Убийство в обществе коллекционеров - Мэри Лондон

— У Анджелы есть замечательная эзотерическая коллекция, — счел уместным пояснить сэр Бартоломью. — Астрология для нее что мать родная. Никаких загадок и тайн и уж тем более домыслов. Правда, дорогая?

— Кхе-кхе, — кашлянул в кулак Форбс, — как бы там ни было, но коллекция жертвы находится в вашем доме. А она, насколько нам известно, стоит целое состояние. И кто поверит, сэр, что вам не захотелось ее присвоить? Так что мотив преступления налицо!

— Глупости! — возразила леди Анджела. — Когда произошло убийство? Мужа не было в Лондоне всю прошлую неделю. Можете проверить! Он был на континенте.

— Да и потом, как я уже говорил, — напомнил сэр Бартоломью, — чужие коллекции меня совершенно не интересуют.

— Вы могли бы ее продать и выручить кругленькую сумму! — стоял на своем Форбс.

— Я не нуждаюсь в деньгах, — возразил барон. — И довольно об этом! Перед самым моим отъездом в Париж у нас было пленарное заседание. И мы осудили Катерину Ховард за серьезное нарушение наших правил. Путем голосования, как и предусмотрено нашим уставом. По единогласному решению, за исключением одного голоса, мы постановили изъять у нее коллекцию. Как только она нас не умоляла, мы были непреклонны.

— Вы совершили ошибку, — вмешалась леди Анджела. — Своим голосованием вы просто выразили отвратительное диктаторское отношение к женщине. Вот я и проголосовала против вашего бесчеловечного решения и против сопряженных с ним варварских мер. Из-за этой невосполнимой утраты и в результате крайне неблагоприятного расположения звезд все и случилось, да-да, именно это и предрешило трагический конец.

— Мадам, а какая цифра выгравирована на вашем жетоне? — спросил сэр Малькольм.

— О, этого я вам не скажу! — жеманно ответила дама. — Ведь женщина имеет право на маленькие секреты, правда? К тому же наш клуб тут ни при чем, поскольку Катерина Ховард не покончила с собой. Ее убили. Значит, между решением клуба, по моему личному мнению, совершенно недостойным, и собственно смертью нет никакой связи.

Сэр Малькольм не стал возражать. Вместо этого он попросил у Анджелы Смит разрешения взглянуть на ее коллекцию, поскольку его очень заинтересовало, что может представлять собой собрание эзотерических предметов. Леди Смит была польщена его просьбой и предложила сыщикам последовать за ней в правое крыло здания, где она хранила свои раритеты. Там целыми рядами были выставлены маятники на штативах, прутики лозоходцев, гадальные шары, пентаграммы, образчики древнееврейского алфавита, алхимические таблицы и, главное, книги — бессчетное количество книг на трех громадных стеллажах, которые, естественно, не могли не привлечь внимания сэра Малькольма.

— О, — заметил он, — у вас имеются инкунабулы,[37]оригиналы Флудда,[38]Михаэля Майера, Джона Ди…[39]

— Джона Ди я купила по случаю в Праге, на распродаже коллекций императора Рудольфа.[40]Видите, у меня даже есть рукопись раввина Лоева![41]Трактат о неотвратимости судьбы! Вы верите в звезды, сэр Малькольм?

— В молодости я немного изучал китайскую астрологию. Увлекался тогда всем китайским.

— У меня есть и календари-справочники, изданные в Пекине. Вот этот вышел в конце девятнадцатого века. Предсказания делаются с помощью костяшек и стеблей тысячелистника. Хотите, можно попробовать? Загадайте желание, и вы тоже, господин офицер.

Леди Анджела встряхнула медный стаканчик и перевернула. Из него выкатились на стол пять костяшек. Потом она взяла красную книжицу, сопоставила расположение костяшек на столе и на приведенных в ней рисунках. И наконец громко изрекла:

— Вас, сэр Малькольм, ждут благополучие и доброе здравие! Боги благосклонны к вам. — Затем она проделала все сызнова. — А у вас, господин офицер, так-так, сейчас поглядим… Обитель богов под дождем. Гроза над семейным очагом! Поразительно, не правда ли? Ах, ну почему я не шаманка!

Старший инспектор не знал, что делать — то ли смеяться, то ли сердиться.

— Мадам, вы случайно не бывали в доме у Джеймса Линкольна? — внезапно спросил сэр Малькольм.

— С какой стати? Я уже давненько не была на Пимлико-роуд.

— А имя Али Садр вам что-нибудь говорит?

— Конечно. Это коллега и друг Катерины Ховард. Я видела его раза два-три.

— Он состоит в вашем клубе?

— Никоим образом. К тому же, насколько мне известно, он не коллекционер… Вы с ним знакомы?

— Только в рамках дознания, не больше. Сами знаете, мы подозреваем всех и каждого!

Леди Анджела улыбнулась:

— Даже меня?

— Вы дружили с госпожой Ховард? — продолжал допытываться сэр Малькольм, словно не обратив внимания на ее вопрос.

— О, сколько расспросов! Дружба слишком сильное слово… Мы уважали друг друга, но интересы у нас были совершенно разные.

— Мадам, — снова обратился к ней Айвори, — вам известно, что такое платок фокусника?

— Из него вылетают голуби, по-моему…

— Вы когда-нибудь это видели?

— Как и все, когда была на магических сеансах. Но почему вы об этом спрашиваете?

— Потому что точно таким же платком, как кляпом, заткнули перед смертью рот Катерины Ховард.

— Ах, — проговорила она, — надо же, какая любопытная подробность!

— И теперь уже я вас спрашиваю — почему?

— Потому что, как мне всегда казалось, Филлимор Трейси питал к госпоже Ховард несколько нездоровую склонность. Ну а поскольку он коллекционирует магические принадлежности…

— Нездоровую? — насторожился Форбс.

— Послушайте, — заметила леди Анджела, — вы же следователи, так ведь?

Сэру Малькольму стоило немалых трудов убедить старшего инспектора не препровождать чету Смит в Скотланд-Ярд для допроса в более привычной обстановке. Он напомнил другу, что пока нет никаких оснований подозревать сэра Бартоломью в убийстве. Принимая во внимание его личность и баронский титул, действовать следовало осмотрительно. Иначе дело живо дойдет до окружения королевы. И Форбс в конце концов уступил.

К тому же отзыв леди Анджелы о Филлиморе Трейси, как ни странно, больше походил на обвинение. Что она знала об отношениях этого любителя магии с Катериной Ховард? Быть может, у них был роман? Сэра Малькольма поразила несколько вызывающая красота специалистки по культу Митры, но сводить на этом основании все к роковой страсти — дело безнадежное.