Остров Русь 2, или Принцесса Леокады - Станислав Буркин

— Ну, товарищи, — увещевал Петр Петрович. —Ну, хватит уже самоуправничать! Ведь это же шутка была. Наши гости простопошутили.

— За такие шутки в зоне — головой в парашу! —крикнул кто-то.

— А ты нас, Заплаткин, тюремными порядками нестращай, — отозвался председатель. — Не сбивай с панталыкусознательных колхозников.

— Ишь, сознательный! — раздался из толпы злобныйстарушечий голосок.

— Ведь это ж ананасовый сок был, а не что-то!

— А ты пробовал, что ли?

— Что пробовал? — замялся директор.

— Вот и мы спрашиваем, что ты у них пробовал? —вырвался из гама грозный мужской бас. — Я, например, ничего у них непробовал и пробовать не собираюсь. А ты, председатель, как я погляжу, так уженапробовался, что всякое рабоче-крестьянское достоинство потерял!

— Правильно! Правду говоришь! — зашумелатолпа. — Они нас за людей не считают, издеваются, оскорбляют и словом, иделом, а он, понимаешь… Защитничек нашелся!..

Когда вопли чуть поутихли, кто-то добавил:

— Да чего его слушать-то, прихвостня столичного? Тудаже его! В амбар!

— А ну, не лезь! — вновь рубанул голосЯдрышникова. — А ну, руки-то прибрал! — и в тот же миг снаружигромыхнул мощный выстрел. — Кто тронет, тут и ляжет!

— Зря ты это, Петрович, — опять раздался все тотже бас, но на этот раз он стал помягче. — Мы же к тебе с уважением. Тольконарод-то, народ — он завсегда прав. А ружья и у нас есть…

— Ладно, ладно, — откликнулся председатель. —Стрелять друг в друга мы погодим, не в тире! Отойду я пока, подумаю. Но и выпокаместь не спешите…

Умница Ядрышников! Не зря он мне сразу понравился.

Голоса вновь превратились в неразборчивое гудение, и Стасзашипел опять:

— Костик! Помнишь, как Индиана Джонс веревку пережигал,когда его с отцом фашисты к стульям привязали?

— Но у него же не получилось ничего, — возразил я,припоминая. — Он зажигалку выронил, и пожар начался.

— А мы осторожнее будем! Мы его ошибку учтем.Веня! — обратился он к продюсеру. — У тебя зажигалка есть?

— Конечно! — воскликнул тот бодро. — Она уменя всегда с собой. В заднем кармане.

Хоть и не нравилась мне Стасова затея, но просто стоять, каккоровы в стойле, и ждать, пока с нами разделаются, я не мог тоже.

Длина веревки, связывавшей нас вместе, позволила мнеповернуться к продюсеру спиной >и, плотно прижавшись к нему, вытащить из егоджинсов фирменную «Зиппо». Перескоков при этом глуповато похихикивал.

— Дай мне, — сказал Стас, — а сам веревку когоньку подставляй.

Я кое-как передал ему зажигалку, и он почиркал колесиком окремень… Через минуту мы с ним были свободны друг от друга, а нашаальпинистская связка разделилась на две половины. Стас продолжал держатьогонек, и я попытался подсунуть к нему узел на своих руках. Но ни он, ни яогонька при этом видеть не могли, ведь руки у нас были связаны за спиной, ипроцессом руководил Перескоков.

— Левее! Правее! Ниже! — кричал он мне.

Я пару раз обжегся, отдергиваясь, но упрямо повторялпопытки, и в какой-то момент продюсер забормотал:

— Вот так, вот так… Тлеет! — наконец обрадованносообщил он. И тут же Стас вскрикнул:

— Ай! Я ее уронил!

Все, блин, как в кино! Солома вспыхнула, и мы принялисьтоптать ее, чтобы затушить.

— Фу-у, пронесло, — сказал Стас, когда нам этоудалось. — Накалилась, гадина!..

— А веревка все еще тлеет! — заметил продюсер.

— Тихо! Не шевелись, — приказал мне Стас и сталлегонько дуть на искру. Но она от этого только потухла.

Тогда, усевшись на пол и корячась самым неимоверным образом,мы нашарили зажигалку, подняли ее и повторили все заново. На этот раз у насполучилось, и через пять минут я оказался свободен. Я попробовал распутатьСтаса, но у меня ничего не вышло: узел был мастерский. Тогда я его тожепережег.

Потом таким же образом освободили Перескокова и принялись заостальных. Зажигалка пошла по рукам… И мы сами не заметили, как в амбаревсе-таки начался пожар. Видно, огонек угодил на участок особенно сухой и густойсоломы, и полыхнуло так, что пытаться огонь затоптать даже не стоило.

Спасаясь от огня, мы бросились в противоположный уголпомещения. Свободны были уже все. Краем глаза я заметил, как зарыдали братья«Наталипортман», обнявшись с носатым коротышкой, и мне не в чем было ихупрекнуть. Что может быть глупее смерти в вонючем амбаре, да еще если сам себяподпалил?..

Как раз в этот миг снаружи запели:

Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой…

Солировал Комбинезонов. Я уже решил проститься со Стасом, новдруг послышался рев мотора и оглушительный треск. Это прямо сквозь заднююстену, ломая бревна и доски, в амбар въехал огромный желтый трактор «Кировец»,таща за собой длиннющий прицеп. Двигатель хрипло сбросил обороты, и машина,качаясь на пухлых колесах, остановилась посередине полыхающего амбара. Изкабины высунулся директор Ядрышников.

— Живо на платформу! — скомандовал он, перекрываяхриплым командирским голосом холостой рокот двигателя.

Звезды бросились на площадку прицепа. Машина надрывновзревела и ринулась на ворота. Миг — и с грохотом снеся их, «Кировец»вырвался из горящего амбара, как желтый огнедышащий дракон из пещеры.

— Ура!!! — закричали звезды в едином порыве.

«Кировец» натужно рычал, выбрасывал из трубы клубы черногодыма и гремел прицепом. Разгоняя сельчан, он двинулся вдоль поселка. Из егокабины доносилось заливистое председательское пение:

…Прокати нас, Ванюша, на тракторе,

До око-олицы нас прокати-и-и…

Но к гонкам эта мощная тяжелая машина была явно неприспособлена. По ухабам и выбоинам сельской дороги трактор был вынужден идтимедленно, километров пятнадцать — двадцать в час. Так что вскореразъяренные колхозники, опомнившись, кинулись за нами.

Не успели мы вырулить на трассу, как, обгоняя вооруженныхчем попало преследователей, к нам стали приближаться мотоциклы с колясками ирадостные мальчишки на велосипедах.

— Костя, если догонят, нам хана! — крикнул мнеСтас. — Они больше тянуть не станут!

Я в этом не сомневался, но ответить мне было нечего.

— Слушай! Это ведь Киреевск, так? — вдруг быстрозаговорил Стас. — Точно Киреевск?

— Точно! — отозвался я, не понимая, к чему онклонит.

— Я где-то читал про иных села Киреевска! —воскликнул Стас. — Про светлых иных. Они могут помочь нам! — Онуставился в придорожную тьму и заорал: — Выйти из сумрака! Именем чего-тотам, выйти из сумрака и помочь нам!