Клан Сопрано - Мэтт Золлер Сайтц

«Ты счастливый человек, Джимми, — говорит ему в подвале Тони вкрадчивым голосом, призванным замаскировать все скрытые намерения, — только такой счастливчик, как ты, попадется на хранении оружия, будучи на свободе под залогом, и к ужину вернется домой».

Последняя сцена эпизода, не считая кадра, где Тони смотрит во тьму, грозно надвигающуюся с неба, происходит в месте, которое нам еще ни разу не показывали. Это дом Майки Палмиси. Майки открывает своей жене, Джо-Джо (Мишель Сантопьетро), участь, уготованную бедному Тони, и свое собственное место в Семье. Майки — бандит, которые гораздо менее умен, чем кажется ему самому, но наблюдать, как он моментально все рассказывает Джо-Джо, очень увлекательно. Такой уровень доверия или неосторожности несравним с тем, что мы видели в доме Сопрано. Мы уже поняли, что Кармела кое-что знает о делах своего мужа (по крайней мере, знает, где хранятся оружие и деньги) и что она достаточно хорошо понимает контекст, чтобы избегать неудобных вопросов. Но Тони никогда не посвящал ее в дела семьи так подробно, как это делает Майки с Джо-Джо.

Секреты — суровая необходимость подобной профессии, но, как отмечает доктор Мелфи, секреты могут оказаться тяжелым бременем, как физическим, так и эмоциональным. Если бы все члены семьи (и Семьи) Тони вели бы себя друг с другом более открыто, возможно, кровавых последствий было бы больше, но не существовало бы этой страшной неопределенности — для Тони и зрителей — насчет того, что произойдет дальше.

Сценаристы — Робин Грин и Митчел Берджесс

Режиссер — Аллен Коултер

Маленькие слезки

«Если честно, я чувствую себя очень неплохо». — Тони

В конце «Изабеллы» начинают играть первые аккорды песни «I Feel Free» группы Cream, и это идеальное завершение одного из лучших эпизодов шоу. Песня иллюстрирует не только улучшившееся настроение и уверенность Тони после того, как неудачное покушение вывело его из ступора, вызванного препаратами, но также и наше удовольствие от того, что сериал вышел на такой высокий уровень.

Несмотря на бо́льшее количество шестеренок внутри механизма серии (Джуниор и Майки планируют покушение на Тони, а на их пути возникают различные препятствия), «Изабелла» — довольно простой эпизод. Из-за исчезновения Биг Пусси и нового препарата от доктора Мелфи Тони превращается в зомби, шатающегося по дому в халате, с трудом говорящего и ничего не ощущающего[71]. В депрессии и панических атаках не было ничего хорошего, но все-таки Тони мог функционировать и даже время от времени испытывать радость. «Tiny Tears» в исполнении Tindersticks стали отличным заунывным саундтреком к его новому состоянию. Звукорежиссер будто погружает нас в сознание Тони, показывая, как он отвлекается на тикающие часы или капающую воду, когда Кристофер пытается обсудить с ним ситуацию Джимми Алтьери. Повернутая на девяносто градусов камера в разговоре Тони с домработницей — мастерский ход, которые показывает, как депрессия может изменить взгляд человека на мир и как этот неестественный взгляд может казаться нормальным.

Тони не мог выбраться из ступора до тех пор, пока два наемных убийцы не напали на него около ларька с газетами. Тони притормаживает еще на несколько секунд, когда их замечает, поэтому последующие события выглядят очень динамично. Снова играет песня группы Tindersticks, которая всегда знаменует напряженное действие на экране. Текст песни (наконец начинают течь маленькие слезки) отражает дилемму Тони: дать волю своим чувствам ради своего ментального здоровья или сдержаться, потому что так поступили бы Гэри Купер и большинство гангстеров. Звучит припев, Тони вылезает из кровати и идет к ларьку, чтобы взять апельсинового сока и газету о скачках; кадр, связывающий эти два действия — живописный крупный план с низкого ракурса — напоминает фильмы Терренса Малика или «Твин Пикс». Ветер шевелит ветви старых деревьев, растущих на таких же задних дворах, как у самого Тони. После второго неудачного выстрела разбивается стекло с водительской стороны машины, музыка резко прекращается, и саундтреком становятся выстрелы, ругательства, рычание и скрип колес. Во время убийства Фебби стало ясно, что с Тони непросто потягаться физически, но его сопротивление в этой сцене представляется еще более впечатляющим по той причине, что он попал в засаду и до этого пребывал в глубоком ступоре. Срабатывает животный инстинкт: Тони скалится и рычит, использует в качестве оружия машину, пользуясь тем, что нападающие на него бандиты — не самые выдающиеся стрелки. Спустя секунду он разбивает внедорожник, но по его смешку при виде второго наемника мы понимаем, что к нему вернулась жестокость хищника, а у дяди Джуниора — который и без того кажется старым, маленьким и беззащитным, пока прячется на заднем сиденье машины Майки, — большие неприятности. «Если честно, я чувствую себя очень неплохо, — говорит позднее Тони доктору Мелфи, — каждая клеточка моего тела боролась за выживание».

И хотя Джуниор заказал убийство, весь механизм в движение привела Ливия. Однако кажется, что она не понимает, что натворила, — или, как минимум, притворяется, что не осознает последствий. «Ливия, ты понимаешь, что происходит?» — спрашивает у нее Джуниор, когда по телевизору показывают репортаж о неудавшемся покушении. Смысл вопроса: «Ты понимаешь, что Тони догадается, кто его заказал?» «В моего сына стреляли, и он выжил», — отвечает Ливия, буквально пересказывая произошедшее: она не собирается брать на себя никакую ответственность. «Что нам, блин, теперь делать, Ливия?» — продолжает Джуниор, имея в виду: «Как поступить, если Тони начнет нам мстить?» — «Мы пойдем к нему, — отвечает она, а затем начинает рыдать: — Он мой единственный сын». Действительно ли у Ливии проявляются признаки деменции, или это сплошное притворство? «Кто это девочка?» — спрашивает она у Кармелы, когда Тони выписывают из больницы, имея в виду свою внучку Медоу.

Фанаты «Клана Сопрано», склонные романтизировать первый сезон как наиболее близкий к чистой гангстерской саге, хорошо помнят сцены вроде драки Тони с наемными убийцами. Однако в эпизоде присутствует и медикаментозный дурман Тони, и его все еще не зажившие детские травмы, и его встречи с Изабеллой[72], которая оказывается лишь галлюцинацией от препаратов. Этот эпизод помещает зрителя в голову Тони, чтобы показать, как тяжело он переживает события своей жизни, предательство Пусси и отношения с матерью[73]. Впервые «объективные» доказательства расходятся с тем, что утверждают герои. Впервые сериал обманывает нас, убеждая, что мы видим то, чего на самом деле нет. Все видения Тони так убедительно вплетены в повествование и связаны с запрятанным глубоко в подсознании Тони пониманием, что его собственная семья планирует его убийство. Поэтому они и кажутся такими реальными. И, с эмоциональной точки зрения, для Тони они действительно реальны, его подсознание кричит ему: «Твоя мать неспособна на настоящую любовь, она хочет убить тебя». «Не смейте даже говорить об этом», — предупреждает Тони доктора Мелфи до того, как она успевает сказать хотя бы слово на эту тему, имея в виду, очевидно, злые намерения Ливии.