Остров Русь 2, или Принцесса Леокады - Станислав Буркин

— Грелкин, это хорошо, конечно, — погрустнелстаричок. — Его девки любят. А я вот Петросяна люблю. С женой его смешной…

Тут председатель, перестав мечтательно трепать затылок,как-то весь сгруппировался и отчеканил:

— Значит, так! Слушать мою команду. Ты, Палыч, коров всело гони. А вы, Анисим Сергеевич, — ткнул он пальцем в грудьсекретарю, — езжайте на базу отдыха «Обские просторы», говорите там чтохотите, но чтобы через час все летние домики были свободны! Потом мчитесь всовхоз и обеспечьте нас транспортом. Сколько вас там народу? — обернулсяон к нам.

— Человек тридцать, — откликнулся Стас.

Председатель озадаченно поцыкал зубом и вновь обернулся кподчиненным:

— Все поняли?! — спросил он строго и на всякийслучай погрозил кулаком. — А я покамест буду звезд из самолетавытаскивать.

— Так точно, товарищ директор! — ответилистарички, и секретарь бросился к уазику. Через минуту его и след простыл.Председатель же всплеснул руками и воскликнул:

— Что за день! Звезды с неба так и валятся! Желаний нехватит загадывать! — и, приплясывая, он побежал с горы к разбитомусамолету.

— Добро пожаловать на сибирскую нашу землю! — сияярадушием, повторял директор совхоза, стоя возле кабины и помогая выбиратьсяочередному артисту.

Мы же со Стасом подгоняли их изнутри.

— Ядрышников моя фамилия, Петр Петрович, —неустанно приговаривал директор. — Да вас-то я знаю, знаю. Небось нелаптем щи хлебаем, следим тут за цивилизацией!

— Лично я никуда из салона не пойду! — заявилносатый. — Меня укусил комар! Представьте! Он укусил меня уже здесь —внутри! Что же будет снаружи?! А ведь говорят, у них кусаются только самки! Менявсего передернуло, когда она ко мне притронулась!

— Придется вылезать, — со вздохом сказал я. —Самолет без крыльев уже никуда не полетит. С минуты на минуту придет транспорт,и вы останетесь тут один…

— Это ужасно! Просто ужасно! — застонал коротышкаи двинулся к оконному проему. — Лучше бы уж мы разбились насмерть, чем такжестоко страдать и унижаться! Я надеюсь, подадут лимузины?

Наконец-то я увидел всех, кто с нами летел. Кроме тех, когоя уже упоминал, был здесь еще какой-то перепуганный негр, назвавшийсяМармеладным Кроликом, дуэт двоечников-переростков «Наталипортман», пятеромузыкантов-инструменталистов, а также десяток совершенно одинаковых длинноногихтанцовщиц. Два звукооператора, два осветителя и одна гримерша. Итого вместе снами и оклемавшимся лысым пилотом из самолета выбралось тридцать два человека.

— А вот и наши лимузины! — воскликнул Ядрышников,когда по кочкам, скрипя и бряцая кузовами, к обломкам самолета подъехали дватрактора с прицепами, от которых густо несло навозом. — Прошу рассаживаться!

С минуту потрясенные попсовики молча приглядывались ипринюхивались. Первым с надменным выражением лица к прицепу шагнул Комбинезонови тихонько затянул хорошо поставленным «советским» голосом:

Наверх, вы, товарищи, все по местам,

Последний парад наступает…

За ним двинулись остальные, печально, но твердо подхватив:

…Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,

Пощады никто не жела-ает…

Так с революционными и патриотическими песнями на устах крассвету мы и добрались до «Обских просторов».

База, десяток маленьких похожих на вигвамы деревянныхдомиков, располагалась в красивом сосновом бору, на обрыве, с которогооткрывался вид на широкую полноводную реку Не замечая капризов, обид и стоновнежданных гостей, председатель, пританцовывая от радости, завел всех встоловую, где нас накормили чем-то, пахнущим капустой и напоили мутно-серымкиселем. Затем он расселил нас по домикам, приказал всем отдыхать и напоследок,уже садясь в машину, воскликнул:

— Обед в два, а вечером — добро пожаловать в нашклуб! На праздник в вашу честь! То-то радости будет сельчанам! Вас хотимпослушать да себя показать!

Самогудова послала председателю воздушный поцелуй, тот отсмущения аж споткнулся, неуклюже рухнул на заднее сиденье уазика и так, соткрытой дверцей, на ходу втягивая в машину сапоги, и уехал.

До середины дня звезды, включая пас, продрыхли без заднихног: бессонная ночка дала о себе знать. Разбудил ужасающий звон, это поварколотил гигантской поварешкой по подвешенному на веревке куску рельса.

Видно, благодаря хлопотам Ядрышникова, обед был немножкопоприличнее. Но не обошлось и без курьезов. Так, по цепочке еще стоявших уприлавка раздачи столичных звезд прошел листочек под названием «Меню»,содержащий три строки:

• Первое

• Второе

• Напиток из бачка

Несмотря на вызванную этим шедевром оторопь, на сей раз мыуже сумели определить на вкус, что есть что. «Первым» были щи, «вторым» —бигус с кусочком курятины, а «напиток из бачка», несмотря на зловещее название,оказался всего лишь компотом из мандаринов, сваренных прямо с кожурой…

Клуб села Киреевского, куда мы с мальчишкой-проводником всейтолпой явились за два часа до назначенного концерта, оказался неожиданнобольшим, мест на пятьсот. Нам со Стасом показалось, что и аппаратурой оноснащен очень неплохой: колонки, во всяком случае, по краям сцены стоялиогромные. Но два наших звуковика, исследуя оборудование, то и дело хватались заголовы и обреченно повизгивали. Ахая и охая, им вторили звезды помоложе.Разрядили напряжение ветераны.

— Спокойно! — сказала Клавдия Самогудова. —Не надо истерик. Это вам не конкурс Евровидения. Я в начале своей карьеры пелав местах и похуже. И, как видите, жива. Народ нас спас, он хочет праздника, ион его получит!

— Верно, Клавочка! — поддержал ееКомбинезонов. — Мы — народные артисты и должны быть с народом!Коровник спалили, заплатим концертом.

— С чего начнем-то? — перешел к делуПерескоков. — С «Тот-Того»?

— Я считаю, не надо, — возразил Шпулькин. —Проект новый, рисковать не стоит. Нужно на разогрев выпустить тех, кого публикадавно знает и любит. — Он покосился на примадонну с Комбинезоновым.

— Пожалуй, вы правы, коллега, — призналПерескоков.

— Давненько я не выступала на разогреве, —усмехнулась прима. — Но проект — дело общее. Тряхнем стариной. Ивсе-таки, мне кажется, не с нас бы надо начинать, а с пташек помельче — сКролика, например, или с «Натали»…

— Не получится, — вмешался один иззвукооператоров, кругленький лысенький усатый человек в потертом джинсовомкостюме. — У них фанеры нет. Есть только ваши с Леликом, Комбинезонова ипацанов.