Святая, смешная, грешная - Виктор Ермаков

Мой рассказ слегка остудил пыл Любкиной атаки, но я видела и знала, что дай ей минутную передышку, и она начнёт всё заново с удвоенной силой. Решив перехватить инициативу, я продолжила.

– Думаю, вы согласитесь, что соцсети стали для нас второй жизнью, параллельным миром? И еще не известно, где больше лжи, лицемерия, понтов – в обычной жизни или той, инетовской. Наша жизнь в последние годы, а московская в особенности, просто пропитана от самых верхов до самых низов обманом и лицемерием. Один покупает дорогой телефон последней модели стоимостью как две его месячные зарплаты. Для чего? Для того, чтобы в очереди за шаурмой прижимать его к уху и чувствовать себя начальником отдела, хотя на самом деле он – младший менеджер и совсем даже не в «Газпроме»! Другой, надув щеки, разъезжает на дорогой кредитной иномарке, чувствуя себя хозяином мира, а спать отправляется в съёмную однушку где-нибудь в «Перово». Ну хоть убейте меня, не могу понять, зачем, почему, в чем смысл? Девчонки, ей Богу, так надоели все эти понты, пускание пыли в глаза, что иногда уже просто тошнит. Хотя я согласна, в инете их тоже не меньше, сказочников, фантазёров… Я уж не говорю о всякого рода извращенцах и откровенных идиотах!

– Вот и я тебе о том же, – подхватила Любка, стоило мне замолчать. – Откуда ты знаешь, кто такой этот Костя? Ну познакомилась, попереписывались, но куда на ночь глядя переться-то?

– Люб, ты предлагаешь на переписке и закончить, что ли? Какой смысл тогда был месяц по несколько часов сидеть у компа? Лично меня такой финал не устраивает – я хочу увидеть его!

– Ну, а как он на фотографиях-то, ничего? Симпатичный?

– Очень, – улыбнулась я. – Знаешь, у него совершенно обычные фото, без апломба, показушности, не подчеркивающие его статус, финансовые возможности и прочую, ставшую необходимой для некоторых людей атрибутику крутости. Нет ни одной фотографии, где бы он специально позировал. Казалось, что он вообще не придает значения, где, когда и зачем были сделаны эти фото. Совершенно обычные фотографии – с друзьями, на отдыхе, несколько институтских фото. Но меня, наверное, в первую очередь, привлекло то, что на всех фото он как-то открыто улыбается – без тени фальши и наигранности, без «работы» на камеру. Улыбается просто, от души и по-настоящему!

Девчонки слушали меня не перебивая. Зная мой характер, решили дать выговориться.

– Мы отвыкли просто улыбаться, как и фотографироваться. У нас что ни фото, то пиар. Ну, посмотрите фото в соцсетях: словно фотоотчёт, кто круче. Вот я – молодая, красивая, сижу в модном дорогом ресторане, нога на ногу (естественно, так ведь лучше видны туфли от Лабутена). Сумочка – конечно же, на коленях и, если можно, крупным планом (Луи Виттон всё-таки). Но это как бы так, невзначай. И конечно, как специально, именно в тот момент, когда делают фото, звонит телефон. Несмотря на громкую музыку, из-за которой не слышишь даже подругу, сидящую с тобой за столиком, ты обязательно ответишь на звонок, поднеся крутой телефон к уху таким образом, чтобы дорогие часики тоже попали в кадр. Ну вот, теперь ты удовлетворена! Классное фото! Вроде всё, что хотела, в кадр попало. А, да, блин… лицо. Вы же не будите спорить, что лицо – важная часть фотографии? Хотя и без него уже понятно – жизнь удалась, ты по-настоящему счастлива, весь мир у твоих ног, и ты ни в чём себе не отказываешь. Ну, а на мужские фото посмотрите. Все, блин, такие мачо, куда деваться! Только что-то в жизни их всё реже встречаю. Смотришь порой на фото, оно просто кричит: «О, да, я брутален, крут, много повидал в этой, блин, непростой жизни, устал в дороге, но могу дать то, что никто другой тебе не даст. Узнай меня ближе, детка!» И неважно, что фото из журнала «Плейбой». Выложить фото какого-нибудь красавчика с журнала сейчас вообще не вопрос! Раз плюнуть. При этом нагло тебе же еще предъявлять претензии типа: «Не веришь, что моё фото? Ну, это твои проблемы. Не хочешь – не верь, доказывать не буду!» Не спорю, нормальных, обычных людей, которые хотят просто общаться безо всяких понтов, напыщенности и просто откровенного вранья, в сетях, конечно, намного больше. Вот Костя один из таких.

– Может, ещё кофе закажем? – предложила я. Девчонки молча мотнули головой в знак согласия, а Любка спросила: «Лет-то ему сколько?»

– 38 лет. Обычный, нормальный молодой человек. Симпатичный, не скрою. Не женат, не глуп, не хам, не навязчив, интересен в общении, с хорошим чувством юмора, – перечисляла я. – И по фото, и в общениия чувствую, что он какой-то настоящий, простой, всегда остаётся самим собой. Хотя за этой простотой и открытостью угадывается сильный, волевой характер человека не самой легкой и избалованной судьбы, – я говорила всё это тихим монотонным голосом, как будто в очередной раз рисовала в памяти Костин образ, перечисляя все его плюсы и достоинства, не видя и не находя минусов.

– Мать, ну ты даёшь! – вставила Любка, боясь, что я могу ещё долго продолжать свой монолог. – Ты так говоришь, как будто знаешь этого Костю уже сто лет! Нарисовала какого-то просто идеального, неотразимого супермена.

Я пропустила её слова мимо ушей. Помешивая сахар в принесённом официанткой кофе, улыбаясь, я продолжала:

– За месяц ежедневной переписки я ни разу не испытала усталости, разочарования или обиды от общения. И это при том, что я не слышу его голоса, не вижу глаз и не ощущаю интонации. Ведь как порой бывает? Общаешься с незнакомым человеком – одно неправильно понятое слово, намёк или неудачная шутка, и твоя рука тянется к мышке, отправляя собеседника в чёрный список наравне с разного рода извращенцами, дрочерамии деградантами. А вот мы с Костей понимали друг друга на все 100. С каждым днём он нравился мне всё больше и больше, а я становилась более открытой, иногда даже откровенной. Мы болтали о своих увлечениях, хобби, о своих слабостях и привычках, кому что нравится, что нет… Делились впечатлениями от прожитого дня, говорили о работе и о планах на выходные. Казалось, мы знали друг о друге всё или, по крайней мере, очень многое. Он знал, какой тип мужчин мне нравится, их стиль одежды, парфюм… Я знала его предпочтения – какие ему девушки нравятся, что он в них ценит больше всего. Приходя вечером домой, первым делом я открывала страничку и бегло пролистывала все сообщения, кроме его… Они всегда были добрые, интересные. И всё более необходимые. Такого общения в инете у меня не было никогда. Вот, собственно, и вся история.

Закончив свой, как мне казалось, убедительный монолог, я подняла глаза на девчонок: «Всё, девочки! Теперь вы знаете о нём всё!»

Минуту сидели молча, каждая думая о своём. Я думала о Косте. Воспоминания о нём вызвали на моём лице улыбку, которую тут же стёрли Юлькины слова:

– Ну не знаю. Лично я никогда не знакомлюсь в соцсетях. По-моему, это не совсем правильно, – произнесла она, поправив кончиком пальца очки.

– Серьёзно? – подняв вверх бровь, с легким сарказмом и, немного злясь, спросила я. – А где же ты знакомишься? Расскажи, мне интересно. В библиотеке? Может, в музее? Или где там по этикету нужно знакомиться? – я уже не скрывала раздражения.

– Ну не знаю, – не выдержав моего взгляда и отведя глаза в сторону, ответила Юлька.