Последний вечер - Сандра Браун

– Ничего. Не так-то уж важно, зайду позже, – ответила она, вышла и захлопнула за собой дверь.

Несколько напряженных секунд они стояли неподвижно, потом Грант подошел к ней.

– Шелли, я…

Она резко повернулась к нему.

– Почему бы не предложить ей стать твоим ассистентом? Уверена, она сделает для тебя все, что угодно.

С мрачным удовлетворением она отметила, что Грант удивлен. Шелли невольно выплескивала на него гнев, хотя злилась на себя. Она ничем не лучше других девиц, что постоянно на него вешаются. Сколько сердец он успел разбить? Мысль, что она одна из его многочисленного гарема, привела ее в ярость.

– Уверена, твоя мисс Циммерман и другие вроде нее готовы жизнь отдать за длинные вечера, проведенные с тобой за чтением пыльных книг.

Судя по напряженным мускулам челюсти и упертым в бока рукам, самообладание далось Гранту нелегко.

– Она не моя мисс Циммерман. Вообще, при чем здесь она? Эта маленькая глупая вертихвостка? Шелли, зачем ты так? Скажи, ты собираешься мне помогать или нет?

Это был вызов, открытый и безжалостный. Нужно было принять его с высоко поднятой головой.

– Да, помогу. Но это будут исключительно деловые отношения.

– Отлично.

– Я серьезно.

– Я понял.

Они оба лгали и прекрасно понимали это. Бурное выяснение отношений не имело ничего общего с делами университета, но им обоим было выгодно делать вид, что на самом деле они уточняют условия сотрудничества.

– Как ты будешь мне платить?

Он тихо выругался и засунул руки в карманы брюк, натянув ткань на бедрах. Она отвела взгляд.

– Как насчет двадцати долларов в неделю? Два раза в неделю, по вечерам.

– Я бы предпочла сорок долларов в неделю. Двадцать долларов за вечер, три часа, с семи до десяти.

– Согласен, – проворчал он. – Жду тебя сегодня.

– У меня экзамен по экономике, сегодня буду готовиться. Смогу завтра.

– Хорошо, – сухо сказал он, – я за тобой заеду.

– Я приеду сама.

Досада и раздражение образовали вокруг него осязаемую ауру. Он прямо кипел от злости.

– Ты знаешь, где я живу.

– Да. Завтра ровно в семь, мистер Чапман.

Она прошествовала мимо него, открыла дверь и вырвалась из аудитории, чуть не уступив желанию зарыться руками в его густые непослушные волосы, моля о поцелуе.

* * *

– Ты вовремя, – отметил он, когда открыл ей дверь на следующий вечер.

– Как и обещала.

– Заходи. – На нем были потертые джинсы и рубашка с короткими рукавами, обут он был в тапочки на босу ногу. Увидев его в домашней одежде, она почувствовала, как ее сердце заколотилось сильнее, а руки вспотели, но все же она решительно шагнула в квартиру.

На ней была чопорная белая блузка с плиссированным верхом, узкий черный галстук и черная шерстяная юбка. Строгий хвост дополнял лаконичный деловой стиль. Она с напускной неприязнью окинула взглядом горы бумаг на столе и полу.

– С чего начать?

Он повесил ее кофту на вешалку у двери и взмахом руки пригласил в комнату.

– Мне нужно, чтобы ты изучила три книги, я назову главы, отметив в них случаи, когда Конгресс отменял президентское вето. Также выпиши, оказался ли принятый законопроект полезным, и если да, то почему. Из этого материала получится отличный вопрос для экзамена: если студент знаком с другими научными работами, он сможет привести несколько хороших примеров.

– Разве я не буду сдавать тот же экзамен?

– У тебя будут другие вопросы. Я здесь, если что, обращайся.

Она кивнула, не осознавая сказанного, не думая ни о чем, кроме его удивительных глаз.

Весь остаток вечера они провели в одной комнате – и больше ничего. Он вел себя по-деловому отстраненно. Когда она удобно устроилась на диване, он включил музыку, направился к заваленному столу и углубился в собственную работу.

Примерно через час он встал и потянулся, подняв руки над головой. Шелли случайно подняла взгляд и увидела полоску кожи между рубашкой и джинсами с заниженной талией. Его пупок, покрытый темными шелковистыми волосами, что так хорошо помнили ее пальцы, казался запретным и соблазнительным. Потертые джинсы плотно облегали его мужское достоинство, и от этого зрелища сердце Шелли снова затрепетало.

Облизав пересохшие губы, она постаралась сосредоточиться на своей задаче, усердно уткнувшись в книгу, хотя не понимала прочитанного еще несколько минут.

– Колы? – выкрикнул он из кухни.

– Да, спасибо.

Он вернулся в комнату с двумя высокими стаканами в руках, один из которых поставил на кофейный столик.

– Спасибо, – холодно повторила она.

– Не за что, – вежливо ответил Грант.

Ровно в десять часов она убрала ручку в сумку, аккуратно сложила исписанные страницы с необходимой информацией, встала и положила бумаги на стол.

– Ты закончила, Шелли? – уточнил он как ни в чем не бывало, хотя за несколько минут до этого не мог отвести глаз от соблазнительных округлых форм, которые не скрывала, а подчеркивала блузка.

– Да, но, если понадобятся устные пояснения, готова обсудить прочитанное.

Его голые руки прекрасно смотрелись в приглушенном освещении. Игра света и тени подчеркивала рельеф гладких мускулов. Она хотела к нему прикоснуться, нежно приласкать, словно скульптор, восхищенный собственным безупречным творением, рожденным из грубой глины.

– Не сомневаюсь, в конспектах все структурировано и понятно. – Он встал. – Оплату хочешь получать раз в неделю наличными?

Он подошел слишком близко, и она сделала шаг к двери. Стараясь не встретиться с ним взглядами, сняла с вешалки кофту.

– Нет, можешь выписывать мне чек, допустим, раз в две недели.

– Отлично.

– Спокойной ночи.

Она повернулась и едва не задела подбородком его плечо. Взявшись за ручку двери, пару секунд помедлила, прежде чем ее повернуть. Ей вдруг до боли захотелось, чтобы он что-нибудь сказал, что-то сделал и закончил весь этот глупый фарс. Почему он не подошел к ней, не обнял, не поцеловал?

Его непроницаемое лицо не выдавало внутренней борьбы. Он резко, коротко попрощался:

– Спокойной ночи.

Прошла неделя. Весь вечер ей пришлось проверять экзаменационные работы. Грант дал ей список пунктов, которые должно содержать каждое эссе.

– Просто отметь, а я потом оценю.

В комнате царила атмосфера неловкости, как и в прошлый раз. Долгое молчание прервал телефонный звонок. Грант поднялся с дивана, где лежал на спине, положив книгу на грудь.