От ненависти - Асти Брамс

Распуская ремень на брюках, я равнодушно отметил, как она спряталась под одеялом, будто это могло стать для меня преградой. Затем мой взгляд погрузился в пространство — меняющимися картинами в голове против воли всплыли воспоминания, связанный с этим крестом. То, что я бы хотел выжечь из памяти навсегда…

Небрежно оставив брюки на той же банкетке, я хладнокровно сжег мосты, соединившие меня с прошлым, и сосредоточился на настоящем. Без промедления направился к девушке, трясущейся под одеялом в ожидании страшного процесса. С ней наверняка успели поговорить, но кто знает, что именно Алия узнала о происходящем между мужем и женой после свадьбы?

Возвысившись над кроватью возле девушки, я задержал внимание на ее взволнованном личике. Стыдливо коснувшись меня — полностью без одежды — взглядом, она тут же уставилась в потолок, а я взял в кулак край одеяла и без снисхождения откинул его.

Аля стеснительно сжимала ноги, согнутые в коленях и закрывала руками грудь, но перед моим взором была, как на ладони. И к паху прилила огненная кровь. Я коснулся ладонью ее колена, провел вниз по бедру, мягко, но настойчиво принуждая девушку раскрыться для меня.

Когда накрыл ее своим телом, внутри прошел темный разряд. Лицо Али горело от смущения, и я придирчиво изучал его взглядом, принимая эмоции, которые оно отражало, как некий ориентир. Девушка была слишком напряжена и напугана предстоящим. И я как будто невольно перенимал это напряжение. Такой хрупкой и миниатюрной она казалась в сравнении со мной.

Мог ли я когда-то подумать, что это случится? Что эта девочка будет лежать подо мной, растерянно хлопая глазами, а я возьму на себя право стать ее первым мужчиной?

Все внутренние процессы, казалось, обострились до предела, но я действовал уверенно. Заставил Алю убрать руки — любая попытка прикрыться от меня начинала раздражать. Склонился к ее раскрытым губам и вновь попробовал их. На этот раз не так целомудренно. Жадно и непреклонно углубляясь в бархатный рот, я желал ощутить мягкость ее языка. Еще больше я жаждал, чтобы Алия начала отвечать мне. И она делала робкие попытки, скорее всего, неосознанно, но это неимоверно горячили кровь.

Одновременно с поцелуем я непрерывно гладил подрагивающее тело девушки. Везде. И постоянно улавливал, как она вытягивалась, делала резкие вдохи, замирала. Аля начинала поддаваться, хоть и очень неохотно. Уже была опьянена страстью, которую я подпитал, переместив поцелуи к ее шее. Поймал губами мочку уха, коснулся языком, прекрасно чувствуя, как распаляется ее желание, как начинает девичье тело откликаться мелкой дрожью удовольствия. Одновременно с этим распалялся и я сам, стремительно теряя связь с реальностью, переступая, ставшие размытыми, границы.

Мне было мало. Я внезапно ощутил себя голодным зверем, дорвавшимся до желанной добычи! И как зависимый питался отзывчивостью девушки, которая раскрывалась мне навстречу все больше. Но, когда я начал подготавливать Алю к главному, она все же занервничала, стала ерзать, ладонями уперлась мне в грудь.

— Не сопротивляйся, — велел я, поймав ее беспомощный взгляд.

Девчонка закусила губу, послушно кивнула. Достойно терпела и напрягалась все меньше, дышала тише, начинала привыкать.

Время пришло.

Она тут же стыдливо отвернула голову. Хотя не издавала ни звука, я чувствовал, как рвано поступает кислород в ее легкие и видел, как искажается лицо.

Крик резанул по нервам, когда сделал первое движение. Алия тут же попыталась предотвратить это, но я легко обездвижил ее, приласкал поцелуем.

— Тише, девочка, — прошептал в губы.

Как только ощутил, что она начинает расслабляться, продолжил.

Что происходило со мной в этот момент? Какое-то безумие. Наравне с жестким испытанием воли, которое несли слезы, выступившие на глазах девушки, я получал дикое наслаждение — ни с чем несравнимое удовольствие. Всерьез допустил мысль, что не остановлюсь! Если бы не тихий плачь, доносящийся до ушей, пронизывающий меня сквозь черное полотно возбуждение — я бы просто не увидел резона. Но когда взглянул в заплаканное лицо Али, трезвость с размаху ударила кулаком в грудь.

Дело сделано, Амран. Остановись.

Резко втянув воздух, я перестал мучить девушку. Перестал держать ее, решительно поднялся с кровати и направился в ванную. Там не спеша привел себя в порядок, будто нарочно оттягивая время…

Возбуждение все еще огнем горело внутри, будоражило кровь, требуя избавления. Черт. Упершись ладонью о стенку душа, я раздраженно стиснул зубы и самостоятельно довел себя до пика.

Аля

Пока Амран находился в ванной, я думала о том, что мне нужно подняться и одеться… Может быть даже уйти, до того как он сам прогонит меня! Однако я продолжала лежать, не пытаясь даже прикрыться, словно меня гвоздями прибили к кровати.

— Иди в ванную и приведи себя в порядок, — внезапно услышала я голос, заставивший меня резко очнуться. Хотя Амран сказал это спокойно.

Он остановился в нескольких шагах от кровати, уже в брюках и ждал, пока я подчинюсь. Спрятав взгляд, я, наконец, неуверенно приподнялась и сразу поморщилась от оставшейся боли. Только собиралась свесить ноги с кровати, однако резко застыла, поймав взглядом рваное красное пятно на белой простыне…

Тихо ахнув, я растерянно уставилась на Амрана, сгорая заживо от стыда. Он опустил глаза на простынь, однако остался невозмутим.

— Не волнуйся об этом. Иди, — повторил мужчина, слегка кивнув в сторону ванной.

Обняв плечи руками, я осторожно встала с кровати и поспешила скрыться от внимания синих глаз. Оказавшись за дверью ванной, закрыла ее на замок и прижалась лбом к деревянной поверхности, переводя дыхание, будто только что пробежала много километров.

Теперь ощущение грязи накрыло меня с лихвой. И когда я столкнулась со своим отражением в высоком зеркале, поняла, что не могу смотреть себе в глаза.

Тщательно обмывшись, я туго обернулась большим белым полотенцем и на ватных ногах подошла к двери. Вышла в комнату не сразу — немного постояла, чтобы хоть немного собраться морально. Амран нашла у окна, полностью одетого. Закрыв дверь ванной, я сконфуженно застыла возле стены, и вдруг отметила, что простыни с пятном на кровати уже не было. Только голый матрас, а сверху — небрежно наброшено одеяло с покрывалом.

Когда я вновь подняла глаза, Амрана уже обернулся. Он смотрел прямо на меня, и я не успела подумать, прежде чем взволнованные слова слетели с губ:

— Теперь… я должна уйти?..

Мой голос не звучал жалко. Я была преисполнена отвагой принять судьбу, взглянуть прямо в ее темную бездну, лицом к лицу столкнуться со своим будущим.

Мой голос не подвел меня, но тело покрылось липким холодным потом. Глядя на статного мужчину, которому я отдала свою невинность, внутри собралось такое ощущение никчемности и бессилия, что ноги едва держали!