Лиса в капкане - Джеймс Хедли Чейз

Эллис лежал на спине, с побагровевшим лицом, вытянутыми вдоль тела руками, сжав пальцы в кулаки. Он раскрыл глаза и внимательно смотрел на приближавшуюся девушку.

— Я ждал вас, — слабым голосом промолвил он. — Откуда вы?

— Не беспокойтесь. — Она склонилась над ним. — Вы больны, но сейчас уже все в порядке.

Она говорила, не очень задумываясь над смыслом своих слов, пристыженная, что стала совершенно равнодушной к его судьбе.

— Что вам известно… — пробормотал он, уставившись на нее злыми глазами.

— Успокойтесь…

Вдруг железные пальцы Эллиса впились в ее горло. Она чуть не задохнулась. Он притянул ее к себе, и она упала поперек кровати совершенно парализованная.

— Маленькая потаскуха! — с ненавистью выкрикнул он. — Сейчас ты ведешь себя нахально, потому что нашла фраера. Продаешь свою шкуру, а?.. Знаю! Все вы одинаковы! Вы готовы продаться за шмотки, за кусок, чтобы набить себе глотку… — В припадке ярости Эллис переходил на «ты», потом незаметно возвращался к вежливому обращению. — То, что случится, вам безразлично… И ему тоже… Он вышвырнет меня за дверь… выдаст полиции… а какого же черта, если вы дадите ему то, чего он жаждет!

Полузадушенная, Грейс ударила его вслепую. Кулак попал в лицо, пальцы разжались, руки упали на постель. Вспышка ярости миновала, Эллис мгновенно обессилел.

Грейс вскочила с кровати, растирая шею, и прижалась к стене, смертельно бледная, тяжело дыша.

— Вы ошибаетесь. Я буду ухаживать за вами… Я же говорила об этом… и сдержу свое слово, но не следует разговаривать со мной таким тоном. — Она дернулась в гневе. — И как вы смеете нападать на него? Он добрый! Вы слышите! Добрый! Это слово вам неизвестно.

Эллис зажмурил глаза.

— Хватит, — сказал презрительно. — Он хочет только одного, и он это получит, бедный осел. Убирайтесь прочь, не желаю вас больше видеть!

— Не надо так говорить, — заметила она, глубоко уязвленная. — Я хочу вам помочь, но не сумею, если вы будете вести себя таким образом. И потом, все это вас только нервирует. Необходимо, чтобы вы сохраняли спокойствие.

Эллис показал ей на дверь, но неожиданно сел.

— Кто это? — Он прислушался. — Там кто-нибудь есть, во дворе?

Грейс бросилась к окну. Сердце у нее заколотилось, когда она вдруг увидела высокую фигуру в форме полицейского, он приближался к дому.

— Полиция! — Девушка резко отшатнулась от стекла.

— Да сделайте что-нибудь, кретинка! — громыхнул Эллис, оскалив зубы. — Дайте нож или что-нибудь… Они не возьмут меня живым!

Его панический страх, по-видимому, придал ей мужества.

— Не орите и не поднимайте шума! Я его не впущу. Если удастся, задержу до прихода Ричарда.

— Ну дайте же нож! — шептал Эллис запекшимися губами.

Прозвучал звонок. Потом дважды стукнули в дверь. Не глядя на Эллиса, побледневшая Грейс покинула комнату и направилась по коридору к входной двери.

Комиссар Джеймс, шестидесяти лет, стройный и слегка поседевший, прошел войну 1914–1918 годов в звании старшего сержанта. Его высокий силуэт, по-военному подтянутый, заполнил дверной проем; живым взглядом он придирчиво изучал Грейс, и в этом взгляде явно отсутствовала вежливость. Его любопытство возбудил странный отчет, поданный ему Роджерсом, интерес подогрели Уэст и Малколм, чьи рассказы его весьма озадачили.

«Он заявляет, что эта женщина — его сестра, — говорил Уэст, в то время как Малколм иронически усмехался. — Не верю ни единому слову. Ну да, она неплохо сложена, но не надо быть семи пядей во лбу и дважды посмотреть на нее, чтобы прийти к однозначному выводу. У них нет ничего общего во внешности, а смахивает она на маленькую продавщицу или мелкую конторщицу». «Больше того, — добавил Малколм, — они только вдвоем, никто ее не сопровождает».

И хотя кража в спортивном клубе поглощала все внимание комиссара Джеймса, его заинтересовала и эта история с тайными свиданиями, которая компрометировала добрую славу городка. Он надеялся, что корректный намек кому следует положит конец этой глупой истории, пока она не превратилась в публичный скандал. Комиссар Джеймс считал обязанностью людей благородного происхождения подавать хороший пример. Крейн был весьма богатым молодым человеком, и, хотя он мало интересовался местными делами, Джеймс рассматривал его как личность очень влиятельную.

Полисмен ожидал увидеть белокурую красавицу с красными ноготками, в легком, ярком пеньюаре. Но, увидев Грейс, он был удивлен и сбит с толку. Сразу же ему стало ясно, что она не принадлежит к буржуазному обществу, что Уэст и Малколм недаром не поверили истории Крейна. Молодая женщина не имела с ним ничего общего, она не могла быть членом его семьи.

В отличие от Роджерса на него не произвела впечатления одежда девушки. Тот для себя отметил, что она, вероятно, скромного происхождения, что ей не хватает лоска, хотя и одета в дорогое платье. Но Джеймс был разочарован, он увидел, что и платье не столь уж изысканное, и манеры девушки слишком просты. Но вот фигура у молодой особы исключительная и ножки хороши. Особенно Джеймс ценил красивые ножки, хотя сам никогда с ними дела не имел. Девушка не могла скрыть своего испуга, но ничего развратного в ней не было, и, против своей воли, Джеймс признал, что столь скромный и достойный вид украсил бы и его собственную дочь.

— День добрый, миссис, — поздоровался он, слегка поклонившись. — Надеюсь, не причиню вам излишних хлопот, но мне сказали, что вы могли бы кое-что сообщить по поводу кражи в гольф-клубе Тейлхема. Я комиссар Джеймс, мой долг — поддерживать порядок в округе. До сегодняшнего дня, должен признаться, эта обязанность была только приятной: за пятнадцать лет эта кража — первое серьезное преступление, зарегистрированное мной. — Он холодно усмехнулся. — Вам, должно быть, известно, миссис, что в наши дни люди нервозны и подозрительны. — Он пригладил поседевшие усы и грустно покачал головой. — Есть только один способ затормозить волну преступности, миссис, — продолжал Джеймс, не сводя глаз с бледного и напряженного лица Грейс, — это действовать оперативно, вот чем объясняется мой визит. Сведения, которые вы сможете мне сообщить, останутся сугубо конфиденциальными, положитесь на мою скромность.

Грейс увидела, что высокая фигура склоняется к ней, и слегка отступила, завороженная непрерывным потоком слов.

Он открыл дверь в гостиную и жестом предложил Грейс войти первой.

— Я… я ничего не знаю о краже! — воскликнула она, перепуганная до смерти.

Комиссар как будто не расслышал этих слов. Он выбрал самое удобное кресло и плюхнулся в него, испустив вздох облегчения.

— Позвольте вам сказать, как высоко я ценю уютную атмосферу этой комнаты, — заявил он, уставившись в девушку цепким взглядом. — Полагаю, что передо мной миссис Крейн?

— О нет, — покраснела Грейс. — Я не миссис Крейн.