Не может быть мертв - Иэн Рэнкин

За все годы службы в полиции Фоксу не доводилось иметь дело с очень уж серьёзными трагедиями или откровенным насилием. Несколько пьяных драк, когда он ещё носил форму; несколько серьёзных дел об убийствах в уголовном отделе. Львиная доля поступающих в департамент контроля заявлений была направлена скорее против тех, кто нарушает правила, нежели против тех, кто рушит человеческие жизни, — против полицейских, которые переходят границы дозволенного, но не насильников и не убийц. Выходит, он трус? Бездарный полицейский? Снова нет. Фокс по складу своего характера избегал конфликтов или прилагал максимум усилий к тому, чтобы они вообще не возникали, вот почему теперь он так остро чувствовал, что потерпел неудачу с Терезой Коллинз. Как знать, может, каждая минута времени, проведённого с ней, могла пройти по-другому и с противоположным результатом.

Фокс, не сбавляя шагу, растёр щёки ладонями. Он шагал всё быстрее, ветер всё сильнее кусал его за уши, а он преодолел только полпути. Теперь он стоял посредине залива Ферт-оф-Форт, на мосту, подвешенном на стальных тросах. Как странно, подумал Фокс, а ведь его жизнь сейчас всецело зависит от того, насколько крепки эти тросы. Сам не зная почему, Фокс вдруг кинулся бежать — сначала трусцой, а потом всё быстрее и быстрее. Когда он в последний раз бегал трусцой? Сейчас он уже не мог вспомнить. Он пробежал всего-то несколько десятков метров, но к концу дистанции почти задыхался.

Двое бегунов со стажем, пробегая мимо, смерили его презрительными взглядами.

— Со мной всё в порядке, — махнув рукой, заверил их Фокс.

Возможно, он и сам в это верил. Фокс вытащил из кармана мобильник и сфотографировал открывавшийся снизу вид — чтобы помнить. Прямо под ним расстилался Саут-Квинсферри с его стремительными яхтами и пароходными экскурсиями в аббатство Инчколм. Он поискал глазами «мондео», но машины нигде не было видно. Может, они решили, что с них хватит его капризов, плюнули и уехали? Он ещё раз окинул взглядом несколько припаркованных автомобилей, как вдруг услышал у себя за спиной сигнал клаксона. Фокс повернулся и увидел, как к обочине подруливает Кай, только что пересёкший мост.

Фокс открыл дверцу с пассажирской стороны.

— Как вам это удалось? — спросил он.

— Наш малютка Джо вдруг забеспокоился, что ты ещё, чего доброго, сиганёшь с моста, — объяснил Кай. — Так что мы развернулись на круговой развязке, поехали обратно, в сторону Файфа, на том конце снова развернулись… И вот мы здесь.

— Как мило, что вы так обо мне заботитесь.

— Это была идея Джо, не забывай. Я бы тебя тут оставил.

Фокс улыбнулся, забрался в салон и пристегнулся.

— В любом случае, спасибо, — сказал он.

— Нормально прошвырнулся? — спросил Нейсмит с заднего сиденья.

— Да. Заодно мозги немного проветрил.

— И? — спросил Кай.

— И теперь я в полном порядке.

— Клянусь всеми святыми на свете, мы видели, как ты бежишь по мосту трусцой.

Фокс смерил Тони Кая ледяным взглядом.

— Я что, похож на одного из этих сумасшедших? Кай понимающе улыбнулся краешком рта.

— Я бы так не сказал.

— В таком случае это никак не мог быть я, не так ли?

— Это ваша версия событий, инспектор. — Кай взглянул на Джо Нейсмита в зеркало заднего вида. — А у нас всегда есть собственные версии. Ну да ладно. Если я правильно понимаю, мы сейчас держим курс прямо на базу?

— Если только сначала ты не хочешь заскочить на мойку. — Фокс посмотрел на Кая, но тот покачал головой. — Ну, тогда проехали. Посмотрим, доберутся ли новости до Макьюэна раньше нас…

— А, вот и вы, — протянул Макьюэн, когда они вошли в его кабинет. Он стоял, засунув руки глубоко в карманы и опираясь поясницей на стол Фокса.

— Значит, вам уже обо всём доложили.

— Сам заместитель начальника полиции графства Файф. Тот самый, который изначально обратился к нам за помощью.

— Но в остальном он доволен нашими успехами? — подал голос Кай.

— Ваша ирония здесь совершенно неуместна, сержант Кай, — оборвал его Макьюэн. — Может, кто-нибудь из вас всё-таки потрудится объяснить мне, что у вас там случилось, чёрт возьми?

— Мы поехали к ней домой для беседы, — начал Фокс. — Она узнала, что Картера выпустили из-под стражи, и закатила истерику.

— И мы решили, что наше присутствие только усугубляет ситуацию, — добавил Кай. — Главное достоинство храбрости — благоразумие[6], или как там…

— В каком состоянии она была, когда вы уходили?

— Немного взбудоражена, — отважился подать голос Нейсмит.

— Немного взбудоражена, — эхом отозвался Макьюэн. — И не билась в истерике, как уверяют соседи?

— Ну, покричала немного, — нехотя признался Фокс.

— Об угрозах со стороны сотрудников полиции?

— Она неправильно истолковала ситуацию, сэр.

— Сдаётся мне, что не только она одна. — Макьюэн задумчиво пощипал переносицу, зажмурился и заговорил, не открывая глаз: — Не кажется ли вам, что это даёт им пару дополнительных очков против нас? Вы отдавали себе в этом отчёт?

— Зам хочет, чтобы нас отстранили от этого дела?

— Полагаю, он не исключает такую возможность.

— Но она наотрез отказалась разговаривать с нами в отделении, Боб, — мягко, но настойчиво объяснял Фокс. — У нас не оставалось другого выхода, кроме как поехать к ней домой.

Макьюэн открыл глаза и заморгал, чтобы сфокусировать взгляд.

— Но ведь это вы сказали ей, что Картер больше не сидит под замком?

— Это я во всём виноват, — сознался Нейсмит. Макьюэн коротко кивнул в знак благодарности.

— Что ж, — подытожил он, — советую вам как можно быстрее изложить вашу версию событий в письменном виде. А там посмотрим, что по этому поводу скажут в Гленротсе. Ещё что-нибудь, что мне следует знать?

Фокс с Каем переглянулись.

— Никак нет, сэр, — отрапортовал Фокс.

Новость о начале операции по прослушиванию телефонов Скоулза вполне могла подождать: хватит с шефа и одной бомбы.

Чуть позднее Фокс отправился в столовую, чтобы выпить кофе, и вдруг вспомнил, что ничего не ел с самого завтрака. От всего обеденного меню остались бутерброды с яйцом и кресс-салатом. Фокс взял один и положил на поднос рядом с шоколадным батончиком «Кит-Кат» и яблоком. Когда зазвонил телефон, он сначала решил не отвечать, но, увидев номер, высветившийся на дисплее, сразу узнал его.

— Привет, Эвелин, — сказал он.

— Ай-ай-ай, — откликнулась Миллз.