Последний из бессмертных - Андрей Ливадный

Редко кто прилетал сюда по зову сердца.

В основном у каждого из эмигрировавших на Ганио людей за плечами оставалась трудная жизнь, незавершенные дела и нелады с законом.

Длинная, вырезанная в камне лестница еще раз повернула, огибая скалу, и оборвалась темным зевом входа в пещеру.

На небольшой площадке между острыми гранитными глыбами, в тени, пристроились два ганианца. Рядом на треножном станке стоял крупнокалиберный импульсный пулемет с разбитым экраном целевого монитора и обрывками разлохмаченных оптических кабелей в том месте, где изначально крепился блок кибернетической системы, позволявшей оружию исполнять охранные функции без участия человека, в автоматическом режиме.

Все же дикий народ… – невольно подумалось Ивану.

Патологическое недоверие ганианцев к любым приборам сложнее ударно-спускового механизма уже давно стало притчей во языцех, однако у галакткапитана Таманцева, не очень-то доверявшего слухам, была возможность убедиться – все так и есть. Правда, это утверждение касалось рядовых воинов, с клановой знатью он еще не успел познакомиться и потому не торопился делать окончательные выводы.

Двое охранников лениво покосились в его сторону, затем один из них нехотя встал и, сделав угрожающий жест – стой, где стоишь, – исчез в темноте тоннеля, ведущего в глубь скалы.

Через минуту он вновь появился на площадке, подошел к Ивану, грубо обыскал его и молча подтолкнул к входу.

Внутри было темно. После яркого света, источаемого полуденным Халифом, глазам требовалось время на адаптацию.

Никто не встретил пленника, и галакткапитан спокойно дождался, пока зрение свыкнется с сумраком. Наконец он стал различать стены: никакой отделки, видимых датчиков или протянутых вдоль тоннеля коммуникаций, хотя тусклые пятна желтоватого света указывали на энергопотребляющие источники неяркого освещения.

Медлить дальше показалось бессмысленным, и он пошел вперед. Через десяток метров тоннель вывел его в просторную, но не очень большую пещеру. На полу лежали ковры, стены скрывали драпировки, из предметов мебели присутствовал стол на гнутых ножках, пара аскетического вида скамей и нечто, напоминавшее резное противоперегрузочное кресло, в котором восседал хозяин представшего взгляду галакткапитана неброского великолепия.

Несмотря на невыносимую жару снаружи, в пещере царила прохлада. Иван невольно поискал взглядом устройство кондиционирования, но датчики импланта не лгали, прохлада пещеры оказалась явлением естественным.

– Садись, – раздался хрипловатый, усиленный эхом голос ганианца.

Иван не торопился подчиняться распоряжению.

– Не ломайся, как туристка, джелави, – вновь с легкой хрипотцой заговорил ганианец. – Мы воины, и нет смысла враждовать взглядами. Ты храбро сражался и заслужил уважение. – Он жестом указал на скамью. – Меня зовут Файзулло. Я старший в совете клана Джавгет.

Иван присел на жесткую скамью. Начало аудиенции ему не понравилось. В словах ганианца уважение звучало наигранно, а вот угроза в тоне казалась откровенной.

Он продолжал молчать, придерживаясь избранной тактики поведения. Терять ему все одно нечего. Если Файзулло так приспичило – пусть говорит.

Тот не заставил себя ждать. Поерзав в старинном кресле, вырезанном умельцами из огромного корневища какого-то дерева, ганианец продолжил:

– Ты молчишь. Спрашиваешь себя, что с тобой сделает клан в отместку за четыре уничтоженных истребителя?

– Я молчу, потому что мне нет нужды говорить, – решил расставить правильные акценты Таманцев. – Твои люди напали на гражданский конвой. Совершили преступление. Я же исполнял свой долг. Мне жаль тех, кого твоя алчность послала на смерть.

– Заблуждаешься. – Интеранглийский ганианца был очень даже неплох. Странное складывалось впечатление. Древняя пещера, отсутствие бросающихся в глаза кибернетических устройств, кажущийся аскетизм интерьеров, два туповатых охранника у входа, словно сошедших со страниц учебника древнейшей истории… и холодный, лживый, жестокий взгляд Файзулло, его насмешка, прячущаяся в уголках упрямо поджатых губ, правильное произношение, невольно указывающее, что образование ганианец получил на одном из центральных миров, скорее всего на Кьюиге…

Иван, до того как стать пилотом аэрокосмического истребителя, окончил общевойсковую академию ВКС и пять лет прослужил в спецподразделении космического десанта. О специфике персональной подготовки офицеров сил быстрого реагирования знали лишь сами абитуриенты да их преподаватели, поэтому Файзулло зря расслабился, изображая недалекого, но и не кровожадного шейха средней руки. Таманцев многое подмечал по едва уловимым теням, что пробегали по лицу ганианца, по его манере говорить, держать себя…

– Заблуждаешься, джелави. Из моих людей не пострадал никто, сбитые тобой истребители действовали под управлением модулей «Одиночка». А теперь… – Файзулло подался вперед, почти привстав с кресла, облокотившись о разделяющий их стол, – теперь подумай, сколько стоит один модуль системы искусственного интеллекта?

Таманцев пожал плечами. На риторические вопросы он отвечать не собирался. Модули «Одиночка» ценились очень высоко, потому что были запрещены к производству, продаже и эксплуатации частными лицами. Системами искусственного интеллекта оснащались только боевые единицы флота, подчиненные непосредственно Совету Безопасности Миров.

– Правильно, много, – по-своему расценил его невозмутимость ганианец. – Поэтому мои люди и не бросили тебя подыхать в капсуле пилот-ложемента после катапультирования. Что мне толку в смерти такого искусного и отважного пилота, как ты? Кто вернет клану стоимость уничтоженных машин?

Таманцев лишь пожал плечами в ответ.

– Ты вернешь, – прошипел Файзулло, на секунду выпуская на волю свою истинную сущность. – Можешь и дальше молчать, но не думай, что я позволю тебе умереть легко. Нет. – Он вновь откинулся на спинку старинного кресла, напуская на лицо маску невозмутимости. – Знай, что конвой все же не смог уйти в гиперпрыжок. Торговцы – люди сговорчивые. Они пожертвуют всем ради спасения собственной шкуры. Я даже соглашусь отпустить некоторых из них… не безвозмездно, конечно, а в обмен на маленькую услугу. Они дадут интервью ведущим каналам галактических новостей, где расскажут, как галакткапитан Таманцев предал их, вступив в сговор с ганианскими пиратами. Я дам им запись, сделанную в тот момент, когда мои люди подбирали в космосе твою капсулу с пилот-ложементом и почтительно сопровождали тебя в медицинский отсек корабля. – Файзулло усмехнулся, довольный своей изобретательностью. – Обломки твоего истребителя превращены в излучение и космическую пыль. Не сохранилось ни «черных ящиков», ни других источников информации, свидетельствующих о том, что капитан Таманцев дрался и уничтожил четыре ганианских корабля. И твой ведомый никогда никому ничего не расскажет. Его машину сожгло ударами плазмы. Но торговцы обязательно упомянут, как ты сначала расстрелял своего ведомого и лишь потом катапультировался, позволив пиратам беспрепятственно догнать и захватить конвой.