Криминалистка - Мария Ветрова

Обернувшись на мой голос, он улыбнулся и развел руками. А потом заговорил так, словно между нами и не было почти двадцати лет, мягко говоря, прерванного знакомства…

— Извини, Света, я звонил два раза… Мне сказали, что ты пошла гулять, и я рискнул без предупреждения… Ничего?

— Ничего… Пойдем?

На крыльцо «стекляшки» я шагнула, должно быть, слишком резко и крайне неудачно: именно в этот момент, видимо, по вездесущему закону подлости, блондинистой Лиле приспичило пулей вылететь из пансионата. Судя по ее раскрасневшейся, сердитой физиономии, выскочила она отнюдь не для мирной послеобеденной прогулки. Обычно именно так выглядят люди после неприятного разговора или даже скандала… С кем могла поскандалить супруга Колышникова, догадаться не трудно, поскольку в номер после обеда они направились вдвоем с мужем.

Так или иначе, но столкнулись мы с ней довольно болезненно, и Родионову пришлось подхватить нас обеих буквально на лету…

— Ради бога, простите, — смутилась я. Лиля же, к моему удивлению, не сочла нужным вообще прореагировать.

Дернув плечом, девица ловко освободилась от руки Виталия и, продолжая меня не замечать, ядовито фыркнула:

— Привет, Родионов… Навещаешь старых знакомых?..

Я онемела, и, прежде чем ко мне вернулся дар речи, неожиданно вспыхнувший Виталий, пробормотав какое-то маловразумительное приветствие, втащил меня в холл и увлек в сторону лестницы.

— Ну и ну… — я наконец заговорила. — Выходит, вы старые знакомые?

— Не старые, а бывшие, — нехотя буркнул он. — Под старыми она тебя имела в виду…

— Господи… — Я снова тормознула, на сей раз посреди лестницы. — Похоже, в этом пансионате все сведения, включая мои личные биографические, распространяются с быстротой молнии! К чему бы это? Откуда, скажи на милость, жена Колышникова может знать, что я — твоя старая знакомая?

Родионов ничего не ответил, бросив на меня хмурый, быстрый взгляд, и тут же сменил тему:

— Тебя где поселили?

— В третьем… Так откуда? — не унималась я.

— Если ты не против, объясню попозже.

— Против, конечно! Но, видимо, ничего не поделаешь, придется потерпеть! — На этот раз фыркнула я, постаравшись сделать это не менее ядовито, чем блондинка. — Ладно, пошли…

— Может, хочешь чего-нибудь? — Я стояла перед открытым холодильником не то чтобы уж в полной растерянности, но в очередном приступе удивления, которые здесь, в пансионате, у меня явно участились!

Маленький холодильничек был до отказа набит всевозможными напитками, больше алкогольными…

— Садись, я сам.

Виталий уверенно, по-хозяйски заглянул внутрь и почему-то покачал головой.

— Провинция все-таки и есть провинция! — пояснил он свое недовольство. — Десять раз говорил Ивану, что коньяк в холодильнике не держат, а он Снова его туда сует…

— Похоже, ты здесь частый гость? — усмехнулась я, усаживаясь в вельветовое кресло и с удовлетворением отмечая, что самообладание в полной мере вернулось ко мне.

— Почти каждые выходные приезжаю, — проигнорировал он мою иронию. — А тебя в столь неурочное время, вижу, отпуском одарили… Как ты вообще?

Он протянул мне словно по волшебству возникший у него в руках округлый фужер, примерно на треть наполненный темно-золотым напитком.

— Погрей в ладонях минут пять, а потом можно отпробовать… Так как ты?..

Родионов опустился на диван напротив меня, и глаза наши наконец встретились… Я отвела взгляд первая.

— Саша погиб… И Оля.

— Я знаю… — Голос Виталика смягчился. — Я ведь, Света, был на похоронах, ты меня не видела… Ты тогда вообще никого не замечала. Клобукова из спецподразделения — ее дочка?

Я молча кивнула и мысленно усмехнулась: вот тебе, Катюша, и вожделенная связь в здешней прокуратуре…

— Значит, так и живешь одна, — задумчиво произнес Родионов. — Ну а у меня все куда зауряднее: глупый брак, не менее глупый развод. Правда, сын уже больше года живет со мной, отличный парень! Думаю, он твоей дочки чуть постарше, вы ведь не сразу потомством обзавелись.

— В следующий раз, — сказала я, — когда мне придется писать автобиографию или заполнять очередную анкету, обязательно позову тебя!

Уж не знаю, на что рассчитывал Родионов, демонстрируя мне свою осведомленность, только единственное, чего он добился, — вспышки раздражения. Зато и много лет оберегаемый мной даже от самой себя комплекс «предательства» разлетелся на составляющие части в одно мгновение.

— А ты все такая же, — почему-то обрадовался Виталий. — Ничуть не переменилась!..

— Ну, это ты хватил, — фыркнула я. — Лет-то сколько прошло… Правда, я тебя сразу узнала, когда увидела.

Глаза Родионова вспыхнули знакомым синеватым огоньком, и на какое-то мгновение я действительно ощутила себя в своем собственном далеком прошлом, когда все мы были молоды и… и живы.

— Ну, ладненько! — Он отхлебнул свой коньяк, а я последовала его примеру. — Тут у нас по конторе слухи поползли, что, мол, Светлана Петровна Костицына вроде бы не просто так, на отдых, приехала, а чуть ли не с проверкой… Ты что, в горпрокуратуре трудишься? А то я в последние годы твою биографию не так тщательно отслеживал, как может показаться…

— Смотрю, и ты свой язычок неплохо отточил за пролетевшее время, — не осталась в долгу я, ощутив досаду: оказывается, Родионов явился сюда не ко мне в гости, а на разведку! А я-то вообразила, что… Впрочем, ни о чем таком я на самом деле и не думала. И при чем тут какая-то проверка, мы ведь с Катькой вовсе не об этом договаривались? Ну, если иметь в виду «авантюру»? Хотя… Похоже, основная цель достигнута в максимально сжатые сроки: «пристальное око Москвы» кто-то там ощутил и забеспокоился, коли заслали ко мне лазутчика!

— Похоже, провинция по-прежнему трепещет перед столицей? — ушла я от прямого ответа на вопрос. — Не боись, Родионов, ты ведь честный служака, верно? Ну а я действительно слегка переутомилась, вот и решила отдохнуть недельки полторы-две… Как получится.

Проницательный взгляд синих глаз на сей раз не заставил меня отвести свой взор от Родионова.

— Зря ты так, Светланка, — неожиданно тихо назвал он меня моим «юным» именем. — Я просто страшно хотел тебя повидать… Честное слово, хотел… Плевал я на Москву и на все проверки вместе взятые! Вот ты — совсем другое дело…

— Спасибо, я тоже рада тебя видеть, — ответила я почти искренне. И отхлебнула очередной глоток коньяка. Фужер Родионова был уже пуст. С сожалением поглядев на бокал, он поставил его на столик.

— Хорош напиток, но будя… Не страшно, если еще заеду разок-другой?

Просительные интонации в голосе Виталика меня отчего-то и поразили, и тронули одновременно. Наверное, от коньяка. Мы поднялись и оказались неожиданно близко друг от друга.