Перстень Калиостро - Наталья Александрова

Случайно уцелевшая жертва — это он, Аслан. Когда онпочувствовал жжение в горле, когда потемнело в глазах и ноги подкосились,неимоверно развитый в нем инстинкт самосохранения взял на себя роль угасающегосознания. Из последних сил Аслан откатился в дальний угол склада, к самойстене, и вжался в бетонный пол, пытаясь скрыться от везде проникающей смерти.

Прогремел взрыв, бетонная стена рухнула, широкая плитанакрыла Аслана сверху, как крышка гроба. Он лежал в выбоине бетонного пола, иэто спасло ему жизнь. В пролом стены проник свежий воздух, легкие Асланавтягивали его, как саму жизнь.

И вот теперь, когда сознание медленно возвращалось вполуживое тело, он услышал шаги и голоса приближающихся пожарных. Емузахотелось крикнуть, дать о себе знать, отдать себя в руки других людей…

Погрузиться в блаженное беспамятство, забыться, пока еговезут в больницу… Он крикнул, но получился чуть слышный хриплый стон. Аинстинкт самосохранения уже диктовал ему другое: затаиться, скрыться, уползтикуда угодно. Все люди вокруг него — враги, никому нельзя доверять. Сначала ониотвезут его в больницу, но потом вместо врачей появится следователь, а дальшевсплывет все его прошлое, тянущийся за ним кровавый след. Смертной казни сейчаснет, но зона на долгие годы ему обеспечена.

И, подавив слабый стон, Аслан собрал в кулак остатки своейволи и пополз к тому пролому в стене, который сегодня один раз уже спас емужизнь…

Они дежурили в аэропорту уже неделю.

Бесконечные вереницы лиц, проходивших перед глазами, слилисьв одно лицо — без пола, без возраста, без национальности…

Шеф уверенно сказал, что человек, которого они ищут, долженпоявиться здесь, — кавказцы были гастролерами, в городе у них никого нет,уцелевшему члену группы отсидеться не у кого. Он полетит обратно к себе на юг,к своим. Им раздали фотографии всех гастролеров — на всякий случай, хотяпредположительно было известно, что не найден труп Аслана Теймуразова, однакопосле пожара нельзя было полагаться на результаты опознания. Шеф предупредилих, что Аслан — опытный хитрый боевик, что он наверняка будет загримирован,поэтому они подолгу и тщательно всматривались в каждое мужское лицо.

Они работали в две смены, сменяя друг друга, группами потрое. Со дня взрыва на Обводном прошла уже неделя, и они все меньше и меньшеверили в то, что Аслан придет в аэропорт. Возможно, пожарные просто не нашлиего труп.., или он уполз оттуда, умирающий, и сдох где-нибудь в подваленеподалеку от места пожара или лежит на дне Обводного канала…

Но шеф настаивал, он считал, что Аслан жив и еще в городе, авыпустить его к своим никак нельзя: кавказцы не оставят подставу на Обводномбезнаказанной, они пришлют карательную группу — отомстить за смерть своих людейи отобрать деньги. Поэтому от бойцов, дежуривших в аэропорту, требоваласьбдительность, бдительность и еще раз бдительность.

Объявили посадку на самолет до Махачкалы — один из самыхвероятных рейсов для Аслана, поэтому каждое лицо осматривали особенновнимательно. Пока все было спокойно.

У другой стойки в дальнем конце зала проходила регистрацияпассажиров рейса на Мурманск. Бойцы посматривали туда, но не так пристально —не разорваться же!

Они совершенно не обратили внимания на пожилую таджичку слицом, закрытым до самых глаз темным платком. Старая сгорбленная женщина неслав руке потертый чемоданчик. Пройдя регистрацию и скрывшись из поля зрениянаблюдателей, таджичка неуловимо изменилась. В ее движениях появилась гибкаяграция хищного зверя, и хотя она продолжала горбиться, чтобы не привлекать ксебе внимания, ее шаги стали гораздо увереннее и быстрее. Выйдя на летное поле,женщина быстро перебежала к другому выходу и пристроилась к группе пассажироврейса на Махачкалу. Возле самолета стюардесса потребовала у нее посадочныйталон. Бубня что-то невразумительное, таджичка протянула ей билет.

— Вы что, гражданка, регистрацию не прошли? —удивилась стюардесса. — Почему у вас билет на руках?

Старуха мотала головой и все совала стюардессе свой билет.

— Павел Николаевич! — крикнула стюардессапроходившему второму пилоту. — Тут бабка какая-то дикая, по-русски нислова не понимает, регистрацию не прошла…

— Билет есть? — спросил красавец-пилот.

— Билет-то есть…

— Тогда черт с ней, пропусти, не задерживать же рейсиз-за нее. Ох уж эта мне Средняя Азия…

«Старая таджичка» облегченно вздохнула и заняла свое место всамолете.

Бойцы, дежурившие в аэропорту, кроме визуального наблюдения,снимали проходящих регистрацию пассажиров скрытой камерой. После смены каждойгруппы шеф просматривал снятую пленку. Этот день не был исключением. Обычно онсмотрел в ускоренном темпе, но сейчас вдруг замедлил просмотр, а потом вернулзапись назад. На экране мелькнули пассажиры, направляющиеся в Мурманск.

— Взгляни на старуху, — шеф повернулся к старшемугруппы, — ты видишь, как она осматривает зал?

Лицо старой таджички было закрыто платком, но глаза зорко ивнимательно пробегали по всему помещению аэропорта.

— Куда вы смотрели! — В голосе шефа прозвенелметалл. — Ты что, не видишь, что это глаза мужчины, причем боевика!

— Хорошо вам говорить, вы захотели — отмотали пленкуназад, а у нас там тысяча человек мелькала! И это мурманский рейс, а вы сказали— на Махачкалу смотреть внимательнее…

— Вот так! Он как раз и воспользовался тем, что наМурманск и Махачкалу регистрация одновременно, купил два билета,зарегистрировался на мурманский рейс, а полетел в Махачкалу. Ладно, после дракикулаками не машут. Снимай пост, птичка улетела.

— Женщина там была, нищенка… Рустам хотел ее выкинуть,да побрезговал — грязная больно… Видно, она и отравила всех газом.

— Как же ты жив остался? — Чернобородый собеседниксверлил Аслана злым взглядом.

— Я не знаю, Тенгиз, сердцем пророка клянусь, я тожечуть не помер, а потом все взорвалось, и дышать легче стало. Ты же не думаешь,Тенгиз, что я стукач? Ты же не думаешь, что я Рустама продал?

— Не знаю, не знаю. — Взгляд чернобородогооставался недоверчивым. — Я тебя проверю, глаз не спущу, пока проверятьбуду. Нищенка, говоришь? У, если это та баба, на которую я думаю, — я ееиз-под земли достану и обратно туда живую закопаю…

Чтобы она, сволочь, умереть хотела, а не умирала, чтобы онасмерти, как милостыни, просила… Она мне за брата ответит и деньги все вернет, иеще просить будет, чтобы я их у нее взял. Ты, Аслан, на меня не обижайся.

Ты парень хороший, не трус, но все ребята погибли, а ты одиностался, это подозрительно. Ты возьмешь троих парней и снова туда полетишь,разберешься с бабой и деньги вернешь. Сделаешь все как надо — век тебя незабуду, а не сможешь — лучше не возвращайся.