Я хочу жить - Fenix Antureas

подобравших его), саркисоид что-то пробормотал по-своему.

— Как твоё имя? — громко спросил Гронос на галактикуме.

— Луксонт… — ответил туземец.

— Теперь ты мой пленник, — сказал Гронос. — Взять его!

Слуги набросили на саркисоида мешок и потащили к судну. Всю дорогу до корабля пленник ворочался в мешке, пытаясь выбраться, но на борту слугам показалось, что он успокоился.

На самом деле саркисоид, оказавшись на корабле захватчиков, ощутил сильный недостаток кислорода. Прекратив двигаться, он сосредоточил все силы на дыхании. Но, скрючившись в мешке, дышать было очень трудно. Стигмы, нёсшие мешок, отличались неважным слухом и не заметили, как Луксонт задохнулся и потерял сознание. Когда в зале пыток мешок развязали, оттуда вывалилось посиневшее от недостатка кислорода тело пленника.

— Неужели уже помер?! — с сожалением воскликнул Гронос, толкнув его ногой, и приказал: — Активировать эфирный генератор! Поднять кислород до тридцати пяти!

Когда счётчик, показывающий концентрацию кислорода в воздухе, остановился на тридцати пяти процентах, Гронос обратился к одному из слуг:

— Ты! Восстанови ему эту идиотскую функцию! Зачем только вообще нужно дышать…

Слуга принялся проводить Луксонту искусственное дыхание, хотя спазм мышц, стиснувший его грудную клетку, затруднял эту процедуру.

Через некоторое время, когда Гроносу надоело ждать, и он хотел уже приказать выкинуть тело пленника, саркисоид ожил и судорожно вдохнул широко открытым ртом. Воздух показался ему затхлым, несмотря на оптимальную концентрацию кислорода.

Гронос же оживился от одного только вида этой сцены.

— Зафиксировать! — приказал он, потирая друг о друга мозолистые трёхпалые руки.

Двое слуг подняли саркисоида, всё ещё продолжавшего усиленно дышать полной грудью, и положили на стол, где его конечности автоматически зафиксировались захватами.

Размяв руки, Гронос наконец дотронулся и провёл своей грубой рукой по животу жертвы. Сначала осторожно касаясь нежной кожи, потом сильнее, ощущая упругость мышц и пульсацию сосудов. От этого Луксонту становилось нехорошо.

— Пожалуйста, отпусти меня… — попросил он жалобно. — Я погибну здесь! Я не хочу умирать!

Что-то не понравилось мучителю в этой реплике, и он угрожающе прорычал:

— Да ты хоть знаешь, кто я?

— Гронос, — верно ответил саркисоид.

Этот ответ тоже не удовлетворил тирана. Хотя ему, конечно, польстил тот факт, что его знают в столь отдалённых районах Галактики. Но показалось дерзким, что пленник так просто назвал его по имени.

— Да, это я, — согласился он, тщательно ощупывая тело саркисоида. — А ты… как там тебя?

— Луксонт… — тихо повторил тот.

— Будем знакомы. А ты хоть знаешь, Луксонт, что я могу с тобой сделать? — пленник молчал. — Я могу доставить тебе такие нестерпимые мучения, что ты сам будешь молить о смерти!

Глаза Луксонта расширились.

— Нет! — вдруг выкрикнул он. — Такого не будет!

— Поначалу все так думают, — недовольно проворчал Гронос. Злорадная ухмылка, всё же, сползла на миг с его лица. — Ещё посмотрим, как ты захнычешь, когда ощутишь всё на себе.

Он отдал распоряжение слугам, и саркисоида перенесли на одну из машин. Как только его тело коснулось холодного металла, один ремень плотно обхватил его грудь, другой — живот, а третий — шею. Постепенно ремни всё сильнее сдавливали тело. Луксонт прилагал колоссальные усилия, чтобы дышать, сопротивляясь их мощи. Гронос положил руку ему на грудь: ему нравилось ощущать напряжение мышц. Саркисоид дёрнулся и захрипел. Лицо его посинело, в висках больно стучала кровь. Он чувствовал её давление в глазах и в мозгу. Конечности онемели.

— Стоп машина! — скомандовал Гронос, и ремни исчезли, оставив яркие шрамы на теле жертвы.

Луксонт жадно задышал, зажмурив глаза и напрягая вспотевшую грудь. Воздух обжигал измученные лёгкие. Гронос провёл пальцем по его животу и выдернул голубой волосок поляризатора.

— А!.. — вскрикнул саркисоид. — Не рви поляризаторы! Моё поле ослабнет…

Гронос прямо вскипел: ну что это за беспардонное поведение?! И как после того, что только что испытал, этот наглый чудак может думать о каком-то там поле?!

— Слушай, я что, похож на твою мамочку?! — рявкнул он, опершись при этом рукой о живот Луксонта. — По-твоему, я с какой-то стати должен о тебе заботиться?!

Его взгляд упал вдруг на сканер саркисоида. Эту зловредную штучку, благодаря которой остальным двоим землякам его удалось спастись.

— А это тебе больше не понадобится! — маньяк схватил со стола ножницы и перерезал тонкую проволоку, идущую от макушки Луксонта.

— Нет… — саркисоид увидел свой отрезанный сканер, и отливающие зеленоватым прозрачные слёзы потекли по его щекам.

— Можешь взять на память!

Безжизненный хвостик упал на стол рядом с Луксонтом.

— Осмелюсь доложить, — вдруг обмолвился слуга, — что у него новый вырастет!

— Молчать! — прикрикнул на него Гронос. — Унести его в комнату к флексу! Да, и принесите самого флекса!

2. Решётка

В комнате старика флекса, половину которой занимал бассейн, было больше всего кислорода — но саркисоида всё равно мучила духота. Он лёг на холодный металлический пол и попытался расслабить тело. Измученные мышцы сводило судорогой, шрамы от ремней болели и кровоточили.

Пролежав так несколько минут, пока не перестало саднить в глазах, он поднял и разжал руку. На ладони лежал его отрезанный сканер. Саркисоид тяжело вздохнул и принялся зализывать раны длинным гибким языком. Слюна должна помочь заживлению. Вскоре боль прошла, и Луксонт огляделся вокруг. Сквозь полумрак, заполнявший комнату, он заметил поблёскивающую поверхность бассейна. «Зачем тут вода?» — подумал саркисоид.

В этот момент тяжёлая дверь, ведущая в коридоры корабля, открылась, и кто-то грубо швырнул в комнату флекса, посиневшего от сухости.

— Ты обещал убить меня, мерзавец!.. — задыхаясь, прохрипел он.

Дверь захлопнулась без всяких разъяснений. Луксонт увидел, что старый флекс в ужасном состоянии. Всё его тело покрывали раны разной степени свежести, слизь на мембране излучателя почти высохла, а на месте, где должны были находиться три глаза, зарубцевались ожоги. Он лежал на полу, задыхаясь и всхлипывая, и отчаянно шевелил покрытыми запёкшейся кровью жабрами, пытаясь увеличить доступ кислорода к их высохшим ворсинкам. Саркисоид понял, что флекс не может двигаться.

Тем временем флекс, в свою очередь, услышал шорох, издаваемый Луксонтом.

— Кто здесь? — тихо спросил он.

— Меня зовут Луксонт, — отвечал саркисоид, приблизившись и осторожно взяв флекса на руки.

Никогда ещё ему не приходилось видеть, а тем более трогать настолько израненное существо. Наверняка флекс испытывает боль от каждого прикосновения к телу, однако, будучи представителем другой расы, Луксонт не мог понимать его эмоций по внешнему виду.

— Пожалуйста… отнеси меня в воду, — попросил тогда флекс.

Саркисоид встрепенулся и, подбежав к бассейну, опустил тело инопланетянина в воду, не выпуская из рук. Когда его покровы приобрели равномерную фиолетовую окраску, Луксонт снова его достал. Он положил флекса на колени и начал вылизывать его кровоточащие щупальца