Стоять до последнего - Георгий Свиридов

— Бокс можно смотреть и с середины, ибо каждая пара бойцов разыгрывает свой спектакль, притом естественно и без режиссуры. — Ильинков быстро уселся на свое место. Едем?

Попасть на соревнования оказалось не так просто. Билеты в кассе были давно проданы, и желающие посмотреть финальные поединки толпились у входа. Два дюжих контролера и милиционер забаррикадировались по ту сторону парадного входа и никак не хотели открывать двери. Пришлось вызывать администратора. Тот долго не приходил, а явившись, начал недовольным тоном что-то бурчать, но, увидев под габардиновым пальто Телеверова малиновые петлицы со шпалами, сразу изменился, даже не стал смотреть удостоверения личности, предъявленные Телеверовым и Ильинковым, нашел билеты, провел их вместе с шофером в гудящий зал, усадил, вручил каждому программку.

— Какая пара работает? — спросил Ильинков, раскрывая программу.

— Шестая, — ответил администратор. — Полусредний вес. Обратите внимание на Запорожского, он теперь за флот выступает. Античная фигура, настоящий Аполлон! Работает, как машина… Специалисты утверждают: будет в этом году первой перчаткой страны! Он в следующей паре боксирует.

Ильинков слушал словоохотливого администратора и смотрел на ринг. Истекали последние минуты третьего раунда.

— Запорожский — это сила, товарищ полковник, — вставил шофер. — Классный боксер!

— Но чемпионом страны ему навряд ли стать, там в среднем весе пока сильнейшим является москвич Иван Ганыкин, — безапелляционно сказал Ильинков, знавший ведущих мастеров столицы.

— Наш Иван Запорожский в прошлом году на матчевой встрече Москва — Ленинград свалил Ганыкина. Нокдаун был чистенький! — не унимался шофер.

— Случайный удар, да и Ганыкин поскользнулся, говорят. А потом все же Ганыкин собрался и выиграл поединок.

— Ему просто подсудили. А в этом году наш Ваня Запорожский себя покажет!

— Проигравший всегда имеет перспективу взять реванш, — философски заключил Телеверов, усаживаясь поудобнее. — Сейчас мы увидим, так сказать, красу и гордость нашего ринга в действии. — И спросил шофера: — Кто сегодня выходит против него?

— Какой-то Миклашевский… Мастер спорта. Ленинградский военный округ, — прочел водитель. — Случайно вырвался в финал. Игра будет, как говорят, в одни ворота.

— Миклашевский? — оживился Ильинков. — А как звать? Не Игорь ли?

— Так точно, товарищ полковник, Игорь Миклашевский. Вы его знаете?

— Знаю одного Миклашевского Игоря, вернее, видел не раз на ринге. Он из Московского института физкультуры, хороший боксер, думающий.

— У нас тоже попадаются думающие боксеры, — встрял в разговор сосед справа, пожилой мужчина интеллигентного вида. — Подумают, подумают и отказываются выходить против Запорожского. Ваш не из таких?

— Если тот самый, то не из таких, — ответил Ильинков и стал звонко хлопать в ладоши.

— На ринг приглашаются боксеры среднего веса, — громко объявил диктор, поднося микрофон к губам. — Мастер спорта Игорь Миклашевский, спортивный клуб армии, и чемпион Ленинграда, чемпион Балтийского флота мастер спорта Иван Запорожский!

Сразу наступила короткая тишина. Внимание зала было приковано к рингу, потом раздался взрыв ликования. Под радостные выкрики и приветственный топот по ступенькам на помост первым поднимался Запорожский. Высокий, светловолосый, уверенный. На плечах темно-синий мохнатый халат. Рядом с ним, перекинув небрежно через плечо полотенце, шествовал тренер, самодовольный, рано располневший плотный мужчина. Ильинков скользнул взглядом по Запорожскому и по манере держаться, по нагловато-уверенной улыбке понял, что на ринге признанный ас, избалованный успехом и победами.

Появление Миклашевского зал встретил сдержанно. Редкие хлопки лишь подчеркнули отношение зрителей к новичку. Его просто рассматривали. Рассматривали внимательно, оценивающе. И прикидывали — сколько минут он сможет продержаться против Запорожского.

Миклашевский внешне был не так эффектен и чуть проигрывал своему сопернику. Выглядел он несколько моложе, был тоньше в талии, более худощав, хотя шириной грудной клетки нисколько не уступал Запорожскому. Во всем его облике сквозила природная мягкость, интеллигентность, за которой не угадывалась обычная бойцовская напористость. Он напоминал скорее артиста, исполняющего роль боксера, нежели настоящего мастера ринга.

— Ваш? — Телеверов кивнул в сторону Миклашевского.

— Вроде он самый, — сказал Ильинков и тише добавил: — Видимо, его призвали в армию, потому и оказался в Ленинграде.

2

Анатолий Генрихович Зомберг, тренер армейцев, перед боем ни на минуту не покидал Миклашевского. Тренер понимал состояние своего боксера, хотя тот и старался скрыть волнение и нервное напряжение. Нелегко выходить против чемпиона!

За последние годы Запорожский не знал поражений в родном городе. Боксеры, встретившись один-два раза с его кулаками, спешили убраться из средней весовой категории. Одни, не мудрствуя, сгоняли вес, парились в бане, потели в тройных лыжных костюмах на тренировках и спускались в более безопасный полусредний вес. Другие торопливо наращивали килограммы и уходили выше, в полутяжелую весовую категорию.

Зомберг, откровенно говоря, опасался, что и Миклашевский после боя с Запорожским начнет искать «благородный повод», чтобы уйти в иную весовую категорию. Хотя в глубине души тренер почему-то верил, что пришедший в сборную округа лейтенант зенитных войск Игорь Миклашевский, недавний студент выпускного курса Московского института физкультуры, обладает незаурядными способностями, если не сказать — врожденным талантом турнирного бойца. Опытный глаз тренера видел многое, через его руки за десять лет работы прошла не одна сотня парней, стремившихся сделать карьеру на ринге, но такого еще не попадалось! Особенно бросилась в глаза тренеру необычная, почти мгновенная реакция, стремительность маневра и быстрая восстанавливаемость Миклашевского, который, казалось, не знал, что такое усталость. И удар у Игоря был, приличный удар. Особенно прямой справа. Блеск! Зомберг был убежден, что боксер, не обладающий ударом, вовсе не боксер, а фехтовальщик на кулаках. Ринг имеет свои законы и там, сколько ни занимайся фехтованием, как искусно ни махай руками, все равно главную точку ставит нокаутирующий удар.

Вместе с тем Зомберг и побаивался нокаутирующего пушечного удара Ивана Запорожского, как бы тот не поставил крест на карьере молодого армейского средневеса.

И надо же было случиться, что в раздевалку заглянул Запорожский. Раскрыв дверь раздевалки пинком ноги, он вошел уверенной походкой и несколько секунд изучающе смотрел холодными глазами на Миклашевского. Высокий, светловолосый, на плечах мохнатый синий халат, небрежно стянутый в талии поясом, стройные сильные ноги, коричневые франтоватые боксерки на белой лосевой подошве.

Зомберг шагнул вперед и, вытянув руку, указал на дверь:

— Прошу!

Но тот сделал вид, что не заметил тренера.