Здравствуй, земля героев! - Владислав Силин

– Проказник! Сорок шестая, а не сорок пятая! – Няня смущенно спрятала взор. – Ах, высший предел Ньяша, – воскликнула она мечтательно, – кого вы привели сюда? Этот юноша учтив и образован, как скальный геккон Савицкого.

– Это комплимент, – шепнула Ньяша человеку, – благодарите. – И добавила громко: – Высший предел Николай – лучший из людей. Его слова заставляют меня трепетать, подобно бабочке, в которую паук впрыснул порцию ядовитой слюны с желудочным соком.

– Весьма польщен, – пробормотал Макиавелли, кланяясь.

Няня взяла его под руку:

– Пойдемте, человек, я покажу вам интернат. Он предназначен для детей с расовым несовершенством человека Бедные малыши!

– Расовым… как вы сказали?..

– Несовершенством. Малышам предстоит родиться людьми – самой презираемой расой во вселенной.

– А как вы это определяете?

Няня посмотрела на человека с удивлением:

– Это же очень просто!

И в нескольких словах объяснила как. Здесь мы эту теорию приводить не будем – она общеизвестна. Интересующихся отсылаем к двадцатитомному труду академика Преображенского «О введении в некоторые аспекты расового реинкарнационного полиморфизма в применении к дискретной модели Убсаланг-Преображенского».

– А вот, кстати, интернат для детей с расовым несовершенством прэта.

За сетчатым забором желтел песок. Валялись сброшенные в кучу игрушки: плюшевые уховертки, игрушечный автомат с плазменным подствольником, куклы, голографические кубики, аппарат для раздачи пиццы и мороженого. Из кучи выглядывали любопытные детские глазенки.

– Это Римпоче, сын величайших кровью. Ребенок весит в шесть раз больше, чем положено для его возраста, и до сих пор не умеет говорить. Видите папку с картой рождения?

На всякий случай человек кивнул.

– Это история болезни. И он ее спер! Представляю, какой бардак у них с документацией.

Няня хотела добавить что-то еще, но послышался детский рев.

– Святая бабочка! – охнула Урайам. – Это, наверное, Лабсанг. Он никогда не отрывает уховерткам головы перед тем, как есть.

Асури убежала. Николай прислонился лбом к сетке забора. Будущий прэта смотрел на него испуганными глазенками.

Вот она великая тайна рождений… Чтобы оставаться человеком, не нужно вести праведную жизнь. Молитвы и политика партии тоже ни при чем. Если верить Ньяше, все дело в честолюбии. Пока человек ищет славы и подвигов, он остается человеком.

Кто-то подергал его за штанину, отвлекая от растерянных мыслей. Николай опустил взгляд и увидел Ирсигу.

– Дядя, – сказала она, – а ты, что ли, мой папа?

– Нет, малышка. – Николай присел на корточки, с любопытством глядя на кроху. – Но твой папа скоро приедет за тобой.

– Вот и я говорю: зачем ты мне? У меня тыща милионов папов, – сообщила она с гордостью.

– Поздравляю.

Ирсигу потрогала Николая под мышкой:

– А тебе, что ли, пятнистый бородав руки откусил?

– Нет. Я таким родился.

– Бедненький! Знаешь что?.. Укради куклу у Римпоче. Будешь моим папом. А где перелезть забор, я покажу.

Порой судьбы доминионов зависят от маленького безрассудства. Капитан мог отказаться – и раса людей медленно угасла бы, задавленная чужаками. Но Николаем вдруг овладело бесшабашное настроение. Он перемахнул через ограждение и двинулся к Римпоче.

– Извини, парень. У тебя слишком много игрушек. Вряд ли ты успеваешь играть всеми.

Под отчаянный рев малыша Макиавелли вытащил из • кучи уродливую куклу. Заодно прихватил историю болезни с картой рождения малыша. Пригодится для земной науки, решил он.

При виде куклы Ирсигу чуть не задохнулась от счастья.

– Здоровски! Ты лучший папка на свете!

И умчалась, прижимая куклу к груди.

– Мой папка – герой! – кричала она. – Он человек! Из земли героев!

…Никто и знать не знал, что в тот миг свершается чудо и судьбы вселенной решает кроха-асури.

Слова эти стали пророческими.

Ирсигу подарила человечеству расовую идею.

Быть доминионом героев непросто, и люди с честью несли свое предназначение. Не матрешечники и горлопаны, но герои труда, науки, искусства. Во время Первого Асурского конфликта линкор «Паллада» остановил вражескую армию одним лишь славным именем своего командира. Асурский адмирал отказался сражаться с легендой».

Тая уже проснулась и сонно ежилась от холода. Берсальерский китель сполз к ногам девчонки.

– Это ты меня укрыл? – Она зябко натянула китель на плечи. – Спасибо.

– Не за что, – буркнул Велька. Цепочка высыпалась из его ладони на столик. Звенья щелкали, словно речные камешки. – Яри сказал, будто ты знаешь, что это.

– Ага. Откуда это у тебя?

– Яри дал. Только она не настоящая… Дубликопия. Яри говорит, что это черная метка, вроде пиратской.

– А-а, как в «Острове сокровищ»… – протянула Та разочарованно, – Да, Тилль здорово влип.

– Расскажи.

Та потянула колени к подбородку. Челка упала ей на глаза, и девочка сдула ее краешком рта.

– Дурацкая на самом деле история… Наш корпус, ну ты знаешь, с прошлого века носит имя Кассада. А месяц назад Кобрик… ой, извини! – Кобаль Рикардович…

Услышав прозвище отца, Велька хихикнул. Тая вздохнула:

– Извини… Я все время забываю.

– Не бери в голову. Я бы его еще и не так обозвал. Ну, и что он?

– Решил переименовать корпус. Чтобы имени Абеля Шепетова, твоего брата. Ну, в смысле, у нас собственный герой, зачем чужие?

Велька помрачнел. Опять этот братец… Биографию Мартина Кассада мальчишки Острова знали наизусть. В него играли, ему посвящали стихи на утренниках, к подножию его памятника приходили молодожены. Во время Второго Асурского конфликта пехотинец Кассад в одиночку остановил роту асурских штурмовиков. Выигранное время позволило жителям Виттенберга бежать с Лувра.

Чем же знаменит Абель, никто не мог толком объяснить. Нет, в подвигах его не было недостатка. Вот только выглядели они как-то неубедительно. Или же Велька просто ревновал?

– Кобрика приструнили, конечно, – продолжала девочка. – Все-таки традиции, славное имя, то се… Кассад ведь настоящий герой, не то что…

Та зажала рот ладошкой.

– Рассказывай, – вздохнул Велька. – Честно, у меня очень плохие отношения с семьей.

– Ясно… Так вот, в четверг к нам прилетал Кассадов праправнук. Устроили парад, и он нам подарил эту пулю. Представляешь?!