места, а Петр благоразумно отошел ближе к стене.

Чернов коварно улыбнулся прямо на камеру так, будто знал, что Софья смотрит на него, и многозначительно объявил:

— Ну, разумеется. Хотя, мне не хотелось бы разглашать сейчас подробности этих контрактов.

По наглой улыбке Демида вдруг разбежались полосы, под оглушительный звон разбивающегося хрусталя телевизор потух. Софья уставилась на осколки вазы, которую сгоряча запустила в конкурента. На какой-то миг ей показалось, что это единственный способ остановить подонка. С экрана паршивец, действительно исчез. Но только из него. Как такое вообще возможно, чтобы “Лекто” разработал стекло быстрее “Хвоста кометы”? Проект был засекречен, его участники подписали соглашение о неразглашении. Демид не мог узнать о линзе, никак! Тем не менее, он только что выпустил на рынок свой собственный образец. “Хвосту кометы” теперь оставалось вакантное второе место. Проклятье!

Софья нажала на интерком:

— Лера, пригласите ко мне Дмитрия Крайнего, — Дмитрий был начальником службы безопасности компании, для чего имел весьма подходящую фамилию.

— Да, Софья Андреевна, сейчас.

— Позвоню в клининг? — подал голос Петр.

— Да, Петр, спасибо, — Софья отвернулась, подошла к панорамному стеклу, уставилась на реки светящихся машин.

***

Выйдя на свежий воздух, Демид поднял ворот кожаной куртки и глубоко вздохнул. Дело сделано. PR-кампания запустилась. “Лекто” утвердила положение лидера, впереди — вал новых контрактов и инвестиций. Акции уже пошли в рост. Демид посмотрел в небо. По ярко-синему куполу неслись комки белоснежной ваты. Проект удался, конкуренты повержены, клиенты гарантированы. Чернов все ждал, когда же появится то ощущение чистой крупнокалиберной радости, которое неизменно возникало при каждой новой победе. Но его все не было.

Холодный ветер перебирал темные волосы Демида, пока тот шел по длинной парковке к своему Brabus GLK V12. Парни в офисе ждали его на банкет по случаю победы. Мобильный показывал несколько пропущенных звонков — от партнеров, от ведущего научного сотрудника лаборатории “Лекто”, от Катрины. Чернов откинул голову на кремовую подушку кожаной обивки водительского кресла. Ощущение незавершенности, какой-то неправильности не покидало. Как будто он, Демид, свернул случайно не в том месте и теперь никак не мог найти дорогу обратно. Странно, но успешный проект, казалось, завел его еще глубже в этот лабиринт.

Телефон засветился новым сообщением: “Тебя ждать сегодня, милый?” Смахнув пуш, Демид завел двигатель и выехал со стоянки. Катрину стоило отправить в черный список еще месяц назад, когда он застал ее со своим лучшим другом, и прекратил отношения, которые и так уже начинали тяготить. Можно сказать, что Влад оказал ему услугу. Но девушка не расслышала, а может быть, не поверила ему и продолжала писать сообщения, будто ничего не случилось. Словно он был моряком, которого она уже месяц ждала из плавания.

Пробившись через пробку, Демид съехал с шоссе на более узкую дорогу, ведущую в частный сектор. У нового дома из жёлтого кирпича припарковался и взял с соседнего сиденья пакет из хозяйственного супермаркета. Итальянские кожаные туфли прошуршали по траве к кованой калитке. Демид рассеянно потер подбородок, разглядывая подросшие сорняки у забора. Такое впечатление, что дороги этой улицы поливал радиоактивный дождь — только неделю назад Чернов беспощадно скосил все одуванчики и колючки, и вот вы посмотрите, им снова требуется газонокосилка.

Маму Демид нашел в саду на заднем дворе. Маленькая женщина в резиновых перчатках полола клумбу. Увидев сына, она засияла радостью и отложила рыхлитель.

— Привет, мама, — щурясь на внезапно выглянувшем из-за тучи солнце, Демид улыбнулся.

— Здравствуй, дорогой, — женщина сняла перчатки и поцеловала его. — Откуда так рано?

— Заехал заменить твою срочную лампочку. Вечером не получится, — обернулся к дому. — Покажешь, где?

Мама улыбнулась:

— Пойдем.

Нарушителем порядка оказалось освещение на кухне.

— Ничего не могу приготовить, — виновато улыбнулась женщина. — Темно, не вижу. Зрение совсем никудышное стало.

— Сделаем.

Демид достал из пакета светодиодные лампочки, закатал рукава своей белоснежной сорочки и принялся за работу. Дело-то пятиминутное.

Глядя на него, мама улыбнулась. Мальчик вырос. Превратился во взрослого мужчину. И рукастый к тому же, несмотря на на то, что рос без отца. Сам всему научился — брал уроки у соседа, пенсионера. Дед Иван показал пацану, как рубить дрова, забивать гвозди, собирать мебель. А когда парнишка подрос, провел мужской разговор. Тот самый. Демид любил деда Ивана, как отца. И когда заработал первые деньги, переселил их с матерью в престижный район с частной застройкой — в новые крепкие и теплые дома.

— Готово, — Чернов поставил руки на бедра, осмотрел остальные лампочки. Включил и выключил свет.

Дед Иван умер два года назад, оставив в груди Демида черную дыру. Вот с кем поговорить бы сейчас про это