Серебряные коньки - Мери Мейп Додж

– Или ты забыл? – сказал Питер. – Все мы внесли ровно по десять гульденов. В кошельке было шестьдесят гульденов. Такого дурака, как я, во всем мире не сыщешь! Малыш Схиммельпеннинк и тот лучше меня сумел бы исполнить обязанности капитана. Я готов отдубасить самого себя за то, что так огорчил вас!

– Ну и отдубась! – проворчал Карл. – Фу! – добавил он. – Все мы знаем, что произошла несчастная случайность, но толку от этого мало. Нам надо добыть денег, ван Хольп, хотя бы тебе пришлось продать свои замечательные часы.

– Продать подарок матери?! Часы, которые она подарила мне в день рождения?! Никогда! Я продам свою куртку, шапку, только не часы.

– Полно, полно, незачем так волноваться, – вмешался Якоб. – Давайте вернемся домой, а через день-два опять тронемся в путь.

– Ты, может, и получишь еще десять гульденов, – сказал Карл, – но нам, всем прочим, это не так легко. Уж если мы вернемся домой, мы дома и останемся, будь уверен!

Тут капитан, еще ни на минуту не терявший своего добродушия, внезапно возмутился.

– Ты думаешь, я позволю вам страдать из-за моей небрежности?! – воскликнул он. – Дома у меня в несгораемом ящике лежит втрое больше, чем шестьдесят гульденов!

– Ах, прости, пожалуйста! – не замедлил отозваться Карл еще более угрюмым тоном. – В таком случае я вижу лишь один выход: давайте возвращаться домой голодными.

– А я вижу более хороший выход, – сказал капитан.

– Какой? – закричали мальчики.

– А вот какой: стойко перенесем неприятность и повернем назад, не унывая, как настоящие мужчины, – проговорил Питер.

И, когда товарищи посмотрели на его открытое лицо и ясные голубые глаза, он показался им таким смелым и красивым, что они заразились его бодростью.

– Хо! Да здравствует капитан! – закричали они.

– А теперь, ребята, давайте-ка убедим себя в том, что нет на свете места лучше Брука и мы постановили прибыть туда ровно через два часа! Согласны?

– Согласны! – крикнули все в один голос и пустились бежать к каналу.

– Коньки на ноги!.. Готовы? Позволь, я тебе помогу, Якоб. Ну! Раз, два, три… пошли!

И, когда по этому сигналу мальчики покинули Хаарлем, лица у них были почти такие же веселые, как полчаса назад, когда отряд входил в город во главе с капитаном Питером.

– Дондер эн бликсем! (Гром и молния!) – сердито вскричал Карл, прежде чем отряд успел отбежать на двадцать ярдов от городских ворот. – Смотрите, вон бежит на своих деревяшках оборванец в заплатанных штанах. Этот малый шляется всюду, чтоб ему провалиться! Счастье, – язвительно добавил он, – если наш капитан не прикажет нам остановиться, чтобы пожать ему руку.

– Ваш капитан ужасный человек, – шутливо проговорил Питер, – но это ложная тревога, Карл, я не вижу среди конькобежцев твоего пугала… А, вот он! Но что с ним такое, с этим парнем?

Бедный Ханс! Лицо у него было бледное, губы крепко сжаты. Он скользил по льду, как во сне, как в страшном сне. Когда он поравнялся с мальчиками, Питер окликнул его:

– Добрый день Ханс Бринкер!

Лицо у Ханса посветлело.

– Ах, мейнхеер, это вы? Вот хорошо, что мы встретились!

– Ну и нахал! – зашипел Карл Схуммель, с презрением обгоняя спутников, которые, кажется, были склонны задержаться вместе со своим капитаном.

– Рад вас видеть, Ханс, – приветливо откликнулся Питер. – Но вы, кажется, чем-то расстроены… Не могу ли я помочь вам?

– Я и вправду расстроен, – ответил Ханс, опустив глаза. Но вдруг он снова взглянул на Питера, почти радостно, и добавил: – На этот раз Ханс может помочь мейнхееру ван Хольпу.

– Как? – спросил Питер, не пытаясь со свойственной голландцам прямотой скрыть свое изумление.

– А вот так: Ханс вернет вам это. – И Ханс протянул ему потерянный кошелек.

– Ура! – заорали ребята и, вынув застывшие руки из карманов, радостно замахали ими.

А Питер только сказал:

– Благодарю вас, Ханс Бринкер, – но таким тоном, что Хансу показалось, будто сам король стал перед ним на колени.

Крики ликующих ребят долетели до закутанных ушей того молодого господина, что катил в сторону Амстердама, весь кипя подавляемой яростью. Мальчик-американец сейчас же повернул бы назад и поспешил бы удовлетворить свое любопытство, но Карл только остановился и, стоя спиной к своему отряду, старался угадать, что могло случиться. Так он стоял не двигаясь, пока не догадался, что только возможность позавтракать могла вызвать столь пылкое «ура». Повернувшись, он медленно покатил обратно к своим возбужденным товарищам.

Между тем Питер отвел Ханса в сторону.

– Как вы догадались, что это мой кошелек? – спросил он.

– Вчера вы заплатили мне три гульдена за цепочку из тюльпанового дерева и посоветовали купить коньки.

– Да, помню.

– Тогда я и видел ваш кошелек; он из желтой кожи.

– А где вы нашли его сегодня?

– Утром я вышел из дому очень расстроенный. Катил, не глядя себе под ноги, да и налетел на какие-то бревна. Стал растирать себе колено и тут увидел ваш кошелек: он завалился под бревно.

– Так вот, значит, где! Ну, теперь я все понимаю: когда мы пробегали мимо этих бревен, я, помнится, вытащил из кармана свой шарф, а вместе с ним, должно быть, выпал и кошелек. Не будь вас, Ханс, он пропал бы. Вот что, – и Питер высыпал деньги на ладонь, – сделайте нам удовольствие: позвольте разделить эти деньги с вами…

– Нет, мейнхеер, – ответил Ханс.

Он сказал это спокойно, без всякого притворства и жеманства, но Питер почувствовал себя так, словно ему сделали выговор, и, не говоря ни слова, положил серебро обратно в кошелек.

«Богат он или беден, а мне этот малый нравится», – подумал он и громко сказал:

– Можно спросить, чем вы расстроены, Ханс?

– Ах, мейнхеер, случилось несчастье… Но рассказывать долго, а я и так задержался. Я спешу в Лейден, к знаменитому доктору Букману…

– К доктору Букману? – удивленно переспросил Питер.

– Да. И мне нельзя терять ни минуты. До свидания!

– Подождите, я тоже направляюсь туда… Вот что, ребята, давайте-ка вернемся в Хаарлем, хорошо?

– Хорошо! – громко закричали мальчики и пустились в обратный путь.

– Слушайте… – начал Питер, придвигаясь поближе к Хансу, и оба они покатили рядом, так легко и свободно скользя по льду, как будто и не чувствовали, что движутся. – Слушайте, в Лейдене мы остановимся, и если вы идете туда только затем, чтобы пригласить доктора Букмана, то хотите – я сделаю это за вас? Ребята, наверное, слишком устанут сегодня, чтобы бежать так далеко, но я обещаю вам повидать доктора завтра рано утром, если только он в городе.