Древо мира. Вехи будущего - Евгения Решетова

Это было странно. Я говорила с человеком, которого считала магом, но только теперь понимала, что меня всегда смущало. Его сила. Магия. Почему он не мог делать то, что другие, хотя многие вещи были по плечу любому магу средней руки? Теперь все встало на свои места.

– Мой отец не остановится. Он думает, что творит благое дело.

– Да, людям свойственно ошибаться. Впрочем, боги не исключение. Просто наши ошибки не оставляют в живых тех, кто мог бы на них указать, – рассмеялся Ааронд.

А вот мне было совсем не смешно.

– Но ты не можешь вернуть Рэна…

– Я говорил, – тут же помрачнел он. – Для этого необходим свет, много света. Мой удел – тьма, зло, хаос, все то, что скрывается на изнанке добрых дел.

– Так верни маму! – я закрыла лицо ладонями.

Впервые в жизни я не знала, как мне поступить. Не знала, что сказать и сделать. Почему все, что меня окружает, превращается в ложь? Где-то там остался Гай, и мне еще надо сообщить ему, что наша мама, которую не очень-то уважали при дворе, не просто слабый маг, танцовщица, а богиня, которой все поклоняются. Богиня, которая не отвернулась от своих чад, а погибла, защищая дочь.

Да как такое вообще могло случиться?

– Я не могу ее вернуть сам.

– Потому что убил?

Слова сами сорвались с языка, прежде чем я успела осмыслить то, что хотела сказать.

– Да.

Простой ответ на такой сложный вопрос.

– Ты ведь хотел моей смерти. Но почему?

– Из-за цыганки. Я думал, что так сберегу Тинару. Но ошибся, – Ааронд поднялся и протянул мне руку. – Идем, не стоит здесь задерживаться.

– Верни ее.

Он качнул головой.

– Я могу вернуть.

– И я могу…

– И я…

Раздались голоса.

– Что для этого нужно? – выкрикнула быстро, чтобы Ааронд не успел меня остановить.

– Сыграй!

– Я готова.

– Нет!

И меня выбросило из дома снов, из призрачного мира, где жили все воспоминания.

***

Лежала и думала, привиделось во сне всё это или нет. Ааронда рядом не было. Он вернул меня в блуждающий лес и исчез, будто его и не было.

Его воспоминания ошарашили, теперь я не знала, что думать. Как-то разом навалилось слишком много, причем такого, чему я не могла найти рационального объяснения.

– Эми, ты где пропадала? – голос Гая выдернул меня из полудремы.

Я не могла сказать, когда успела уснуть, но факт оставался фактом. Удивленно посмотрела на брата и поняла, что он зол, зол на меня.

– Я… путешествовала…

Сказать честно, что была с Аарондом, почему-то не смогла. Но я смотрела на брата и понимала, придётся. Он сильный. Он поймёт. Да и вообще, рано или поздно мне бы пришлось сказать ему правду, скрывать, что мы дети богини – бессмысленно. Пусть не сейчас, пусть позже, но сила, что погубила многих, может прийти и за нами. Я не винила Ааронда в её смерти. Но были и другие, кому она встала поперёк горла. Драки злопамятные, их тьма и злоба не позволят забыть, что когда-то их правитель отвернулся, позволив чувствами взять верх, и наказал за то, что они считали правильным.

– С ума сошла? Я беспокоился, искал тебя везде, а ты развлекалась?

– Нет. Я искала правду.

– И нашла? – спросил он сердито.

Гай опустился рядом со мной на землю. Я понимала, почему он на меня злится, но мне это не нравилось, я очень хотела, чтобы он меня вот понял. А для этого всё-таки придётся всё ему рассказать.

– Нашла, но боюсь, она тебе не понравится.

– И почему же? – хмыкнул он.

– Не все вопросы, требуют ответа. Я знаю, что не рада этому.

– Почему же?

– Скажи мне, а ты был бы рад, если бы узнал, что вся твоя жизнь – это ложь? Что всё то, что говорили тебе полжизни, неправда. А то, что ты считал правдой, просто прекрасная ложь?

– Ты меня пугаешь.

– Даже не пыталась. Видишь ли, сегодня у меня был необычный гость. Он рассказал мне много такого, о чём я даже не подозревала. Я знаю, ты можешь сказать мне, что всё это ложь, но, увы, всё совсем не так. Меня не одурманили, не лишили воли, не обманули. Я точно знаю, что всё, что я видела, это правда. И теперь мне очень страшно, что вся эта правда может обернуться против нас.

Кажется, я всё никак не могла собраться с духом, чтобы рассказать ему о том, что узнала. Ходила вокруг да около, мялась, придумывала отговорки, но не хотела говорить, что же произошло на самом деле.

– Пусть это неправильно, невероятно, но, Гай, ты должен мне поверить, – я села, чтобы видеть глаза брата, когда расскажу ему то, чего не могло быть. – Мне не хотелось в это верить, но я видела всё своими собственными глазами, так что, это не может быть ложью.

Гай хмыкнул, скрывая этим недоверие и нервозность. Но я понимала его, сложно считать себя правым во всем, когда ты не уверен в том, что сейчас услышишь.

– Не пугай меня так.

Я и не собиралась, протянула руку над травой, чувствуя, как травинки скользят по ладони. Сама предпочла бы такого не знать, почему в нашей жизни всё неправильно.

– Отец был прав, во всём виновата мама.

– Не смей так говорить! – зло ударил по земле Гай.

– Но это так, правда. В нашей истории все виноваты, но при этом, не виновен никто. Разве что, любовь, но имеем ли мы право обвинять ее в этом?

Я рассказала ему всё. Всё, что видела, все чувства, которые испытывала, всю тоску, весь ужас. Я думала, брат возмутится, скажет, что такого не может быть, что я всё-таки лгу. Он слушал молча, не перебивая меня. И постепенно мне даже начало казаться, что я просто рассказываю сказку, красивую сказку о любви, а не настоящую историю жизни нашей мамы.

– Так ты хочешь сказать, что в нее был влюблён Ааронд?

– Они любили друг друга, – вздохнула я. – Просто, эта любовь – единственное, что у него осталось. Маму убили по его приказу, пусть он этого и не хотел. Он страдал, очень страдал… И страдает. Но сейчас уже ничего не изменить. Те, кто помог им создать этот мир, преследуют свои собственные цели. Они могут вернуть маму, оживить её, но он не хочет.

– Почему? Если он так сильно её любит, то почему бы не вернуть её нам?

– Потому что оплата будет непомерной, высокой настолько, что никто не сможет расплатиться. Она сама не хотела бы этого.

– Ты не можешь этого знать, – Гай вздохнул.

– Не могу, – согласилась с ним. – Но сам представь, хотел бы ты, чтобы всё в твоей жизни, то, что тебе не нравилось, то, от чего ты так бежал, вдруг вернулось? Ты можешь говорить всё, что угодно. Но это сейчас. Потом, стоит лишь столкнуться с этим, и всё изменится.