Хонорик – победитель привидений - Владимир Сотников

– Не откладываю, – улыбнулась Соня. – Пока вы тут про уши болтали, я как раз к этому разговору и готовилась.

Она показала большую расческу и полоску фольги. Макар с интересом посмотрел на эти предметы: может быть, Соня вычитала в Интернете о каком-нибудь приспособлении для борьбы с привидениями?

– Это для скелета? – спросил он.

– Нет, всего лишь для разговора.

Соня приложила к расческе тоненькую фольгу, которую она во время разговора Макара с Ладошкой вытащила из шоколадки и разгладила пальцем, потом прикоснулась к фольге губами и издала неприятное гудение.

– Такими звуками мы старушку только испугаем, – вздохнул Макар.

Соня стала говорить, не отрывая губ от фольги. И голос ее было не узнать! Он стал каким-то звеняще-шипяще-металлическим.

Макар от удивления даже рот открыл: не ожидал он от этого простого приспособления таких возможностей!

Он взял фольгу и расческу и тоже попытался в них подуть, но у него ничего не получилось.

– Надо не дуть, – назидательным тоном сказала Соня, – и не говорить, а добавлять такое легкое гудение губами. Но тебе уже поздно учиться, не успеешь.

– Надо торопиться, – согласился Макар. – Уже девять часов. Во-первых, пора Ладошку спать отправлять, а во-вторых, и старушка может уснуть. Мы ее потом никаким гудением не разбудим!

Ладошка, как ни странно, не сопротивлялся и даже не просил, чтобы ему разрешили подольше посмотреть телевизор. Он покорно пошел спать, только держал при себе Нюка, не отпуская его ни на секунду, – и в туалет, и в ванную ходил вместе с хонориком.

Соня с Макаром сделали вид, что уселись смотреть телевизор, дожидаясь, пока уснет Ладошка. Через десять минут к ним присоединился хонорик – значит, Ладошка уснул: просто так он Нюка из своих рук не выпустил бы.

Макар почувствовал, как нарастает в нем волнение. Что же будет, когда они столкнутся с привидением? Он вспомнил, как читал примеры встреч людей с призраками. Во всех случаях перед такими встречами люди испытывали непонятный страх. Значит, именно по страху всегда можно определить, что вот-вот появится оно… И подготовиться.

Но сейчас думать об этом не очень хотелось. Пока, во всяком случае.

Ребята осторожно выскользнули из квартиры. Макар осмотрел старушкину дверь – кусочка дерматина не было, значит, старушка дома. А где же ей еще быть вечером?

– Ну что, попытаемся еще раз позвонить? – спросил он. – Без всяких хитростей.

– Позвонить можно, но вряд ли старушка пустит нас к себе в квартиру, – загадочно усмехнулась Соня. – В крайнем случае, опять выглянет в дверь, но, скорее всего, вообще не откроет. А потом с нашим звонком свяжет и голос, который услышит, и тогда уж точно решит, что это кто-то один и тот же – и в дверь звонит, и голосом обращается. Поэтому не очень-то поверит нашему голосу.

– Ну, ты даешь! – восхитился Макар. – Целый урок логики мне преподала! А чего так хитренько усмехаешься?

– А я текст придумываю, – ответила Соня. – Мне кажется, очень смешной.

Макар еще не слышал этого текста, но был уверен в том, что он будет необычный. Соня просто так не возьмется роль придумывать – значит, знает, что сказать.

– Главное, чтобы нам никто не помешал. – Соня посмотрела вверх и вниз по лестнице.

– Не волнуйся, здесь слышно на весь пролет, – успокоил Макар. – Услышим шаги и успеем смыться. А разговорчик потом продолжим. Разве домовому и отлучиться на одну минутку нельзя?

– Можно, можно, – улыбнулась Соня и приготовилась к работе. – Когда подойдем к нише, уже не переговариваться! – предупредила она. – А сейчас ты мне скажи: откуда там лучше слышно?

– Откуда я знаю? – удивился Макар. – Это ты у Ладошки спроси – он же кричал однажды. А я только слушал.

– Ладно, – отмахнулась Соня. – А теперь – тишина-а-а…

Она пропела это каким-то чужим голосом – наверное, уже входила в роль. И Макар уже начинал ощущать себя зрителем.

– Ж-ж-ж-у-у-ю-ю-ж-ж-з-з… – начала свою песню расческа.

Замолчала, потом повторила тот же мотивчик и опять замолчала.

– О господи, – услышали ребята громкий шепот, – нет покоя! А это еще что? Дрель, что ли? Все нормальные люди спят об эту пору.

– Д-дьей, сто и? Об эту п-пою, – передразнила Соня смешным голосом – наверное, чтобы Ольга Сергеевна не испугалась.

«Домовой» явно входил в доверие к старушке.

– Ой! – ойкнула Ольга Сергеевна. – Ой! Повторяет…

– П-повтояю! П-повтояю! – пропела расческа.

Ольга Сергеевна долго молчала. Соня еще несколько раз повторила «повтояю», потом они с Макаром переглянулись: не стало ли старушке плохо, почему она не отзывается? Не перестарались ли они в своих экспериментах с участием домового?

– Ойга Сейгеевна-а! – не выдержала Соня. – Сто с вами? П-посему мойсите? Г-где у вас икайства?

– О господи! – воскликнула старушка. – Кто это говорит? Не могу больше…

Послышался всхлип.

Ребята обмерли. Соня от волнения чуть не уронила расческу. Вот, довели человека до слез! Пожилого и без того страдающего человека… Надо срочно что-то делать! А что остается делать? Конечно – говорить…

– Ойга Сейгеевна! – пропела Соня. – Не п-пьятьте и не бойтесь! Я вас дъюг!

Макар чуть не фыркнул – так смешно говорила Соня! К тому же он видел ее гримасы – любая обезьяна позавидовала бы такой выразительной мимике. Но, наверное, так легче было произносить сложные звуки, ведь Соня еще и завывала, и мяукнуть иногда успевала, и ойкала, и икала – в общем, изо всех сил представляла что-то живое, но явно не человека. А какими звуками это можно изобразить? Всякими странными. И смешными, конечно, – чтобы выглядеть добрее.

– Друг? – осторожно спросила старушка. – Кто ты такой?

– Дъюг, дъюг! – с радостью подтвердила Соня. – Я не плохой, я холосий!

– Да где ж ты, такой хороший, находишься? – уже смелее спросила Ольга Сергеевна.

– Здесь, ядом! – смешно захрюкала Соня. – В стеноцке!

– В какой еще стеночке? – уже строго, как будто учительница у нашалившего ученика, спросила старушка. – Домовой, что ль?

Быстро соображают современные старушки!

– Догадаясь! Догадаясь! – даже захлопала Соня. – Умниська!

– Умниська! – недовольно передразнила Ольга Сергеевна. – Эта умниська места себе от страха не находит! Ты чего это хулиганить вздумал, старухе житья не даешь? То мебель всю передвинешь, то вещи разбросаешь, то портрет этот перевесишь, то меняется он… Страху на меня навел!

– Я не наводий стъях! Я холосий! Это… Мак пъяхой! Он вас пугает!

– Мак? – удивилась старушка. – Это еще кто такой? А тебя как кличут?