Враги большого леса - Василий Головачев

Несмотря на то что Ми-8 МТШ был новеньким, сошедшим со стапелей московского завода имени Миля всего месяц назад, особого комфорта в грузовом отсеке он не обеспечивал. Сидели на жёстких лавках вдоль бортов, где обычно располагаются десантники-парашютисты, и почти не разговаривали, чтобы не надрываться; в кабине было шумновато.

Плащинин то и дело вместе с проводником, молодым парнем лет двадцати восьми по имени Алексей, переговаривались с пилотами. Кондратюк и Рощин, главный технический специалист группы, беседовали, наклоняясь по очереди к уху друг друга. Карапетян что-то считал на своём персональном компьютере, потом закрыл планшет и достал книгу. Он всё ещё расстраивался по поводу неудачи в Троице-Чижах и больше молчал, отрывисто отвечая на вопросы и не реагируя на реплики спутников.

– Что читаешь? – спросил Сергей Макарович, глянув на книгу в мягкой обложке в руках приятеля.

– «Времена зверя», – нехотя ответил Егор Левонович.

– Боевик?

– Нет, философия.

– Кто автор?

– Рюриков, журналист, спец по Среднему Востоку.

– О чём пишет?

– О новом мировом порядке.

– О каком порядке? – удивился Сергей Макарович.

– Разве вас не заставляют изучать политические вариации в мире? Ещё Гитлер начал наводить новый мировой порядок, теперь за то же самое взялись политики США.

– Ну, причины войн и переворотов, инициированных американскими спецслужбами, мы изучаем постоянно. Тебя-то данная тема чем заинтересовала?

– За Родину обидно, – грустно сморщился Карапетян. – Я ведь не только физик, но и гражданин России, переживаю за её судьбу, ненавижу предателей из числа либерастов-управленцев, стремящихся унизить и страну, и её народ. А новый мировой порядок – это не только войны, локальные конфликты и госперевороты. Его исполнители и заказчики вон из кожи лезут, тратят огромные средства на переделывание сознания человека, вытесняя складывающуюся тысячелетиями цивилизацию. Мы теряем умение мыслить, особенно молодёжь, с головой нырнувшая в компьютер.

Сергей Макарович с любопытством оглядел лицо учёного.

– Дружище, не хватало ещё нам с тобой вслух вещать прописные истины.

– А кому вещать? – криво улыбнулся физик. – В том-то всё и дело, что все отворачиваются от того, что происходит в России. На Западе культура и искусство давно ушли от реальности, перестав служить духовному поиску, подчиняясь отупляющим развлечениям. Очередь за Россией, народ которой, к моему удивлению, всё ещё сопротивляется ползучей одуряющей либеральной революции.

Сергей Макарович покачал головой.

– Честное слово, Егор, я так глубоко в социальные сети не заглядываю. Давай лучше поговорим о наших проблемах. Ну, не нашли мы эту проклятую «червоточину», вход в соседнюю брану, не расстраивайся, мы только в начале пути. У меня лично возник вопрос: где её следует искать? Я имею в виду в воздухе, на земле, в космосе? А если она образовалась под землёй? Как мы её обнаружим?

Егор Левонович отложил книгу. Лицо его оживилось.

– Под землёй иномериана сформироваться не может. Вернее, может, но тогда она начнёт засасывать материю вокруг себя, горные породы, известняк, песок, воду и так далее. Этот процесс был бы сразу замечен. А так как ни в одной базе данных, которые мне скинули федералы и оборонщики, ничего подобного не описывается, значит, пробой между бранами-вселенными происходит только при отсутствии больших тяготеющих масс. Гравитация мешает ему соединить две браны. Если бы мы могли свободно летать по космосу, обнаружили бы немало спонтанно возникающих иномериан.

– Ты говорил, что в отчётах космонавтов есть упоминания о необычном свечении атмосферы.

– Упоминаний много, но их появление объясняли полярными сияниями и молнии при грозах.

– Да, для наших целей эти наблюдения не годятся. Сам-то что об этом думаешь?

Карапетян поскрёб в затылке.

– Честно?

– Никому не скажу, – поклялся Сергей Макарович.

– У меня такое впечатление, что я упустил из виду какое-то важное обстоятельство.

– Какое?

– В том-то и дело, что не знаю. Дежавю да и только. Ломаю голову уже который день.

– Ладно, всё образуется. У меня почему-то теплится надежда, что мы выполним поставленную задачу.

– Правда? – с недоверием выдохнул Егор Левонович.

– Правда, – улыбнулся полковник. – Моя интуиция меня подводит редко. Появится идея – высказывай, не стесняйся, мы все в одной упряжке и заинтересованы в результате одинаково.

В начала пятого, когда уже начало потихоньку темнеть, вертолёт завис над почти правильным кругом Чёртова кладбища диаметром около трёхсот метров, в центре которого был хорошо виден провал в грунте, похожий на чёрный зрачок птичьего глаза. Сергей Макарович поймал себя на мысли, что поляна в лесу, полностью свободная от деревьев, и яма в центре действительно с высоты напоминают глаз исполинского существа, погружённого в землю. Смотреть на этот глаз было неприятно, будто он, в свою очередь, недобро смотрит на человеческий аппарат, нарушающий покой погребённого исполина.

– Да, не зря это место назвали Чёртовым кладбищем, – со смешком прокричал Плащинин в ответ на взгляд Сергея Макаровича. – Явно геопатогенная зона.

Не угробиться бы при посадке, подумал тот, мельком глянув на проводника, по лицу которого бродили тени каких-то сомнений. Впрочем, эти сомнения могли относиться и к чему-то личному.

Сел вертолёт на опушке леса вполне нормально, слегка накренившись на левый борт.

– За работу! – скомандовал Плащинин.

Начали разгрузку, поставили палатки в полусотне шагов от вертолёта, который должен был оставаться вместе с группой до завершения исследований. С трудом очистили небольшой участок поляны от кустарника и ползучей травы, спеша закончить благоустройство лагеря до темноты.

Участвовали в процессе все двенадцать человек группы, в том числе и сам генерал, и лётчики.

Наконец вздохнули с облегчением, собравшись у костра, у которого хлопотали помощники Сергея Макаровича. Поужинали консервами, выпили все вместе ведро чаю с какими-то травами, собранными проводником.

– Всем спать! – приказал Плащинин.

Не спорили, устав от полёта, суеты и работы, разошлись по палаткам.

У костра остались генерал, Сергей Макарович, Карапетян, продолжавший возиться у развёрнутой многофункциональной станции с кучей датчиков, майор Спицын, поддерживающий пламя, и проводник Алексей.

– Хочу пройтись к провалу, – сказал Плащинин, обращаясь к проводнику. – Можно? Не свалимся в какую-нибудь скрытую под травой яму?

– Я был здесь всего один раз, – виновато ответил молодой человек, – два года назад. Помогал отцу: он проводил экскурсию для Дальневосточного отделения географического общества. Ям тогда не было, кроме той, что в центре. Но была топкая дрыгва.