Возвращение к истоку - Сергей Зайцев

С правого плеча «Спринтера» из глубокого гнезда, расположенного рядом с хлыстом радарной антенны, ушла в небо разведракета, оставляя за собой быстро исчезающий белесый след. На километровой высоте ракета взорвалась — практически без пламени, рассеявшись в синеющем небе невидимым с такого расстояния облаком микроскопической электронной «мошкары». Чем быстрее воздушные течения растащат облако во все стороны, тем лучше для устойчивой работы. В идеале время действия «мошкары» пять-семь часов, зона охвата до десяти километров. Но для того чтобы начали поступать первые видеоданные, обычно хватает от десяти до тридцати секунд.

Лишь выполнив приказ, пилот «Спринтера» счел нужным поинтересоваться:

— Что происходит, Хоган?

В небольшом коллективе базы «Зеро», насчитывавшем всего три десятка военных и шестерых ученых, все знали друг друга как облупленных. Как-то так сложилось, что в неформальной обстановке все офицеры базы, пилоты, техники старались придерживаться приятельских отношений. Примерно как в большой дружной семье. Во время несения службы — сохраняли необходимый минимум официальной дистанции между должностями и званиями. Немного иначе дело обстояло с пилотами ИБээРов. Неизвестно, откуда пошло веяние, но друг друга они нередко окликали по утвержденным командиром базы позывным даже в свободное от службы время. Тем более — на боевом дежурстве. Если учесть, что любой выход на военном роботе всегда приравнивался к боевому, какую бы задачу ни выполнял пилот, то неудивительно, что клички приросли к пилотам базы намертво, заменив имена. И если товарищ вне службы вдруг обращался к тебе по званию и полному имени, к примеру старший лейтенант Гунза Кипер, то в отношениях с ним у Дыма явно намечались проблемы личного характера.

— Небольшая заминка, Дым. Проведем разведку местности по запросу с базы, затем двинемся дальше.

— Странно, — вклинилась в разговор Огонек, пилот «Миссионера». — Это не наша задача.

— Причины есть, — ответил Хоган. — «Аргус» засек в нашем квадрате всплески энергетической активности неизвестного происхождения. А мы ближе всех, точнее, кроме нас, здесь вообще никого нет.

— Понятно, крайними оказались, — проворчала Огонек, состроив на «визитке» недовольную рожицу. — А нам еще полчаса до космопорта топать. Из графика выбьемся.

— Не нам, а капитану, — поправил Дым. — Мы с тобой будем ждать возвращения «Толстяка» на выходе из ущелья. Или ты уже забыла, что местные очень не любят, когда их шоссейные дороги уродуются лапами наших стальных милашек?

— Не умничай, Дым. Постой… Капитан, а почему «Аргус» сам не определил, в чем дело? Эта чертова спутниковая система наблюдения стоит столько, сколько мне за всю жизнь не заработать, вот пусть и отдувается…

— Да в том-то и дело, Огонек, — с легким беспокойством ответил капитан Хоган. — Сразу после выдачи информации «Аргус» заткнулся. Все шестнадцать спутников орбитальной сети. Если бы это случилось только на базе, можно было бы списать на неполадки приемной аппаратуры. Но антенны «Толстяка» тоже не ловят сигналы со спутников. Да и у вас обоих, вижу, то же самое. Благодаря ВИУС — войсковой информационно-управляющей системе, предназначенной для оперативного взаимодействия, объединявшей бортовые системы связи и компьютеры всей техники колонны в общую сеть, — Хогану незачем было задавать лишние вопросы. Вся необходимая оперативная информация тут же отражалась на командном пульте «Толстяка». Зная, что на боевых роботах стоит мощная аппаратура, позволявшая без посредников принимать сигналы со спутниковой сети, капитан Хоган раньше пилотов обнаружил, что приемники ИБээРов тоже работают вхолостую. Так как после получения приказа с базы знал, на что обращать внимание в первую очередь.

— Только не говорите мне, что все это очень похоже на стандартный прием при нападении противника — первым делом вывести из строя средства глобальной связи. — Будь робот Дыма способен пожимать плечами, он бы так и сделал, но в КоЖи тело пилота осталось расслабленным и спокойным, так что недоумение пришлось выражать лишь голосом, точнее его программной имитацией. — Кому мы тут могли понадобиться, в этом захолустье?

— Наивный, — усмехнулась Огонек. — А ученые на базе, по-твоему, что, пирожки пекут или кое-какими исследованиями занимаются?

— Рано еще строить беспочвенные предположения.

Дым предпочитал думать, что происходящее и в самом деле лишь простое недоразумение. Увольнительную он не хотел пропустить ни в коем случае, иначе местная девчонка пошлет его куда подальше и придется искать новую подругу, а Дым предпочитал постоянные отношения, хотя бы на ближайшие полгода.

— Может, мы наблюдаем какое-нибудь природное явление…

— Ага, как же, супергроза, отрезавшая от нас спутники? — съехидничала Огонек. — Что-то я не припомню подобных случаев, да и по прогнозу ничего такого не предсказывалось, небо совершенно чистое… А вообще, наконец-то.

— Что — наконец-то? — переспросил Дым.

— Я уж собралась после окончания этого контракта переводиться куда-нибудь в другое место, где повеселее, а то за два года ни одной стычки, скоро извилины от рутины заплесневеют…

— Горазда же ты врать, Огонек. Это твой последний контракт, сама говорила. Без Специализации пилотов больше не берут, а ты ведь не собираешься изменять своим убеждениям и перекраивать мозги безвозвратно?

— А ну притихните оба, не засоряйте эфир, — перебил их капитан. — И советую посмотреть на карту.

Пока Огонек препиралась с Дымом, Хоган изучал на виртуальном мониторе хранившуюся в памяти бортового компьютера карту квадрата, над которым они подвесили ракету. Один из участков заинтересовал его больше других, и капитан увеличил его для наглядности: в окружении скальных массивов на нем красовался кратер древнего вулкана. Застывшая внутри лава тысячи, а может и миллионы, лет назад образовала среди отвесных краев котлована глубиной в полтора километра ровное плато диаметром около двух километров — кальдеру. Ущелье, по которому они двигались, соединялось с плато широким проломом в гребне, примерно в километре впереди.

— Если нам предстоит столкнуться с неизвестным противником, то именно здесь очень неплохое место для засады, — задумчиво прокомментировал Хоган. — Как бы не пришлось прямо сейчас разворачиваться и топать обратно, под защиту базы. Если еще не поздно.

— И ты туда же, кэп, события торопишь.

Дыму предположения командира группы не понравились куда больше, чем треп Огонька. По натуре он был в определенной степени суеверен и считал, что неприятности обязательно случаются именно тогда, когда начинаешь о них говорить вслух. За двадцатилетний срок службы в вооруженных силах Коалиции Независимости он наблюдал немало таких совпадений. И ничем хорошим это не заканчивалось. Да и мысль о том, что его отпуск прямо сейчас может накрыться медным тазом, все больше портила ему настроение.

— А ты что, предпочитаешь спокойные армейские будни до самой пенсии? — съязвила Огонек. — Тогда что ты здесь делаешь? Я, например, давно мечтаю смыться отсюда и не скрываю, что военная служба мне осточертела, но от драки не откажусь… Что это, черт побери, такое?! Вы тоже это видите или у меня массовая миграция глюков в оперативке?