Взятка по-черному - Фридрих Незнанский

— Фи, Сан Борисыч! Ну и выражения у вас, однако, генерал! Хотя чего взять с генерала? Но Елену Александровну, судя по вашей интонации, вы определенно вспомнили?

— А ведь он уел тебя, Саня! — засмеялся Грязнов. — А вспомнил он ее, Юра, наверняка по манере действовать решительно и бесстрашно. Поди, и сам когда-то схлопотал, да? А вот со мной у нее подобного никогда не случалось! Правда, приходилось строго ограничивать себя, сдерживать. Это было, да. Особенно за руками все время следить. А так — даже очень, очень… Славная девочка. Компанейская…

— Да уж какая она теперь девочка! — ностальгически вздохнул Турецкий.

— Слушайте, отцы-милостивцы, чего это вы ударились в воспоминания? Я вам для этого разве все рассказывал?

— Ты свое рассказал — и помолчи. Дай взрослым дядям думать, — строго оборвал Гордеева Вячеслав Иванович. — Ишь торопыга! Саня, у меня возникла одна идея насчет этого фонда сплошной благотворительности. Только Юрке с ним отродясь не справиться. Тут тяжелая артиллерия нужна. Или снаряды, которые любую броню прошибить могут.

— Кумулятивные, — подсказал Гордеев.

— Да? — обернулся к нему Грязнов. — Тебе видней. Но мы, Юра, выступаем сейчас в роли советчиков, не больше. Ты ведь за этим пришел? Верно? Не могут, да и не имеют никакого права, не говоря уже об обычной житейской целесообразности, заниматься этим твоим делом помощник генерального прокурора, например, или начальник такого управления, как мое. Мы с ним, конечно, пушки, — Грязнов кивнул на Турецкого, — но палить по воробьям — это, извини…

— Я бы не стал сравнивать Брусницына с воробьем, Вячеслав, — возразил Александр Борисович. — Чтобы не попасть ненароком впросак. Именно в этой связи я и хотел бы от тебя услышать, с чем у тебя ассоциируется упомянутый фонд?

— Ну про гигантскую кормушку мы уже говорили. Но чтобы разложить все по полочкам и тщательно проанализировать каждую в отдельности, надо выявить, во-первых, всех его учредителей, а во-вторых, членов. И посмотреть, кто из них «ху» и где в настоящий момент находится. Влезать самим в фонд нам никто не позволит. Иначе, я думаю, этот полковник не чувствовал бы себя настолько уверенно. Значит, остается что? Ну, Саня? Ты же у нас признанный мастер версий! Пошевели мозгами, это ж тебе не руками… с Ленкой, а?

— Далась она тебе! — сделал вид, что обиделся, Александр Борисович. — И ничего в ней такого, чтоб «ах-ах!». И вообще, когда это было!.. Ладно, кончайте ржать, остряки… А касательно фонда, я полагаю, может пройти такой финт. Вот ты, Юра, обмолвился тут насчет охоты, сравнивая современный бизнес с облавой хищников на их жертвы. Ничего, подходит, есть что-то… А если нам продолжить твою аналогию? Те же наши волки, к примеру, или там львы, которые охотятся в других широтах, они ведь на крутого зверя не полезут. Они выберут себе больного или совсем еще молодого, кто не опасен для них, рогом не подцепит, копытом не пришибет, да просто опыта грамотной защиты от врага не имеет, верно? Значит, каков вывод? Если мы с этой точки зрения посмотрим на фонд как на возможную свою пищу, которую надо еще добыть, то самое время нам выбрать максимально уязвимую в этом отношении жертву. И с нее начать охоту. Скрасть, как я слышал, говорят в Сибири. А потом расколоть. И узнать структуру. А пока такого материала, причем достаточно аргументированного, на руках не будет, о военных действиях нечего и думать. Такое вот мое непросвещенное мнение.

— Скромный ты, однако. Ну что, согласимся, Юра? — спросил Грязнов.

— Да я чего? Вы битые, опытные сыщики, вам и карты в руки.

— А вот это уж — фигушки, Юрий Петрович! — возразил Турецкий. — Не на тех, братец кролик, напал. Сам валяй, все сам. Ишь, в рай он захотел! Дуриком…

— Если бы ты вспомнил, Сан Борисыч, эту поговорку-пословицу полностью, ты бы так ни за что не сказал.

— А чего тут непонятного? На чужом горбу…

— Ну это как у кого. А народ предпочитает называть другую часть тела, в смысле, орган.

— Это ты меня с чем сравниваешь?! — заревел Турецкий. — Славка, держи меня крепче, а то я сейчас разделаюсь с этим жалким адвокатишкой!

— Уже, уже! — смеясь, поднял руки Гордеев, а потом сложил их крестом на груди. — Я — труп, я молчу.

— Не показывай на себе, примета плохая, — нравоучительно заметил Грязнов, — и трижды сплюнь через левое плечо. Сколько тебе денег-то пообещали?

— Профессиональная тайна, господин генерал.

— Ну и сиди со своей тайной. Верней, вали отсюда!

— Но это же для посторонних, не для вас, ваше сиятельство. Пока условились о двадцати тысячах баксов. Половину, для начала, готов отстегнуть Денисовым парням. Если они согласятся помочь.

— Не помочь, а сделать за тебя всю основную работу, умник, — проворчал Грязнов. — Говорил с ними?

— Конкретно — пока нет. А в общих чертах — вчера.

— Ну, вчера… Мало ли, что было вчера!

— Вашей светлости…

— Чего ты к нему привязался? — встрял Турецкий. — Славка у нас отродясь не был ни графом, ни князем. Какое сиятельство? Какая светлость? Ты еще скажи — светлейшая особа! Ваше превосходительство — вот тот максимум, на который он тянет. И слава богу, а то от завистников нет отбоя. Ох уж эта мне необразованная молодежь…

— А вашего генерального, Сан Борисыч, как прикажете обзывать? Ну при случае?

— Высокопревосходительством. И Костю, кстати, тоже. Но тебе до них — как отсюда до Малаховки.

— Почему до Малаховки?

— Со временем узнаешь. Может быть, — отвечал Турецкий.

Не объяснять же Гордееву, в самом деле, что именно в Малаховку, на генеральскую дачу, мотался когда-то совсем еще молодой Сашка Турецкий, — а чего, полтора десятка лет назад все-таки! — пытаясь охмурить не поддающуюся на его всевозможные уловки Ленку Казначееву. И все — безрезультатно.

— Ладно, хватит о пустяках, — сказал он серьезно. — Надо, чтобы для начала Денискин Макс «пробил» этот фонд по своим компьютерным каналам. Он «Юпитером» называется почему-то. Кстати, при нем имеется и одноименное охранное предприятие. Так что надо быть осторожней. А вот когда картинка более-менее прояснится, можно будет осуществить операцию «Захват». Только так, чтоб мы с Вячеславом об этой противозаконной акции, что называется, ни сном ни духом. И вот только тогда, когда в фонде появится наш «крот», можно начинать планировать некоторые конкретные действия. Не раньше. Иначе все ваши задумки, ребятки, коту под хвост. Но это пока лишь наброски оперативной разработки. А теперь давайте разберемся с возможными версиями, все равно ж не отстанете…

— Если исходить из классической схемы поиска черной кошки в темной комнате, где ее нет и никогда не было, то лично у меня в настоящий момент есть только одна версия, и та лежит на поверхности, — сказал Гордеев. — Ее изложила Елена Александровна. Образно говоря, «три короля из трех сторон решили заодно, что должен сгинуть юный Джон Ячменное Зерно».