Мачеха моей мечты - Елена Соловьева

— Ты потрясающая, — прошептал он.

Дарья испуганно вздрогнула.

— Не бойся, буре не пробраться в особняк, — улыбнулся в темноту Виктор.

Дарья не страшилась ни ветра, ни бури. Она боялась себя. Сердце ее испуганно трепетало в груди; в животе закружились бабочки, готовые в любую секунду вырваться наружу, освободиться из тесного плена.

Решительным жестом Виктор приподнял подбородок Дарьи, губами прикоснулся к кончику ее носа. Кто бы мог подумать, что это легкое, почти невесомое прикосновение вызовет такой шквал эмоций? Голова Дарьи откинулась назад, губы нашли то, что искали. Она и раньше слышала, будто поцелуи могут сводить с ума, а прикосновения прожигать насквозь, но впервые поняла, что это правда.

Виктор не торопился, наслаждаясь происходящим. Когда трепетный язык Дарьи откликнулся на затеянную им игру, он застонал и крепче притянул к себе подрагивающее от желания женское тело. Новая знакомая свела его с ума, околдовала запахом мяты и полыни. Ее кожа была нежнее лепестка розы, а волосы словно покрывало из шелка. Страсть накрыла Виктора с головой, заставляя забыть, кто он и где находится. Не осталось ничего, кроме этого дурманящего аромата и теплых женских рук, несмело ласкающих его плечи.

Дарья выгнулась навстречу его рукам, отвечая на прикосновения со всем пылом, на который она только способна. В ней словно пробудился голодный зверь, не желающий починиться голосу разума.

— Золотинка… — сладко выдохнул Виктор, оторвавшись от ее губ.

Даже в темноте его глаза полыхали желанием. Сквозь разделяющую их одежду он явственно ощущал налитую грудь Дарьи, плотно прижатую к его телу. Ему захотелось немедленно отбросить все преграды, кожей ощутить восхитительные округлости, стремящиеся вырваться на волю.

Дарья почувствовала, как с плеч сползло одеяние. Громко вскрикнула от острого наслаждения, когда жадный рот Виктора прикоснулся к ее обнаженной плоти.

Раздался оглушительный раскат грома. Снова сверкнула молния, на мгновение озарившая искаженное страстью лицо Виктора. Собрав последние силы в кулак, Дарья решительно отстранилась. Сжала ладони, позволяя ногтям впиться в кожу. Этот жест слегка отрезвил ее сознание.

— Ты говорил, что никогда не изменял жене, — сдерживая слезы и кусая губы, произнесла она. Голос ее был тих и печален.

— Так и есть, — подтвердил Виктор. — Но ты…

Дарья не дала ему договорить. Рывком поднявшись на ноги, она натянула на себя одеяние и метнулась в сторону. Натолкнулась на высокую вазу, едва не уронив ее.

Виктор ориентировался в темноте, как кот. В два прыжка он преодолел разделяющее их расстояние, схватил Дарью за руки, не позволяя сбежать.

— Прости, что напугал тебя. Я не хотел…

— Не хотел?.. — с легкой иронией переспросила Дарья.

Виктор встрепенулся, будто получил пощечину.

— Нет, хотел, — твердо произнес он. — И сейчас ничего не изменилось. Но я не стану принуждать тебя.

Дарья вырвала руки и сделала несколько неуверенных шагов назад.

— Нам нельзя… Это не правильно, так не должно быть, — эти слова она повторяла про себя как молитву.

Кое-как она нащупала дверь, распахнула ее настежь. Виктор был уже рядом, готовый подавить ее сопротивление. Она метнулась к выходу, зацепилась ногой за загнувшийся край ковра, едва не упала.

— Золотинка! — окликнул ее Виктор.

Дарья шла вперед наугад: куда угодно, только бы подальше от Виктора. Прочь от раздирающей боли, способной разорвать ее на части.

Один за другим вспыхнули светильники во всем доме. Загорелись тусклым пламенем споты, указывая путь блуждающей гостье. Дарья поняла, что инстинктивно сбежала в правильном направлении. Еще пять шагов, и она оказалась на лестнице для слуг.

Только в своей спальне Дарья заметила, что по дороге потеряла тапочку. Обругав себя за невнимательность, она бросилась на кровать, уткнулась носом в подушку и беззвучно зарыдала.

В своем кабинете Виктор поднял с пола белую туфельку, одну из тех, которые носили все горничные в особняке. На его широкой ладони находка выглядела совсем маленькой, словно принадлежавшей ребенку. Теплая волна нежности пробежала по его телу, заставила улыбнуться и с нетерпением дожидаться утра.

Рассвет начался с переполоха. Не успели обитатели цитадели Губановых пробудится ото сна, как ее хозяину взбрело устроить смотр всех имевшихся в наличии горничных. Поступок Виктора вызвал много сплетен и кривотолков, но правды не знал никто. В том числе и Вера, метавшаяся из комнаты в комнату в поисках опоздавших.

Как главнокомандующий армией новобранцев, господин Губанов вышагивал вдоль нестройного ряда барышень. Присматривался к каждой, принюхивался и зачем-то просил разуться.

Горничные, вяло хихикая и бросая в сторону хозяина обожающие взгляды, выполняли команды не хуже дрессированных белок. Поведение Виктора не только не смущало их, но и откровенно забавляло. Особо ретивые строили глазки и норовили показать не только ступни, но и многое другое, не менее интересное.

Чем ближе Виктор подбирался к концу вертлявого ряда, тем мрачнее и задумчивее становился. Его красиво очерченные брови сошлись на переносице, губы плотно сомкнулись в узкую линию.

— Вчера в доме трудилась девушка, ее звали Золотинка, — обратился он к горничным. — Кто-нибудь из вас с ней знаком?

Девушки переглянулись, неуверенно помотали головами. Виктор перевел вопросительный взгляд на Веру.

— Нет, такой я не помню, — пожала плечами экономка. Из ее головы давно вылетело имя, придуманное Машенькой для погибшей черепахи.

Виктор выглядел крайне озадаченным. От него не укрылись насмешливые взгляды, метнувшиеся в его сторону.

— Все свободны, — объявил он. — И… спасибо.

— Могу я тебе еще чем-то помочь? — Вера не могла смотреть на то, как расстроился ее племянник. — Что за девушку ты искал? Эта горничная натворила бед? Если так, то я обязательно разыщу ее.

Виктор понуро опустил голову и похлопал экономку по пухлому плечу.

— Не нужно никого искать. Мне просто померещилось, вот и все.

Вера не стала настаивать, а пригласила хозяина завтракать.

— Я не голоден, — отказался Виктор. — Пойду попрощаюсь с Варенькой…

— Ты уезжаешь?! — ахнула экономка.

— Да, — подтвердил ее догадку Виктор, — без моего присутствия Еля лучше справляется с ролью хозяйки. А мне нужно время, чтобы многое обдумать.

— Когда ты вернешься? — поинтересовалась Вера. — Хочешь, я позвоню Геле и сообщу о твоем решении. Вдруг, это заставит ее одуматься.

— Я так не думаю, — возразил Виктор. — Пусть немного побудет на свободе, надеюсь, это пойдет ей на пользу. И еще, у меня есть к тебе просьба: присмотри за Варенькой, пока не вернется ее мать. Можешь на несколько дней взять себе в помощь няню — выбери любую по своему усмотрению. Ты знаешь, я не сторонник того, чтобы детьми занимались посторонние люди, но пусть этот случай будет исключением из правил.