Тамора – королева гоблинов - Джим К. Хайнс

Миссис Стюарт вышла на крыльцо и обняла Тамору.

Девочка утратила остатки самообладания. Она рыдала на груди миссис Стюарт, плечи её дрожали. Все чувства, которые она изо всех сил старалась подавить: страх, гнев, беспомощность, – хлынули потоком, как вода из сломанной плотины.

Миссис Стюарт сделала знак кому-то в доме, и через минуту старшая сестра Андре Бет-Энн сунула в руки Таморе платок.

– Спасибо. – Девочка вытерла нос. – Извините.

– Не извиняйся передо мной, – сказала миссис Стюарт добрым, но твёрдым тоном, не предполагающим возражений. – Не стесняйся плакать. Я и сама все глаза выплакала.

Тамора сделала рваный, дрожащий вдох. Ей хотелось завыть белугой, но она сложила платок и сухим углом вытерла глаза.

– Извините, что я не приходила… не знаю, выразить, как мне жаль.

Извините, извините… Неужели ей больше нечего сказать семье Андре? Она застонала и отвернулась, моргая сквозь вновь набежавшие слёзы.

– Входи, Тамора.

Девочка шмыгнула носом и переступила через порог. Бет-Энн снова села на диван, где до прихода гостьи листала журнал по архитектуре. Она улыбалась Таморе, но выражение её лица напоминало с трудом натянутую маску.

Всё, на что падал взгляд, напоминало об Андре. В прошлом году они с Таморой сняли сиденья с мебели в гостиной, чтобы построить форт для грандиозного сражения на бластерах «Нёрф». В другой раз Тамора узнала о своей аллергии на кокосы, когда её вырвало на этот ковёр. А сколько раз они тайком проникали в кухню, чтобы стащить из шкафа инжирные батончики!

На дальней стене были с гордостью развешаны фотографии: школьные снимки Андре и его сестёр, семейные фото, которые каждую осень делала двоюродная бабушка на фоне оранжевой и бурой листвы.

Как они могут жить в окружении стольких напоминаний о пропавшей части их жизни?

– Новостей нет? – сняв ролики, осторожно спросила Тамора.

– Пока нет. – Глаза миссис Стюарт блестели от слёз. – Мы с Чарли по очереди ходим по улицам и разговариваем со всеми, кто мог видеть Андре тем вечером, когда он вышел из дома. Полицейские собаки не смогли взять след – ведь он ходил одними и теми же дорогами каждый день. Для мальчика, который столько времени проводит за видеоиграми, он слишком много натоптал вокруг.

Тамора хотела рассказать матери Андре всё: что её сын жив и уже больше года находится в другом мире, что он в опасности и она не знает, как спасти его. Но вместо этого, с каждым словом всё сильнее мучаясь от чувства вины, сказала только:

– Я скучаю по нему.

– Мы все скучаем, милая.

– Как вы… – Тамора осеклась. – Я стараюсь быть сильной, как вы.

Миссис Стюарт проводила девочку в кухню, где вынула из холодильника банку лимонада и протянула её гостье.

– Я кажусь сильной только на глазах у других людей. Приходится держаться. – Она схватила тряпку и начала тереть плиту. – Вот чем я занимаюсь. Делаю уборку. Забочусь о Чарли, девочках и их двоюродной бабушке Салли. Хожу на работу.

Миссис Стюарт работала неполный день агентом по недвижимости, её муж Чарли был государственным служащим в столице штата.

– Я тоже стараюсь всё время занимать себя делом, – призналась Тамора. – Боюсь, что, если остановлюсь…

– То совсем расклеишься. – Миссис Стюарт грустно улыбнулась. – Андре повезло иметь такую любящую подругу. Он у нас смешливый, но с тобой ведёт себя иначе, более искренне. Не со всяким человеком отбрасываешь защитную реакцию, это знак доверия.

– Мне тоже повезло. – Тамора открыла лимонад и отхлебнула. – Миссис Стюарт, не возражаете, если я осмотрю комнату Андре?

Хозяйка дома выпрямилась, сжав губы.

– Он записывал для меня видео, – сочинила девочка на ходу. – Обзор игр. Говорил, что я безнадёжна в «Марио». Он прав. Но в основном я просто хочу услышать его голос.

– Конечно, дорогая. Полиция забирала его ноутбук и диски, но они всё вернули, когда проверили.

От её доброты Таморе стало стыдно за свою ложь. Она допила лимонад и отвернулась, чтобы миссис Стюарт не видела виноватого выражения её глаз.

Спальня Андре была в дальней части дома. Напротив в комнате сестёр Стейси на полной громкости слушала песню Бейонсе.

Миссис Стюарт открыла дверь к Андре и встала в коридоре, словно не могла собраться с силами и переступить через порог.

– Полиция здесь всё перерыла, но мы постарались навести порядок. А то Андре вернётся, а тут такой бедлам. Ну, не буду тебе мешать. Не торопись.

Тамора сделала вдох и вошла в комнату пропавшего друга. Оконные рамы были покрыты чёрными разводами – полицейские снимали отпечатки пальцев. Андре выбрался именно через это окно, сбросив москитную сетку на траву.

Комната была маленькой, наверное, две трети от размера спальни Таморы. Спал Андре на диване с матрасом. Днём он сидел на диване и играл в игры на ноутбуке или консоли. Висящий на стене телевизор с плоским экраном он купил прошлой осенью, после того как всё лето зарабатывал стрижкой лужаек.

Если всё было так же, как в момент его ухода, значит, он не раскладывал диван и, вероятно, всю ночь играл.

У другой стены стоял яркий стеллаж от пола до потолка, который Андре с отцом смастерили, соединив проволокой пластмассовые ящики из-под молока. В некоторых лежали пластиковые фигурки в виде персонажей игр, в других – комиксы и журналы. Многие были набиты играми, инструкциями и пустыми коробками из-под дисков.

Коробка из-под «Войн драконов IV» валялась на полу около игровой консоли. Тамора включила телевизор и запустила игру.

Она уже прошла первые три уровня вместе с Андре, хотя и без особого успеха. Ей были известны ход игры, история, музыка. Саундтрек, звучавший на стартовом экране, был похож на тот, что она слышала раньше. Однако было что-то странное. Знакомый повышающийся трубный глас переходил в грохот барабанов, сопровождающийся зловещей мелодией, которую выводили струнные инструменты.

На заднем фоне различался второй, более тихий мотив в исполнении флейты или волынки. Эта мелодия была чуть проще и слегка в ином регистре.

Тамора взяла пульт и, не подумав, усилила звук. Мимо прогрохотали копыта. Пол под ней загудел, ломаный ритм проходил сквозь тело, пробирал до костей.

На экране появилось меню. Музыка плавно вернулась к началу и стала затягивать Тамору глубже. По телу разлилось тепло, в мышцах появилась приятная тяжесть, словно девочка всё утро каталась на роликах на солнечной улице. Мысли сделались как сахарная вата – слабыми и хрупкими.

Пульт выпал у неё из рук, но она не пошевелилась. По экрану торжественно прошагала вереница героических фигур, приглашая Тамору присоединиться к ним в битве.

Тамора осела на футон, и её тело распласталось на матрасе. Впервые за несколько недель она расслабилась.