Исчезающая лестница - Морин Джонсон

Народу в библиотеке было совсем немного — несколько человек сидели за массивными столами, все в наушниках, поэтому поговорить, похоже, можно было вполне.

— Не трать попусту время, — произнесла Киоко в качестве приветствия, — мне только что сообщили, что ты вернулась.

Стиви полагалось улыбнуться и кивнуть, но она в итоге лишь изобразила пожимающий плечами смайлик.

— Мне для изучения нужны кое-какие материалы, — сказала Стиви, — по нашей школе. Нужно кое-что выяснить о самом первом наборе. И, конечно же, список студентов. У вас такой есть?

Киоко кивнула и сделала большой глоток из бутылки воды с гербом Эллингэмской академии. Потом поставила на стол небольшую табличку «БИБЛИОТЕКАРЬ СКОРО ВЕРНЕТСЯ» и махнула Стиви на дверь из темного дерева с надписью «Канцелярия библиотеки», начертанной золотистыми буквами.

Передняя часть библиотеки Эллингэмской школы представляла собой величественное помещение, украшенное ковкой, стеклом и темным резным деревом, с удивительным фондом книг. Многие из них стояли на полках с момента основания школы в 1935 году — превосходные, тщательно отобранные фолианты, зачастую обтянутые кожей, немые свидетели разыгравшихся здесь событий. Однако Стиви повергала в трепет задняя часть, канцелярия, где на больших металлических полках лежали коробки с документами.

Если любишь преступления, то бумаги для тебя — вещь замечательная. В них может оказаться что угодно. Подборки материалов. Ключи к разгадке тайн. Улики. В коробке с документами можно было покопаться, чтобы обнаружить след, найти на одном-единственном листе одно-единственное предложение, от которого ты так неожиданно замираешь, что начинает кружиться голова, и тебе становится понятно, что дело раскрыто.

В голове у Стиви, по крайней мере, происходило именно так.

— Архив раннего периода вон там, — сказала Киоко, показывая на одну из полок, — тебе нужен…

— Первый учебный год, 1935/1936-й.

— Все правильно, — ответила женщина, направляясь в конец первого ряда полок, — из-за похищений 1935/1936-й учебный год в Эллингэмской академии получился укороченный. Первый полный учебный год начался осенью 1938 года. Впрочем, ты все это и так знаешь.

Стиви кивнула.

— Кроме того, класс тоже был очень маленький, потому как в тот год проводился эксперимент. Так что бумаг о том периоде не очень много. Полного документального отчета тоже нет. Хотя для тех, кто пришел учиться, школа подготовила справочник. Она открыла коробку и достала из нее небольшую книгу в цельнотканевом переплете. На обложке красовалась надпись «ЭЛЛИНГЭМСКАЯ АКАДЕМИЯ». Бумага была толстая и коричневатая на цвет, чернила — буро-красные. Надпись, похоже, вывели от руки.

— Еще есть фотографии, — добавила Киоко, протягивая Стиви плоскую коробку.

Судя по весу и громыханию содержимого, их, похоже, было совсем немного.

— Можешь взять все это в общий зал.

Стиви взяла коробку и пошла за Киоко обратно. Потом села за массивный деревянный стол и включила лампу. Открывая книгу, старалась себя сдерживать. На первой странице присутствовала подробная карта территории школы с указанием уже достроенных зданий и еще не завершенных. Далее шли письмо Альберта Эллингэма, которым он всех приглашал, список преподавательского состава… Стиви листала до тех пор, пока не добралась до списка студентов. Каждому из них отводилась треть страницы. Фрэнки смотрела на нее, в самом низу, первую из тех, где приводились краткие сведения. Одета как Бонни Паркер. Стиви прочла под ней запись.

Фрэнсис Жозефина Крейн, Нью-Йорк

Родилась: 15 февраля 1919 года

Круг интересов: химия, кинематограф, балет

— Вот и ты, — тихо прошептала Стиви.

А через пару страниц нашла и второго разыскиваемого.

Эдвард Пирс Дэвенпорт, Бостон

Родился: 12 ноября 1918 года

Круг интересов: литература, опера, искусство

На школьной фотографии Эдвард самоуверенно ухмылялся, будто знал что-то, неведомое другим.

Немного как Дэвид.

Стиви залезла в коробку с фотографиями. На многих присутствовали здания или стройки. Другие живописали горные виды. Были снимки студентов, сидевших за партами и столами в неестественных позах. Один в точности напоминал рекламу юридической конторы, навязывающей свои услуги пострадавшим в несчастных случаях, — на нем тоже десяток человек с улыбкой смотрели в открытую книгу. Многие предметы меблировки были те же, что и сейчас, в том числе и картины в этой самой библиотеке. На некоторых фото Стиви без труда нашла Фрэнсис и Эдварда.

Помимо прочего ей бросилось в глаза, что Фрэнсис и Эдвард выглядели обеспеченными. На снимках девушка позировала в двух разных шубках — коротком белом жакете и более длинной, темной. На Эдварде тоже была длинная шуба, он стоял с небрежной легкостью богатого парня — слегка склонившись на один бок, с едва приподнятыми в улыбке губами.

Могли ли эти двое студентов похитить Айрис и Элис Эллингэм и Дотти Эпштейн? Наверняка нет! Кто-то обязательно обратил бы внимание на отсутствие двух студентов в день похищения! И как они покинули бы территорию школы? Машин, по всей видимости, у них не было. Да и зачем двум студентам было похищать Айрис и Элис Эллингэм? Кроме того, они были неспособны жестоко избить ночью друга Альберта Эллингэма и агента ФБР Джорджа Марша, звонить и требовать выкуп или же иметь на озере Шамплейн лодку и через два дня приплыть на ней за дополнительной суммой. Одни точно не могли. Но, может, им помогал кто-то еще?

И был ли во всем этом вообще какой-то смысл?

Дотти Эпштейн на фотографиях тоже обнаружилась, но не выглядела богатой. Простая одежда, в которой она присутствовала на большинстве снимков. Однако выглядела она счастливее Эдварда или Фрэнсис: неизменно широкая улыбка, в руке или под мышкой, как правило, книга.

— Я могу их сосканировать? — спросила она у Киоко.

— Конечно.

Она провела Стиви обратно в канцелярию и показала на сканер.

— Когда я впервые сюда пришла, — обратилась девушка к библиотекарше, — вы показали мне старые формуляры с записями о книгах, которые брали студенты.

— Ну да.

— Я могу взглянуть на них еще раз?

— Какая ты быстрая, — с улыбкой ответила Киоко, — сейчас принесу.

Бросив на формуляр первый взгляд, Стиви увидела кучу материалов и книг, которые брала Дотти Эпштейн. Напротив всех стояли ее инициалы — «Д. Э.». Были и бульварные издания: «Воровки», «Будни полиции нравов», «Детективы за 10 центов», «Реальные детективные истории» — но их брал кое-кто другой. Напротив большинства из них стояли инициалы «Ф. К.» — Фрэнсис Крейн.

— Эти журналы у вас есть? — спросила Стиви.

— Я их уже искала, — ответила Киоко, — хотела найти, но их, похоже, уже давно нет. Наверное, какие-то студенты попросили, а потом так и не вернули.