Исход. Первый пояс - Михаил Игнатов

И обернулся.

Враги и не думали останавливаться. Карабкаясь по склону против потока сползающего снега, Рывками перескакивая от одного камня к другому, меня преследовали все, даже Пратий и раненый Арий. Это мне и нужно. Пусть моё сердце было полно решимости спасти семью ценой своей жизни и до последнего вдоха заставлять бежать за собой орденцев, но я всё же хотел, чтобы моя смерть не была подобна смерти загнанного животного. Безразличие, охватившее меня недавно, отступило, сменившись кипящей в жилах кровью. Как бы то ни было, но умру я в схватке. Нужно только, чтобы меня продолжали гнать. И я напоказ схватился за грудь и принялся сплевывать кровь, тяня время.

Сорок вдохов. Орденцам осталось лишь чуть больше, чем один их Рывок.

И я, рыча не хуже того самого зверя, побежал вверх, туда, где уже виднелся изгиб склона, позволяя иногда отправлять в меня техники.

Пятьдесят вдохов.

Как бы ни действовала изменённая Водомерка, но я продолжал давить на снег и когда корка, по которой я бежал, вдруг начала проседать на десять шагов в стороны, рванул правее, к отвесной скале, что поднималась на сотни шагов к небу.

Вовремя. То, что я принимал за надежную опору, то что выдержало спуск всех Волков, на моих глазах с гулким, раскатистым звуком осело вниз, сползая огромной волной. Жаль что сейчас. Если бы это случилось чуть ближе к орденцам, то кого-то из них могло бы утащить вместе со снегом.

Шестьдесят вдохов. Вершина подъема.

Между двух огромных, торчащих из снега камней, я остановился, позволяя меридианам Водомерки остыть, а орденцам приблизиться. В задуманном деле загнанной добыче нельзя далеко убегать от охотника, ведь он может отправиться за более медленной.

Отсюда, с высоты, на которую мы успели забраться, отлично были видны Небесные Исполины, среди которых давно скрылись мои родные. Дайте им только выбраться за пределы снежного покрова и ни один орденец не найдет ватажников в лесу, в этом Лиора права.

В меридианы хлынула энергия, наполняя их силой до предела. В руках уже крепко сжат Пронзатель, вновь выхваченный из кисета. Вокруг лезвия вспыхивает обращение и я с натугой, преодолевая боль в плече, рассекаю оружием воздух перед собой. Вот только его сталь сейчас длинной не в локоть, а в десять шагов. Звездный Клинок вспарывает снег передо мной, я ощущаю, как техника легко проходит сквозь него, как рубит камни, лежащие под его слоем. Гулко ухает. Огромный пласт снега, подрубленный мной, начинает скользить вниз, набирая скорость. Отлично. Я и впрямь сумел своими руками создать эту штуку. Попробуйте это.

Шестьдесят пять вдохов.

Снежный вал накрывает орденцев. Вдох я вглядываюсь в клубы сверкающей на солнце пыли.

Шестьдесят шесть.

Завесу рассекает одна, другая фигура. В её глубине вспыхивает огненный шар. На почти голый камень, обнаженный убежавшим снегом, приземляется ещё одна фигура в сером плаще.

Всё ясно. Не так-то просто убить Воина, обладающего техниками передвижения и защиты.

Семьдесят.

Четверо. Противников стало всего на одного меньше. Вот только оставшиеся – самые сильные из орденцев. А главное – они полны желания и дальше преследовать меня. Сейчас склон лишился снега и Рывки несли их ко мне в полную силу, стремительно сокращая расстояние.

Семьдесят два.

Я развернулся, оглядывая пологий путь, по которому не так давно шёл с ватажниками. Теперь мне придется бежать первым и вниз, стоит кому-то из преследователей потревожить снег техникой, и он обрушится уже на меня. Плохо. Успею ли я миновать эти две тысячи шагов вниз, а затем вверх к новому подъему до того, как закончится зелье? Принимать бой под валом несущегося на меня снега – плохая идея. Если только не воспользоваться трюком орденцев и не прорваться через него назад, на чистые камни.

Сто шесть вдохов.

Остановился, когда опустело Средоточие, потратив всё, что дало мне зелье. Снова использовать сжигание жизни не выйдет. За тот короткий миг, что я вливал энергию в сердечный меридиан, я разменял несколько лет жизни на прилив силы Неба. Но доводить дело до конца не стал, чтобы не убить себя на том же месте, теперь же этот меридиан даже не запечатался, а вовсе истончился и почти исчез. А за спиной всего лишь четверть отмеренного себе пути. Дрожали все мышцы тела, заставляя меня даже сейчас подпрыгивать на месте и сжимать кулаки, словно они обрели свой разум и в нём билась лишь одна мысль – двигаться, двигаться.

Обернувшись, увидел, что всё идет так, как мне и надо – орденцы не отпускали меня и даже догоняли. Они долгие годы тренировали Рывок. Высокое созвездие, познание техники на уровне постижения. Сейчас им ничего не мешает использовать его в полную силу и на полную дальность. Дарсов Арий, дарсов Пратий и все, кого он привел с собой! Будь у меня ещё хотя бы месяц в Миражном, и неизвестно чем бы закончилась эта наша встреча. Дарсов Мириот и Правур. С ними я бы просто заставил орденцев умереть на этом снегу. Ненавижу вас всех, твари.

Зашёлся в хриплом смехе, ощущая, как боль разрывает грудь, как разгораются язычки пламени в плече, пользуясь тем, что силы в теле почти не осталось. Опустил взгляд на капли крови, что срывались на снег с пальцев правой руки и добавил к ним кровавый плевок. Дарсовы отродья.

Сто десять. Кипящая кровь принесла немного силы в средоточие. Пора.

Отвернулся и сорвался с места, вкладывая в каждый толчок от поверхности снега всю силу желающих бега ног, скупо отправляя в меридианы энергию, не позволяя ей рассеиваться в тело. По жилам тек огонь, но я не обращал на него внимания, заставляя себя рваться вперед. Мне бы оторваться от орденцев, не дать ударить себя в спину. Я мчался прочь, на этот раз чередуя Рывок и Водомерку.

Сто двадцать шесть вдохов.

Едва очередная техника Водомерки закончила действовать и я, хрипя от напряжения, провалился в плотный снег по обрез сапогов, как тут же сделал самый обычный шаг в сторону, пропуская мимо плеча огненный шар. Здесь? Пора?

Быстро огляделся, щурясь от ослепительное белизны. Можно и здесь. Уже потянулся к кисету за Пронзателем, как позади раздался знакомый гулкий звук, похожий на резкий выдох великана. Быстро обернувшись, я увидел замершие в шестидесяти шагах позади фигуры и огромный вал снега, что начал подниматься надо мной. Дарсовы отродья!

Вперёд к ним? Или?

Я замер на миг, а затем повернулся к валу снега спиной. В полусотне шагов переди поднимается целая шеренга огромных острых камней – можно успеть проскочить за них и укрыться. А уж там забрать с собой этого дарсова зеленоволосого Ария. Меня накрыло снежной пылью, мчащейся облаком впереди основного вала.

Рывок. И я выскочил из него. Камни уже близко. Водомерка. Но не успел сделать даже половину шагов этой техники, как снежная поверхность под ногами дрогнула, подалась вниз, а затем и вовсе рухнула, лишая меня опоры и заставляя вскрикнуть от боли сорванной техники. Вдох я падал, заваливаясь лицом вниз, переворачиваясь в воздухе, бессильный хоть что-то сделать, но едва боль срыва утихла, как толкнул туман силы в меридианы и средоточие, заставляя умножиться ещё запечатанный Рывок. Туда, вверх, к обнажившемуся из-под снега каменному обрыву.