Живая вода мертвой царевны - Дарья Донцова

Я села в кровати. А толку? Бедная Надежда Егоровна, у которой пропал Славик, бросилась к тем, кто по долгу службы обязан помогать гражданам. И что услышала от дежурного? Ступайте домой, ваш сын хулиган, покуролесит и вернется. Поройтесь в Интернете, он переполнен рассказами о следователях, прокурорах, операх, которые берут взятки, отпускают преступников и отфутболивают небогатых граждан вроде меня. Нет, в милиции, которую переименовали в полицию, мне не помогут. Добрые, умные, талантливые, порядочные служители закона встречаются исключительно в кино или в сказках вроде романов Милады Смоляковой.

Сон улетел окончательно, я встала и решила пойти на кухню за шоколадкой. Путь лежал мимо спальни, где поселили Сашу, из-под двери виднелась полоска света, девочку, похоже, тоже мучила бессонница. Вот бедная, если у нее стресс провоцирует тяжелый приступ астмы, то ничего хорошего Сашу в будущем не ждет.

Пожалев от всей души девочку, я сделала шаг вперед, увидела на полу что-то блестящее, присела и поняла, что передо мной лежит никелированная зажигалка, небось ее потерял кто-то из гостей. Белка не украсила гостиницу табличками «Курить воспрещается», если запретить клиентам вредные привычки, можно разориться. Нет, бабуля поступила хитро. Она селит тех, кто не может прожить без сигареты, на первом этаже, а остальных на втором. Еще Белка оборудовала курительную комнату мягкими диванами-креслами, повесила телик и поставила в углы кальяны.

Я взяла зажигалку и попыталась встать, юбка платья натянулась, пришлось снова присесть. Ну надо же, легкий шелковый материал самым таинственным образом попал под одну паркетину. Наверное, та чуть приподнялась, когда я, наступив на нее, присела, чтобы рассмотреть находку, и опустилась, едва я попыталась приподняться. Надо осторожно высвободить юбку, платье совсем новое, я купила его всего неделю назад на распродаже и совершенно не хочу испортить.

– Прости, деточка, – раздался из-за двери голос Анжелы. – Не дуйся, улыбнись маме.

– Не получается, – сердито ответила Саша, – ты меня унижаешь подозрением.

– Извини, я была сегодня неправа.

– Так всегда.

– Вовсе нет.

– Всегда, мама, – повысила голос девочка и закашлялась.

– Пожалуйста, не нервничай, – взмолилась Анжела Сергеевна.

– Очень хочется покоя, – печально произнесла Саша, – но как его обрести? Кто пинал дверь туалета? Кто меня обвинял? Ты! Мне было плохо, наизнанку выворачивало, а родная мать с кулаками налетает.

– Извини, – пролепетала Филиппова, – я испугалась!

– Чего? – немедленно спросила дочь. – А! Молчишь! Знаю, почему ты онемела. Боишься сказать: «Саша, ты всегда под подозрением». Ну? Давай!

– Прости! – выкрикнула мать.

– То-то и оно, – горько произнесла Саша. – Зачем мне сейчас лекарства принимать?

– Чтобы предотвратить рецидив, – ответила Филиппова.

– Его не будет. Тебе доктор Рожков объяснил, что сохраняется долгий положительный эффект, – обозлилась Саша. – Один курс, второй, третий, десятый, сколько можно? Ты меня ненавидишь! Это была твоя идея, отправиться к врачу!

– Детонька, подумай, что могло случиться, не начни мы лечение, – заплакала Анжела, – я тебя обожаю!

– Мне очень плохо, – мстительно произнесла Александра, – что ни съем, наружу выскакивает.

– Организм привыкнет, адаптируется, – зачастила мать, – тошнота ослабнет.

– Ни хрена! – воскликнула Саша.

– Тише, – шикнула Анжела, – мы не дома, в гостинице.

– Вот какая у меня жизнь! – горько заявила Саша. – Всегда надо молчать. Дома ты соседей боялась. Тсс, сидим, не высовываемся, вдруг люди что плохое о нас подумают. Я повешусь!

– Нет, нет, все уладится, – с отчаянием произнесла Анжела, – образуется. Получим квартиру. Купим мебель.

– Построим избушку на Марсе, – с издевкой перебила дочь. – Больше так жить я не могу! Выброшусь из окна! Отмени гормоны.

– Без них никак, – вдруг твердо сказала Анжела, – лекарство делает тебя нормальным человеком.

– Вот и выяснилась истина, – воскликнула Саша, – мать считает родного ребенка психическим идиотом.

– Перестань, – попросила Филиппова, – ты отлично знаешь, это не так. Гормоны просто помогают твоему организму.

– Ладно, – мирно произнесла Саша, – пусть будет по-твоему. Гормоны просто помогают моему организму?

– Естественно, – вздохнула Анжела.

– Значит, пока я их колю, ничего плохого не произойдет? – вкрадчиво уточнила Саша.

Я, чувствуя себя крайне неловко, вынужденно подслушивала чужую беседу, пытаясь аккуратно освободить юбку. Но противная деревяшка крепко держала ткань. Дернуть платье изо всей силы нельзя, тонкий шелк моментально порвется. Почему я, как все нормальные люди, отправилась на кухню не в халате? Белка не разрешает никому из домашних шляться по гостинице неглиже.

– Нехорошо, если гости увидят горничную или хозяйку в разобранном состоянии, – частенько повторяет бабуля, – в своей комнате делай что хочешь, а в коридоре надо появляться в платье или брюках с футболкой, желательно аккуратно причесанной.

Я не прислуга, но зачем лишний раз нервировать бабулю? Никогда, даже будучи маленькой девочкой, я не носилась по отелю в одних колготках или в байковой пижаме. Что поделать, я живу в отеле и не имею права на полное расслабление.

Пальцы безуспешно пытались приподнять доску, а уши тем временем продолжали слушать беседу Саши и Анжелы Сергеевны.

– Значит, я могу пойти в школу! – торжественно заявила Саша.

– Нет! – отрубила Филиппова. – Это не лучшая идея.

– Тогда отменяй гормоны, – окрысилась Саша.

– Фу-у, – протянула мать.

– Лекарство дарит мне здоровье, – напирала Александра, – отлично! Пусть я блюю в унитаз и падаю в обморок! Зато могу посещать уроки. Если ты все равно оставишь меня дома, тогда отменяй уколы.

– Саша! Прекрати!

– Нелогично получается, – продолжала издеваться над матерью девчонка, – или одно, или другое! Получаю гомоны – хожу в класс. Не хожу в школу? К черту лекарство!

– У меня голова заболела, – слабым голосом произнесла Анжела, – давай завтра побеседуем.

– Нет, – настойчиво заявила Александра, – сейчас! Сегодня! Мне без школы плохо! Я умираю! Ты забыла наш уговор: я колю гормоны и получаю свободу, иначе никак. Понимаю, зачем ты меня сюда привезла! Решила, подальше от Москвы будет спокойнее? Ты нарушила наше соглашение.

– Хочешь говорить серьезно? – зашептала Анжела. – Напомнить, что будет с тобой, если мы откажемся от лечения?

– Гадина! – взвизгнула девочка. – Это ты во всем виновата! Ты меня на свет родила! Кто тебя просил? Умные бабы думают, от кого рожать! Почему аборт не сделала?