Мифы буддизма и индуизма - Маргарет Нобель

Придя к Раме, Вибхишана увидел царевича, сломленного горем. Лакшмана рассказал Вибхишане о гибели Ситы от рук Индраджита. Однако мудрый Вибхишана догадался, что это был всего лишь обман.

– Это представление призвано задержать наступление обезьяньей армии, – сказал он, – пока Индраджит не завершит жертвоприношение в честь бога огня. После совершения ритуала бог снова сделает его невидимым и, как следствие, неуязвимым в бою. Не печальтесь, а поспешите нарушить ритуал, в противном случае опасность будет грозить даже богам.

Вняв словам Вибхишаны, Рама вместе с ним и Лакшманой отправился на поиски сына Раваны. Они настигли Индраджита возле Никумбхилы. Здесь произошла самая жестокая битва, всю тяжесть которой принял на себя Лакшмана. Говорят, что от смертельных стрел Индраджита Лакшману защищали боги, птицы и звери. Битва завершилась гибелью Индраджита.

– Если правда на стороне Рамы, – воскликнул Лакшмана, схватив стрелу Индры, – пусть это оружие поразит сына Раваны!

С этими словами он выпустил стрелу в Индраджита и отсек ему голову. Увидев гибель принца, ракшасы побросали оружие и пустились бежать. Обезьяны же возрадовались, ибо не осталось у ракшасов больше героев, кроме самого Раваны. Рама обнял раненого Лакшману и велел Сугриве исцелить брата и всех раненых обезьян. Владыка обезьян приложил целебную траву к ноздрям Лакшманы, и тот, вдохнув ее аромат, исцелился.

Великая скорбь охватила Равану при известии о гибели сына.

– Мир опустел для меня, – воскликнул он, – когда ты, о мой герой, отправился в обитель Ямы! Ты должен был совершить для меня погребальный ритуал, а не я для тебя.

Терзаемый горем, Равана решил отомстить Раме, убив Ситу, но советник Супаршва удержал царя демонов от кровопролития.

– Не поднимай руку на женщину, – сказал он, – ибо, когда убьешь Раму, она станет твоею.

Вся Ланка оплакивала Индраджита и павших в битве ракшасов. Охваченный горем и яростью, Равана размышлял, как отомстить Раме. Скрежеща зубами и искусав губы до крови, он метался по своим покоям. Наконец, собрав остатки своей армии, он отправился на поле боя.

– Сегодня я предам смерти Раму и Лакшману, – похвалялся он.

Не в силах устоять под натиском Раваны, обезьяны стали отступать. Тогда Сугрива вступил в схватку с одним из вождей ракшасов и победил его. Снова сошлись в смертельной битве армии обезьян и демонов. Ангада и Сугрива крушили врагов направо и налево, и обезьяны уже начали торжествовать, но тут на поле битвы выехал сам Равана. Сжимая в могучей руке оружие Брахмы, он разил обезьян сотнями.

Тогда в бой вступили сыновья Дашаратхи. Увидев большеглазого Раму, вооруженного огромным луком, Равана направил свою колесницу к нему. Рама натянул тетиву и выпустил стрелу. Тысяча ракшасов погибла на месте от страха, столь ужасен был свист выпущенной стрелы. Оба героя вступили в смертельное единоборство. Стрелы Рамы пронзали царя Ланки, словно пятиголовые змеи. Равана же, схватив лук, осыпал Раму дождем львиноголовых стрел, но Рама отразил их своими яркими, словно молнии, стрелами.

Меж тем Вибхишана, вооруженный булавой, приблизился к колеснице Раваны. Разгневавшись, Равана схватил копье Рудры, бога грома и молнии, и приготовился метнуть его в брата. Увидев, что Вибхишане угрожает опасность, Лакшмана успел заслонить его от смерти. Копье вонзилось в грудь Лакшманы, и он рухнул на землю, обливаясь кровью. Безуспешно пытались обезьяны вытащить копье из груди царевича. Тогда к Лакшмане приблизился Рама и, вынув копье, переломил его надвое. Безмерно горюя о брате, Рама призвал Сугриву и Ханумана.

– Пришло мое время, – сказал он. – Сегодня я сделаю то, что на что уповают боги и люди. Сегодня моим печалям придет конец.

Так говорил Рама, настраиваясь на битву. Хануман же снова отправился в Гималаи и принес целебные травы для Лакшманы. Сушена заставил царевича вдохнуть целительный аромат, и Лакшмана встал живой и здоровый. Обняв Раму, он призвал его выполнить данное обещание. Индра послал в помощь Раме свою колесницу и возничего Матали. Обойдя сияющую колесницу и поприветствовав возничего, Рама вступил на нее. Стремясь погубить Раму, Равана выпустил в него золотые стрелы со звериными ликами, извергающими пламя. В воздухе эти стрелы превращались в ядовитых змей. Но Рама воспользовался оружием Гаруды и выпустил в ответ стрелы, превратившиеся в птиц и истребившие стрелы Раваны. Ободренный хорошими предзнаменованиями и помощью богов, Рама стал теснить повелителя демонов и ранил его, но возничий Раваны, повернув колесницу, умчал своего повелителя с поля боя.

Почтенный риши Агастья, явившийся вместе с богами узреть поражение Раваны, приблизился к Раме.

– О Рама, великий герой, – сказал он, – обрати свои молитвы к солнцу, ибо лишь с его помощью ты сможешь одолеть Равану. Будь благословен, о Адитья, податель жизни, пробуждающий цветы лотоса, разрушитель тьмы, свет души, обитающий в каждом сердце! Обратись, о Рама, с этими словами к повелителю вселенной, и победишь Равану.

Выслушав Агастью, Рама воспел хвалу солнцу и совершил омовение. Теперь он был готов к сражению с Раваной, который уже появился на поле брани. Словно львы схватились друг с другом герои. При помощи своих смертоносных стрел одну за другой отсек Рама все десять голов Раваны, но на месте каждой отрубленной головы тут же вырастала новая, и Равана казался бессмертным. Стрелы, что унесли жизни Маричи, Кхары и Бали, не причиняли никакого вреда повелителю демонов. Тогда Рама взял оружие Брахмы, которое дал ему Агастья. Прочитав мантры, Рама натянул тетиву и выпустил стрелу. Со свистом вонзилась она в грудь Раваны и, омывшись в крови ракшаса, вернулась в колчан Рамы.

Так нашел свою смерть повелитель демонов. Радость наполнила сердца богов. Воспевая доблесть Рамы, они осыпали его колесницу лепестками цветов. Миссия, ради которой Вишну принял человеческий облик, была выполнена. На небесах воцарился мир и покой, солнце осияло поле брани.

Вибхишана искренне оплакивал брата.

– Не стоит горевать о герое, павшем на поле брани, – сказал Рама, утешая Вибхишану. – Военная удача переменчива. К чему оплакивать того, кто обратил в бегство самого Индру? Сверши погребальный обряд и утешься: смерть Раваны положила конец нашей вражде, и теперь я скорблю о нем вместе с тобой.

Из Ланки пришли жены Раваны, горько оплакивавшие кончину своего господина.

– О великий, кто мог сравниться с тобой? – причитала Мандодари. – Ты обращал в бегство богов и риши, и в смерти твоей повинна лишь Сита. Из-за нее я стала вдовой. Что тебе в ней? Среди твоих жен есть женщины красивее ее. Увы! Как спокойно сейчас твое лицо и как прекрасна улыбка на твоих устах! Никогда больше не опустишься ты на свое золотое ложе, ибо теперь ты лежишь в пыли. Зачем ты покинул меня? Почему не встаешь и не приветствуешь меня?