Гончаров идет по следу - Михаил Петров

— А ты чего здесь торчишь? — вместо приветствия удивленно спросила появившаяся из лифта супруга. — Меня караулишь?

— Нет, помогаю грабителям выносить мебель твоего папаши. — Преграждая ей путь, я заслонил дверь. — Туда нельзя, квартиру в самом деле бомбанули. И ведь чью квартиру? Бывшего начальника милиции. Большие оригиналы.

— Что? Опять твои дурацкие шуточки? Пусти!

— Замолчи, это не шутки. Ты за четыре дня моего отсутствия, случаем, не теряла ключей? А может быть, кому-то давала на время?

— Делать мне больше нечего, мои ключи при мне, пропусти меня сейчас же!

Подоспевшая следственно-оперативная группа избавила меня от дальнейших объяснений. При детальном осмотре, кроме вышеназванных мною предметов, Милка обнаружила пропажу отцовского барахла и именного перстня. Сняв отпечатки, с пристрастием нас расспросив и оформив надлежащие бумаги, они удалились, пообещав в самое ближайшее время найти грабителей.

Едва только за ними закрылась дверь, как Милка заголосила протяжно и тоскливо:

— Убили. Без ножа зарезали. Что же теперь будет? Что я отцу скажу? Он же мне такой оплеухи в жизни не простит!

— Простит, — успокаивал я ее, украдкой доставая спиртное. — Чай, не в первый раз. Не единожды ему приходилось прощать твои девичьи шалости.

— Ты ничего не понимаешь, — не сдавалась она. — Я не говорю о всем этом барахле, которое можно купить и сейчас, я говорю о именном перстне и настольных часах.

— Большая важность! Деньги у тебя есть, пойдешь и купишь аналогичную дребедень в антикварной лавке. Он и не заметит.

— Костя, ты ненормальный. Эти часы достались ему от моей прабабки, а перстень с вензелем ручной работы. Перестань пить.

— Тогда нефига было хранить его черт знает где, — пропуская ее замечание мимо ушей, проворчал я. — Ты скажи еще спасибо, что эти подонки не обнаружили тайник с его пушкой. Вот тогда действительно всем бы нам пришлось несладко. А бабкин перстень закажем одному знакомому ювелиру. Большой спец по подделкам, сработает так, что комар носа не подточит, были бы бабки, а у тебя они есть.

— Нету, — вдруг перестав реветь, тихо проговорила она. — Уже нету.

— Не понял? А те…

— Три дня назад я хотела обменять их на валюту… — с новой силой заревела она. — Я хотела как выгоднее, через заднее крыльцо…

— А получилось через задницу, — удовлетворенно закончил я ее мысль. — Ну и слава Богу. Ты меня чрезвычайно обрадовала. В конце концов, эти доставшиеся нам мерзкие деньги должны были от нас уйти, и хорошо, что таким довольно безобидным способом. Ты знаешь, мои этические нормы далеки от совершенства, но бабки, на которых слезы и кровь сотен людей, во мне вызывают невольный протест и тошноту.

— Тебе хорошо, а я к ним уже успела привыкнуть.

— К плохому всегда привыкаешь быстро, а ты девочка, испорченная пороком.

— Замолчи, моралист чертов, лучше скажи, что теперь делать?

— Постарайся вспомнить, кому хоть на время ты сегодня давала свои ключи?

— Да никому их не давала, с какой стати я буду кому-то давать свои ключи?

— Может быть, где-то на время оставляла пальто?

— Только в машине, но ключи были при мне.

— Ладно, черт с ними, поменяем замки и забудем, а деньги на приобретение пропавшего барахла я заработаю. Есть у меня один клиент, не хотел влезать, да куда деваться; и что только для любимого тестя не сделаешь, на какие только жертвы ради дорогой супруги не пойдешь! А что в ответ? Сплошная неблагодарность!

Игорю Викторовичу Говорову я позвонил поздним вечером, рассчитывая таким образом наверняка застать его дома, потому как на службу, исходя из сути предстоящего щекотливого дела, звонить пока не следовало. С радостью признав во мне своего сегодняшнего попутчика, он тут же заговорил критериями понятными и конкретными:

— Вы позвонили касательно того неоконченного нами разговора?

— Да, ввиду некоторых изменений, произошедших за время моего отсутствия, я готов выслушать вас до конца. И если в ходе нашей беседы угляжу возможность быть вам полезным, то с радостью возьмусь за это дело.

— Отлично. Где и когда мы можем встретиться?

— Предоставлю решать это вам.

— Ну просто замечательно. Сегодня уже поздно. Завтра у меня две деловые встречи, которые отложить не могу. А вот вечер у меня не занят. Как вы смотрите на то, чтобы посидеть в уютном бардачке «Ночи Шахерезады»?

— Вообще-то я не любитель такого рода заведений.

— Не волнуйтесь, на вашу невинность, ручаюсь, никто не покусится, до полуночи это вполне приличное пионерское заведение, и если мы с вами забредем туда часикам к десяти, то двух часов нам будет вполне достаточно. Можете даже захватить с собой супругу, если таковая имеется. Вас устраивает такой расклад?

— Да, и особенно супругу, она у меня страсть как любит злачные места.

Весь следующий день, пренебрегая услугами плотника, я провозился с установкой новых замков. Пару раз всадив в палец стамеску, а потом по нему же долбанув молотком, в конце концов добился результата. Хоть и с трудом, но замки функционировали и не важно, что при этом на дверь приходилось налегать плечом. Так надежнее, решил я, собирая инструменты и лишние детали. Палец распух и саднил, но это не могло испортить настроения от хорошо проделанной работы.

Поэтому в десять часов вечера, в самом наилучшем расположении духа, под руку с очаровательной Милкой я входил в полутемный благовонный сераль ночного кафе. Мы прибыли вовремя, поскольку господин Говоров уже успел организовать вполне приличный стол и теперь в ожидании нас тоскливо наблюдал легкий, ненавязчивый стриптиз.

После серии дежурных взаимных комплиментов мы перешли к делу. Не забывая наполнять рюмки и фужеры, бизнесмен пожалился:

— Невозможно жить, когда близкие тебе, проверенные в деле люди начинают обманывать. Суть не в моем телохранителе, как вы, наверное, уже догадались. Ну, сбежал он, непонятно почему, ну и шут с ним, найму другого. А вот когда тебе твой компаньон натянет нос, тут дело хуже. Конечно, и компаньонов незаменимых не бывает, можно найти и получше, да только слинял он, подлюга, с нашими деньгами.

— Как я понимаю, вы начинаете вводить меня в курс дела?

— Именно так.

— Тогда хотелось бы знать, почему вы не обратитесь в милицию?

— На то у меня есть свои основания. Но об этом позже.

— Хорошо. Тогда говорите не так сумбурно, по порядку и с самого начала.

— Да, конечно. Десять дней назад, а точнее, третьего марта, в среду, мой вице-президент Анатолий Олегович Стригун не явился на работу. Безуспешно прождав его до обеда, я решил позвонить ему домой. И что же…

— Мужикам на пол!!! — круша волшебные восточные напевы и уют полумрака, истерично заверещал мужской голос. — Мордами вниз!!!