Чародеи - Андрей Смирнов

— Ты думаешь? — Лэйкил еще раз посмотрел на девушку.

— Уверен. Она не из тех, кого можно затащить в постель на второй день знакомства.

— Ты так хорошо ее знаешь?

— Первый раз вижу.

— Откуда же такая уверенность?

— Опыт, только опыт, мой мальчик, — вздохнул Кирран. — Мои сто два года хоть что–нибудь да значат.

— Может быть, ты чересчур старомоден, дедушка ? — усмехнулся Лэйкил.

— Ну что ж, попробуй, если больше нечем заняться. Безумству храбрых поем мы песню.

— Пари?

— О, безнравственная молодежь! Заключать пари на самое святое чувство, на нежную душу невинной девушки…

— Короче.

— Ну что ж, вот мое предложение: алмаз весом в три тысячи двести двадцать карат. Еще не успели огранить.

— Дай–ка вспомнить, что сейчас валяется в нашей сокровищнице… — Лэйкил задумался. — Четыре рубина в шестьсот карат каждый. Идет?

— Идет, но давай–ка точнее обговорим условия. Я не утверждаю, что она абсолютно фригидна. Это как раз вряд ли. Я просто хочу сказать, что ты не возьмешь этот бастион первым же штурмом. Такие бастионы берутся продуманной долговременной осадой.

— Насчет бастионов — не знаю. Никогда не штурмовал. Но что касается женщин — все они одинаковы.

— Знаешь, мой мальчик, они говорят о нас то же самое.

— Что не отменяет истинности обоих утверждений.

— Может быть. Но вот что я тебе скажу: раньше, чем через полгода, ничего тебе не светит.

Девушка в белом платье и Повелитель Облаков уже успели разойтись. Повелитель Облаков заговорил с Элией и Гиэтой.

— Неделя, — заявил Лэйкил. Кирран удовлетворенно кивнул и сказал:

— Четыре новых рубина станут прекрасным достоянием моей коллекции… Надеюсь, они без изъянов?

— Это шутка или оскорбление?

— Шутка.

— Шутка?… Тогда скажу по секрету — это не рубины, а куски красного стекла… Давай, Кирран. Представь меня.

Они обогнули стол и неспешно подошли к спорщикам. По дороге Лэйкил избавился от пустого бокала.

— Леди Алиана…

Девушка обернулась. Черные глаза, мягкий овал лица…

— Леди Алиана, — Кирран наклонил голову, — позвольте представить вам моего друга, Лорда Лэйкила, графа кен Апрея.

Лэйкил поклонился.

— Лэйкил, это Леди Алиана, Властительница Ледяного Пламени.

Обладающая Силой… Как он и думал. Любопытство вызывало другое: Кирран назвал ее магический титул, но не упомянул ни родового имени, ни светского титула. Скорее всего, их и не было.

Одна из древних?.. Вряд ли. Омолаживающие заклинания могли заставить Лордов, разменявших не одну сотню лет, выглядеть свежими и молодыми, и все–таки что–то неуловимое оставалось… Тень безвременья, память о минувших веках. Но сейчас у Лэйкила не было чувства, что он смотрит на бесконечно древнее существо, которое лишь для собственного удобства приняло форму очаровательной девушки. Он мог бы поклясться, что если Алиана и пользуется омолаживающими заклинаниями, то начала делать это совсем недавно.

Не принадлежа ни к одному из благородных семейств, она сумела обрести Силу и стать Повелительницей Стихий?.. «Если это так, то девочка, наверное, весьма талантлива, — подумал Лэйкил. — Ну что ж… Тем интереснее будет наше знакомство».

Они успели обменяться лишь несколькими ничего не значащими репликами, как появились последние гости, и Кирран пригласил всех садиться за стол.

* * *

…Скоро Дэвиду стало ясно, что иерархия соблюдалась здесь совсем не так жестко, как можно было заключить со слов учителя. Часто правила вежливого обращения к вышестоящим как будто «забывались». Учеников приглашали к столу Лордов, а сами «аристократы» не считали за унижение какое–то время посидеть за нижним столом. Хотя они ничего не ели, разговаривали они со своими соседями отнюдь не как с людьми «второго сорта». Когда же начались танцы, все условности и вовсе были забыты. Леди танцевали с оруженосцами. Миловидная девушка, сидевшая за одним столом с Дэвидом, поднялась на возвышение и пригласила Лорда Карениона, холеного красавца в бело–голубых одеяниях. Вообще, то, что женщины вели себя также свободно, как и мужчины, — это, похоже, было здесь в порядке вещей. Не только кавалеры ухаживали за дамами — на даму, которая, хотя и не так прямолинейно, но все–таки явно выражала свой интерес к тому или иному кавалеру, не смотрели во все глаза и не показывали пальцами. С другой стороны, как узнал Дэвид, здесь женщина могла быть вызвана на дуэль — или сама послать такой вызов. Ничего удивительного, учитывая, что во время поединка здесь использовали не столько мускулы, сколько свой колдовской талант.

Любопытным было собравшееся за нижним столом общество. Там находились почти все нелюди — и клыкастый великан, и человекоящеры, и веселый человечек с четырьмя глазами. А вот мужик с головой кабана сел за один стол с Кирраном. На вопрос Дэвида: «А кто вот этот, свиноголовый?» Рэдрик мимоходом бросил:

— Повелитель Кабанов.

Дэвид так и не понял — шутка это или нет.

Молчаливые человекоящеры оказались телохранителями и наставниками фехтования одного из Лордов, клыкастый великан — представителем целого поселения таких же, как он, клыкастых великанов, которым что–то там нужно было от графа Киррана. А вот что касается сидевшего по левую руку от Дэвида заросшего волосами карлика, то он был всего–навсего лишь домовым, материализованным кен Эселем во время лабораторного опыта полувековой давности.

Оруженосцы веселились вовсю. Молодые люди сыпали остротами, девушки смеялись, вино лилось рекой, блюда уничтожались одно за другим. Слуги уже устали делать перемены. Чуть спокойнее было на возвышении, но никакого четкого регламента не было и там — кто–то уходил, кто–то приходил, Лорды, которым надоедало сидеть за столом, снова занимали диванчики и кресла или выходили на балкон подышать свежим воздухом. Кое–как общество организовывалось, когда объявлялся очередной танец, и сразу после него, когда многие возвращались к столу — промочить горло бокалом вина.

Хотя в начале вечеринки все вели себя более–менее прилично, обильные возлияния скоро дали о себе знать. Жареная индейка, которую только что принесли слуги, вдруг залаяла, грузно поднялась на ноги и попыталась взлететь. Взлететь у нее не получилось, потому как у шутника, который управлял индейкой, неожиданно подломились все четыре ножки стула. Рэдрик, девушка напротив и еще два молодых ученика переглянулись и дружно захохотали. Разгневанный телекинетик поднялся с пола, грозя всем четверым всевозможными карами и лютой местью.

Было еще несколько подобных шуток. Дэвид смеялся вместе со всеми, но параллельно он раздумывал, как ему следует повести себя, если одна из таких подколок будет направлена против него. Ответить должным образом он еще не мог, заводить с кем бы то ни было серьезную ссору не хотел, но еще меньше хотел становиться объектом шуток какого–нибудь колдуна–недоучки. К счастью, решать эту дилемму ему приходилось только мысленно, поскольку в реальности, кажется, никто и не собирался веселиться за счет новичка.