Человек без прошлого - Николай Раков

Клест тоже не дремал. Вездеход прямо с места сделал громадный прыжок — и концы кабелей, приваренные к клеммам генератора, в самый последний момент отделились от него. В два прыжка вездеход покинул здание. Длинными скачками машина неслась по улице, поднимая пыль волочащимися за ней концами кабелей и хлопая открытым ремонтным люком энергоблоков.

Альбрайт прильнул к окулярам оптической системы. На том месте, где раньше стояла генераторная, творился ад: с абсолютно чистого, начинающего по-вечернему темнеть неба, на здание сыпались десятки сверкающих молний. Они пробивали крышу, корежили и рушили стоящие рядом со зданием опоры проводов, били в почву, оставляя в ней воронки с оплавленными пологими краями. Дин увидел и кульминацию нанесенного по ним неизвестным противником удара.

В небе над генераторной образовался белый раскаленный шар, который стал медленно опускаться на здание. Он без видимой задержки прошел сквозь крышу, по ходу своего движения испарив материалы перекрытий, и, проникнув в помещение, завис над полом, а потом стал стремительно разбухать. Здание генераторной засветилось. В оптику было видно, как от чудовищной температуры потек материал стен и здание начало оплывать и оседать вниз. В этот момент и произошел взрыв. Десантники его не услышали, так как внешние микрофоны вездехода не работали. Гигантская шаровая молния, образовавшаяся в здании генераторной, потухла, а все, что осталось от самого здания, стало разлетаться во все стороны…

— Сегодня Бог был на нашей стороне, — с облегчением проговорил Альбрайт, отрываясь от окуляров.

— Кстати, насчет Бога, командир. У нас есть звуковой ряд. Клиент разговорился.

— Излагай подробнее. Ты что, вколол ему говорунчика?

— Плохо обо мне думаешь. Да и некогда было. Как только я запустил генератор и он его услышал, то начал вести себя неспокойно. Крутил головой, пытался освободить руки. Я уже собирался встать и дать ему хорошую оплеуху, как он начал кричать. Мне показалось, что он запаниковал, пытаясь предупредить о чем-то. Это мы с тобой предусмотрели. Видя, что его крики остались без внимания, он успокоился, перестал дергаться и стал бубнить что-то себе под нос. Я думаю, молился.

— Значит, нам еще раз повезло. Языковой барьер мы преодолеем. Кстати, на что по звучанию похож их язык?

— Язык как язык. Не думаю, что с произношением возникнут большие трудности.

— Ладно. Потом послушаем, разберемся.

— Да, кстати. Куда двигаемся дальше, командир?

— Давай подальше отсюда, в холмы, — предложил Альбрайт, снова припав к окулярам, и через некоторое время сообщил: — Нам здорово повезло. Еще несколько секунд — и разнесло бы на молекулы. Они до сих пор бьют по площадям. Треть базы сровняли с землей. Ты молодчина.

— На том и стоим, сэр.

— Чуть не забыл. Что там наш Профессор?

— Поработал на славу. Когда ты приказал сниматься, он уже закончил решать свои задачи. Уложился секунда в секунду. Теперь нам нужно спокойное место и немного времени. А ты начнешь повышать свое образование и отгадывать новые загадки.

— Ты прав. Очередную я, кажется, в этом хаосе уже отгадал.

— Поделишься?

— Конечно. Помнишь выжженное внутри здание, как мы думали — центр связи. Так вот, в него попала шаровая молния. Пробила крышу, несколько этажей перекрытий и взорвалась внутри.

— Откуда ты знаешь?

— Точно так же они уничтожили генераторную, когда охотились на нас. Только ее стены не выдержали взрыва, частично оплавились, а остальное потом разнесло в пыль.

— Мне кажется, что мы грубо нарушаем один из основных законов этой гостеприимной планеты.

— Какой?

— Здесь под страхом смерти запрещается пользоваться электричеством. Мы преступники планетарного масштаба.

— Похоже, ты прав. Могу добавить, что хозяева, установившие этот закон, находятся на экваторе планеты в шести местах.

— Почему так?

— Вспомни. Когда мы были на орбите, на ночной стороне каждого полушария видели светящиеся зоны. Всего их было шесть. Это либо освещенные города, либо какие-то циклопические установки, и опять освещенные.

— Подожди. Ты имеешь в виду освещенные в ночное время? А зачем слепым свет?

— Черт возьми. Как я об этом раньше не подумал. Ты прав. Зачем слепым освещение? Неужели здесь между слепыми и зрячими идет война? Нет. Этого не может быть. Если бы такая война началась, она бы окончилась за несколько часов или за несколько дней полной победой зрячих. Ну а если еще раз подумать? Освещают в ночное время не только для того, чтобы видеть, но и для того, чтобы удобнее было охранять. Значит, война идет, и победителя пока нет. Или он есть, но осталось какое-то сопротивление. Ладно, пока запишем это в загадки.

За разговором они не заметили, как опустились сумерки, и местность за лобовым бронеплексом стала терять четкие очертания. Скоро должна была наступить ночь. Тьма не могла стать помехой движению машины, но организм десантников требовал отдыха.

— Насколько мы отошли от базы? — задал вопрос Дин.

Клест взглянул на механический шагомер.

— Пятьдесят километров.

— Двигались по прямой?

— Я не совсем зеленый, — обиженно пробурчал Руг, не отрываясь от управления.

— Куда они подевали свои леса?

— Я вот тоже ищу хотя бы хорошую пещерку, командир. На худой конец и ямка бы подошла.

— Да, хорошая ямка нам не помешает, — вспомнив о саперных возможностях ходунка, отозвался Дин. — Присмотри-ка поблизости подходящее местечко — и будем устраиваться на ночлег.

Примерно через километр механик заметил что-то вроде вертикальной пятиметровой стенки на одном из пологих склонов холма. Грунт склона здесь осыпался и осел в результате дождей и ветра.

Подведя машину к стене, Клест изменил режим работы ходунка. Вездеход остался стоять на четырех щупальцах, а два других, вооруженные широкими стальными пластинами, которые обычно использовали в качестве саперных лопат, вгрызлись в мягкий грунт холма.

Через пятнадцать минут работы под стеной образовалась глубокая ниша, куда Руг и завел машину. Ходунки вновь заработали лопатами, и вскоре вездеход был засыпан слоем грунта и вырытая ниша исчезла.

Поев и накормив пленника, десантники откинули спинки кресел и мгновенно заснули. Оставаться кому-то на дежурстве не было никакого смысла. Каждый из них был уверен, что его натренированная и никогда не спящая сигнальная система разбудит организм при наличии приближающейся опасности. Кроме того, на дежурстве и охране всегда оставался ходунок, который не знал усталости и был связан со стационарным биолокатором. Появись вблизи вездехода любой организм — и щупальца ходунка будут мгновенно активированы на атаку.

Среди ночи Руг проснулся, но по наработанной привычке не сдвинулся ни на миллиметр и начал прислушиваться к тишине. Как его ни учили прощупывать внутренним «я» окружающее пространство, сигнала опасности не было, и он осторожно открыл глаза. Энергоснабжение бота не работало. У ходунка должны были светиться только две аварийные красные лампочки, но и они сейчас не горели. Однако тьма не была непроглядной. Слегка повернув голову, он увидел, что Альбрайт сидит в своем командирском кресле. Снизу его лицо было подсвечено слабым зеленоватым свечением, а на голове просматривалась гарнитура наушников. Все было в порядке, и уставший организм механика вновь погрузил его в сон.