Черепа - Анатолий Махавкин

– Убью тварюку! – И град ударов по голове. – Убью!

– Прекратить! – А, мой спаситель. – Жив ваш олух, только без сознания. Отнесёте к фельдшеру – будет как новенький. Поднимите этого.

Этого подняли, но он с трудом держался на ногах. Кто, кстати «этот»? А, чёрт, это же я. Что у меня с головой? Почему коридор вращается вокруг? Что это за морда с аккуратно подстриженными усиками хлещет меня по щекам и что-то бормочет? Что он, кстати, бормочет?

– Ещё раз выкинешь подобный фортель, и я не стану спасать твою вонючую задницу! Кивни, если понял.

Понял, чего тут непонятного? Стоп! Что он сказал? Я помотал головой, приведя мысли в относительный порядок. Волшебное слово – спасать. Попробуем в него поверить.

– Ладно, – чмокнул я разбитыми губами, – постараюсь быть хорошим мальчиком. Только скажи этим козлам, чтобы держались от меня подальше.

– Думаю, им не надо об этом говорить, – усмехнулся усатый. – Тобой и без того можно детей пугать. Вон, чучело какое.

Придя к согласию, мы пошли вперёд, если можно назвать ходьбой судорожное шарканье скрюченного паралитика. Охранники держались на почтительном расстоянии и оружие уже не опускали. Джерард тоже очухался и, пошатываясь, шёл впереди, злобно косясь на меня. Осматривать достопримечательности оказалось нелегко, однако я сумел оценить исполинские размеры старой тюряги: аж шесть камер и одна пыточная.

Парень с усиками весьма напоминал столичного шпика, и я подумал, что он собирается предложить стандартную сделку – я сдаю кого-то из старых знакомых, и мне заменяют повешение на каторгу. Для подобных предложений идеально подходила комната пыток – иголки и щипцы всегда помогали сделать правильный выбор. Однако мы прошли дальше, остановившись перед внушительной дверью, облицованной потемневшим деревом.

– Вы собираетесь ввести его в ТАКОМ виде? – поинтересовался усатый. – Хотя бы оберните чем-нибудь.

– Мне нечего стесняться, – проворчал я, ухмыляясь. – Или тебе становится стыдно рядом со мной? Ничего, парень, утешься, не всем же быть такими крутыми.

Мою реплику оставили без ответа. Откуда-то выскочил перепуганный малец с прыщавой физиономией и шустро обернул мои бёдра грязной тряпкой. Отскочил он так, словно стоял рядом с жутким монстром. Интересно, что здесь уже успели понарассказать о нашем отряде? Определённая репутация у нас имеется. Жаль, если ей придёт конец в этой вонючей дыре.

Усатый наклонился ко мне и, ощерив безупречные белые зубы, прошипел:

– Веди себя прилично, а лучше – просто помалкивай! Будешь раскрывать свою пасть – сгниёшь на виселице!

Он посверлил меня холодными голубыми глазами, видимо, думал, что я опущу голову. Я же широко ухмыльнулся в ответ и поинтересовался:

– А мне дадут сахарок за хорошее поведение?

– Ты – настоящая головная боль! – качнул он головой с коротко стриженными светлым волосами и вполголоса пробормотал непонятное: – Я её предупреждал. Введите мерзавца.

И мерзавца ввели. Мне навстречу шагнул огромный смуглый детина с наглой физиономией, испещрённой шрамами различной величины. Копна чёрных нечёсаных волос довершала неприятное зрелище, вынуждая вспоминать диких тварей, обитающих в глубине Хлока. Мускулистое тело в равной степени покрывали тоже шрамы и татуировки, некоторые столь же забавные, сколь и неприличные.

– И какой дурень поставил зеркало напротив двери? – проворчал я, закончив изучать своё отражение.

– Этот дурень, видимо, я, – отозвался начальник местной тюряги, сидевший около крохотного оконца за массивным столом. – А ты так и не научился держать язык за зубами?

– Пытался, – честно признался я, выпрыгивая в центр помещения, – однако зубов для этого осталось слишком мало.

– Будет ещё меньше, – успокоил он меня и открыл деревянную шкатулку, полную скрученных листов бумаги. – Посадите его вон туда.

Меня буквально поволокли вперёд и достаточно грубо швырнули на жёсткий табурет, привинченный к полу. Свинья, работающая начальником тюряги, исчезла из вида, о чём я нисколько не жалел. Взамен я мог рассмотреть оставшуюся часть комнаты. Прямо передо мной располагался неплохой диван, на котором уже разместил зад усатый блондинчик со строгим голосом.

Рядом с диваном стояла небольшая чёрная ширма, за которой определённо кто-то прятался. Я слышал лёгкий шорох и ощущал странный запах – смесь трав и фруктов. Непривычно, но приятно. Блондинчик наклонился в сторону ширмы и пробормотал что-то наподобие: «Я же предупреждал». Ответа либо не было, либо он оказался настолько тих, что я его не услышал.

Ладно, к чертям.

Над диваном висел огромный портрет королевы Вазерома – Хлои, как-там-её величие. Как однажды сказал Графин, изрядно поднабравшись: «Я бы с ней не прочь». Впрочем, Графин не прочь со всеми. Однако на портрете королева выглядела неплохо – шикарное тело в облегающем платье и здоровенные сиськи в глубоком декольте. Морда – тоже ничего. Жаль, конечно, но художник явно вылизывал королевский зад. Мне даже страшно представить, с какой целью использовал портрет поросёнок, владеющий этим кабинетом.

– Итак, осуждённый Крест, – раздался голос евина из-за спины. – Настоящее имя неизвестно, так что приходится именовать этой собачьей кличкой.

– А тебя как именовать – Хаврон, поросячий король?

Меня немедленно наградили мощным подзатыльником – видимо, плата за остроумие, а евин продолжал, как ни в чём не бывало:

– Точный возраст неизвестен, ориентировочно – тридцать-тридцать пять лет. Должен сказать, что осуждённый наотрез отказался сотрудничать с нами, поэтому большая часть информации неточна.

Если бы я ещё сам знал, сколько мне лет. Впрочем, какая разница? Шибенице всё одно – старый ты или малый.

– Место рождения неизвестно, но судя по внешнему виду – выходец из южных королевств. Главарь крупной банды, которую сами бандиты именуют «Черепа».

Ну, тут он меня достал.

– У нас не банда, ты, свинская морда. – Меня пребольно треснули по затылку, но я не остановился: – У нас – отряд! Отряд «Черепа».

– И ваш доблестный отряд неплохо орудует на большаках, потроша кошельки и животы купцам и крестьянам. Как бишь там называются подобные отряды? Что-то я запамятовал… Ах да, это же банды! Заткните ему рот, я не собираюсь препираться со всякой мразью.

Мне в рот сунули какую-то вонючую тряпку и примотали её другой вонючей тряпкой. Впрочем, я и сам не собирался продолжать бесполезный спор с толстячком. Разве ему, привыкшему к тёплому стойлу, объяснишь, что такое прокормить сотню здоровенных бугаёв, когда контракты поступают далеко не каждый день, а за выполненные никто не рвётся произвести оплату.

– Осуждённый Крест разыскивается за многочисленные убийства, грабежи, разбой, воровство. Отдельным пунктом стоит нанесение телесных повреждений барону Фон Мирру и изнасилование баронессы Фон Мирру. Должен заметить, при всём омерзении, которое вызывает этот тип, в их банде он один из самых приличных. Остальные – сущий кошмар: убийцы, насильники и даже растлители.