Биография smerti - Анна и Сергей Литвиновы

В общем, прилепилась наша серенькая мышка после того вечера к нему намертво. Будто ракушка-присоска. А он, нет бы отодрать и без жалости раздавить каблуком, принимал ее поклонение как должное. Когда посылал, когда снисходил. И, сам того не замечая, все приближал и приближал ее к себе.

Вот и доигрался. Они и сейчас, спустя двадцать лет, вместе. Только ситуация теперь изменилась с точностью до наоборот. Звездой стала она. А он – при ней. Никто. Тень. Ноль. И даже постаревший Пыльцов, когда приезжает к ним в особняк в гости, первым делом кидается к ней. Лебезит, целует ручки, вьется вокруг, а ему – лишь сдержанно кивает. Понимает актеришко: у кого деньги, у того и сила.

И она поклонение звезды с достоинством принимает. Куда только подевались неуверенный взгляд, тощая спинка, хрупкие плечики. После рождения сына располнела, заматерела, но лишние двадцать кэгэ сбрасывать не сочла нужным. И голос стал каким-то трубным, и манеры – будто у базарной торговки.

Однако никуда ведь от нее не денешься. Живешь вместе и ждешь – о, насмешка судьбы! – обещанного: «Покуда смерть не разлучит вас...» И терпишь ее бесконечные выходки.

Она уже давно единолично выбирала, где жить, что есть, куда ехать, кого нанимать в прислуги, на каких машинах перемещаться, к чему стремиться, как жить...

И он ей все это позволял. Терпел. Надеялся. Но и его терпение не беспредельно.

По крайней мере, последний проект супруги обречен. Уж он-то об этом позаботится...

Одноклассница Юлька была для Миши Беркута лучшей девчонкой в мире.

И когда ее не стало, вся жизнь для него замерла.

Зеленые с искорками глаза. Точеный носик. Капризные, вызывающе пухлые губки. Ослепительно белая кожа – моду на загар Юлька игнорировала, опасалась веснушек.

Она очень боялась подурнеть, превратиться в старуху... Но Беркут не сомневался: Юлечка и в семьдесят лет будет для него самой прекрасной и самой желанной. Он даже хотел, чтобы она поскорее состарилась, потому что пока молода, слишком много охотников за ее стройными ножками, за осиной талией. За прекрасным медом волос. За нежным, будто ручеек плещет, смехом...

Юлька, богиня, обходила Мишу по всем статьям. Прелестное личико уже давно мелькало в журналах, по всему городу плакаты с ее лукавой улыбкой. Конкурсы красоты, эфиры на радио... А у Беркута всех достижений – пятерки да пояс по карате. Правда, тоже в их классе считается симпатягой, и одноклассницы на него заглядываются. Но зачем они ему? Девчонки из класса – они ж обычные, любому, кто портфель поднесет да матом не кроет, рады. Примитив, воробышки. Разве это добыча – особенно для человека с фамилией Беркут? Беркут – хищник, птица высокого полета. У такого, как он, и пара должна быть соответствующая. Юлька. Самая прекрасная девушка на планете.

А пока они просто дружили. Юля улыбалась его анекдотам, радовалась, когда он решал ей задачки, и не воспринимала его всерьез. Не понимала, глупышка, что Беркут – птица серьезная. Дальновидная и терпеливая. В засаде может до нескольких часов выжидать, а потом одним махом налететь, вонзиться в жертву когтями, схватить, унести в высь.

Он бережно, как бусинки, собирал их встречи. В понедельник присела на краешек его парты... Во вторник – вместе перекусывали в школьном буфете... В среду, после уроков, проводил ее домой... А в четверг, ура, даже вне школы виделись – Юлька согласилась, чтоб встретил после съемок, и потом целый час по набережной вместе бродили... И она все поглядывала на окрестную публику, подмечала, у кого какие бриллианты, да острым взглядом вычленяла на фланирующих дамочках «родные» Прады да Гуччи... А Беркут шел рядом и гадал: если прямо сейчас, в шестнадцать, заделать Юльке ребенка – оставит ли она его? Смирится? И если да, то не будет ли вечно упрекать, что похоронил ее молодость в ползунках да пеленках?

Не решился, конечно. Не посягнул на богиню. Только целовал. А зря. Был бы сейчас сын – такой же, как она, голубоглазый. Или девчонка – светленькая и стройная...

А так – никакого следа от Юли не осталось. И вырасти она не успела. Десять лет с ее смерти минуло, а почти никто не помнит ее. Родители умерли, подружки давно забыли. Ну, в школе фотка висит. В Интернете, если в поисковик фамилию забить, десяток старых ссылок выпрыгнет. И все. Жизнь прекрасно обходится без нее. И блистают, улыбаются, строят блестящие карьеры теперь уже совсем другие. А Юлечка так и осталась вечно молодой. Беспечно улыбается с могильного памятника. И – с множества фотографий в его квартире.

И до сих пор ждет, что за нее отомстят.

Личная секретарша в их рекламном агентстве полагалась только генеральному директору, что было обидно.

По крайней мере, Таня Садовникова совсем бы не отказалась тоже иметь помощницу. Как удобно: можно потребовать кофе, прикрикнуть или за бумагой для принтера отправить.

«Имей совесть! – возмущалась мама. – Совсем заелась, жалуешься, что секретарши нет...»

На мамин старческий – и застойный! – взгляд, Таня была устроена в жизни – лучше некуда. Творческий директор в крупном рекламном агентстве. Своя квартира. Машина. Две шубы. Зарплата с вполне достойным количеством нулей. И – совсем уж нахальство! – даже домработница. (А иногда Татьяна поддразнивала родительницу и обещала вдобавок нанять кухарку.)

Мечта, короче, обывателя. Выедешь вечером в центр – на новенькой иномарке, на пальце ненавязчивые, но впечатляющие бриллианты, стройное тело скрыто очередной дорогой тряпкой – так и ловишь на себе завистливые взгляды.

Не объяснишь ведь завистникам, что вкалывать изо дня в день приходится только в офисе по двенадцать часов. А реально получается все двадцать четыре, потому что проблем-то из головы не выкинешь. Одновременно Таня вынуждена работать над четырьмя-пятью проектами. Для каждого нужна собственная, отличная от других, концепция. Вот и варятся идеи круглые сутки. Даже ночью, бывает, просыпаешься от того, что полезная мысль в голову пришла. И вместо того, чтоб на другой бочок перевернуться и снова «отплыть», к компьютеру бежишь – записывать, а то вдруг к утру забудется.

Но одним креативом, хотя ее должность и называется творческий директор, конечно, дело не заканчивалось. Еще ей приходится с заказчиками ругаться. Подчиненных строить. Начальство – над ней ведь и исполнительный директор, и генеральный – обхаживать... Вот и считай: удалась ли жизнь или нет. Стоят ли две шубы и пусть крутая, но взятая в кредит машина подобных лишений?

Годков-то Татьяне уже нащелкало немало. И пусть первые морщинки пока легко маскируются хорошим тональником, но тревожная тенденция налицо. Глаза становятся все более усталыми, а характер – склочным. Так скоро можно и в истеричную мымру, героиню «Служебного романа», превратиться.

Многие из ее окружения кокаин нюхают. Говорят – чтобы стресс снять. И если раньше Таня подобных слабаков просто презирала, то сейчас уже начала понимать. Хоть какая-то, пусть и порочная, у людей отдушина, иллюзия свободы и счастья. А у нее – сплошная скучная беготня. Из развлечений – редкий, раз в две недели, массаж в хорошем салоне. Или эпизодический шопинг. Да еще, если вдруг удастся в шесть вечера с работы вырваться, театральные премьеры. Но сколько раз бывало: сидишь в театре – и носом клюешь, потому что вечно не выспавшаяся. Или того хуже: бездумно смотришь на Хлестакова или Фигаро, а в голове совсем посторонние мысли вертятся. Например, как удачнее впарить потребителю очередные жвачку или шампунь...