СССР при Брежневе. Правда великой эпохи - Димитрий Чураков

Утром 14 октября баталии на Президиуме возобновились и продолжались ещё несколько часов. Напряжённость нарастала, что могло аукнуться самым неожиданным образом. В середине дня в Кремль позвонил Семичастный и доложил Брежневу о тревожных настроениях среди съехавшихся в Москву членов Центрального Комитета:

– Продолжение дискуссии, – подчеркнул он, – никому не идёт на пользу: в зал может заявиться какая-нибудь делегация – спасать либо вас, либо Хрущёва.

– Что предлагаешь? – тревожно спросил его Брежнев, на что Семичастный незамедлительно ответил:

– Я за то, чтобы пленум собрался сегодня же. Ещё одну ночь я не смогу контролировать ситуацию.

Предупреждение Семичастного звучало более чем серьёзно. Пленум решено было назначить на шесть часов вечера, но для этого необходимо было окончательно «уломать» Хрущёва. Наконец под градом критики у того начали сдавать нервы. Он со следами слёз на глазах признал своё поражение и согласился на полное устранение его от всех рычагов власти на условиях, продиктованных Президиумом, но в содеянном всё же не раскаялся. Прощаясь, он заявил:

«Вы все много говорили о моих отрицательных качествах и действиях… Много здесь говорили о кукурузе, но имейте в виду, что кукурузой и впредь придётся вам заниматься. В отношении разделения обкомов партии на промышленные и сельские я считал и сейчас считаю, что решение об этом было принято правильно. Разве я “культ”? Вы меня кругом обмазали г. а [я] говорю: “Правильно”. Разве это культ?» и т. д.

Заседание завершилось принятием специального постановления, в котором была санкционирована отставка Хрущёва со всех постов.

В тот же день, 14 октября 1964 года, в 18 часов, как и обещал Брежнев Семичастному, в Свердловском зале Московского Кремля открылся Пленум ЦК КПСС. Со вступительным словом на нём выступил Брежнев. Он рассказал о состоявшемся заседании Президиума ЦК КПСС и о той разгромной критике, которой на нём подвергся Хрущёв. Далее с конкретизацией обвинений в адрес прежнего лидера выступил Суслов. Уже первые слова докладчика доказывали решимость членов Президиума довести дело до логического конца, т. е. убрать Хрущёва с занимаемых им высших партийных и государственных постов. Суслов, в частности, отмечал:

«Осуществляя ленинский курс, наш народ под руководством партии самоотверженно трудится во имя победы коммунизма.

Однако наши успехи были бы более значительными при иной обстановке в Президиуме ЦК. Ненормальность её, созданная в последние годы т. Хрущёвым, нанесла и наносит серьёзный ущерб практической работе не только Президиума ЦК, но и работе всего ЦК, да и работе всей нашей партии. В чем состоит эта ненормальность? Она состоит прежде всего в том, что т. Хрущёв стал грубо нарушать ленинские нормы партийного руководства. Ленинские требования подчинения воли одного партийного руководителя воле коллектива руководителей, правильного распределения обязанностей между ними, свободного и делового обсуждения коренных, принципиальных вопросов внутренней и внешней политики в значительной мере стали предаваться т. Хрущёвым забвению…

Заболев своего рода манией величия, т. Хрущёв стал достижения партии и народа, результаты победы ленинского курса в жизни нашего общества приписывать себе, а все ошибки и недостатки, которые имелись в практической работе, сваливать на партийные и советские органы республик, обкомы, райкомы или на тех или иных руководящих работников.

Вследствие неправильного поведения т. Хрущёва Президиум ЦК все меньше становился органом коллективного творческого обсуждения и решения вопросов. Коллективное руководство фактически становилось невозможным.

Нормальной работе Президиума ЦК мешало также и то обстоятельство, что т. Хрущёв систематически занимался интриганством, стремился всячески поссорить членов Президиума друг с другом. (Голоса: позор).

Но интриганством безнаказанно нельзя долго заниматься. И в конце концов все члены Президиума убедились в том, что т. Хрущёв ведет недостойную игру».

Главный партийный обвинитель обстоятельно и долго перечислял «прегрешения» Хрущёва перед партией: метания в области народного хозяйства, раздел органов власти и партийных организаций на сельские и городские, бесконечные реорганизации всего и вся, угрозы разогнать Академию наук и Тимирязевскую академию, постоянные парадные разъезды, протекционизм по отношению к родне и всевозможным подхалимам и т. д. Отдельной строкой Суслов вновь, как это уже накануне делал Брежнев, поставил в вину Хрущёву непомерное раздувание культа своей личности (воистину, не рой яму другому – сам в неё попадёшь! Любопытно, что в пояснение своей мысли о перерождении Хрущёва докладчик заметил: «Становилось очевидным, что все отрицательные качества и свойства, за которые В.И. Ленин в известном письме Центральному Комитету партии критиковал Сталина, во многом всё больше и больше стали проявляться и у т. Хрущёва»). Завершая своё продолжительное выступление, Суслов подчеркнул:

«Президиум ЦК рассмотрел заявление т. Хрущева и пришел к выводу, что т. Хрущев не обеспечивает правильного руководства работой, что он не в состоянии исправить положение и потому необходимо освободить его от поста и Первого секретаря ЦК, и члена Президиума ЦК, и Председателя Совета Министров СССР. (Бурные, продолжительные аплодисменты)».

После этого состоялось краткое обсуждение проекта постановления с осуждением деятельности Хрущёва, которое было единогласно одобрено с некоторыми внесёнными в него дополнениями с мест. Полностью принятое Пленумом ЦК постановление решено было огласке не предавать. В прессе 16 октября 1964 года сообщалось только об отставке Хрущёва со всех постов в связи с преклонным возрастом и плохим состоянием здоровья. Всё произошло на удивление спокойно. Оценивая обстановку тех дней, Семичастный впоследствии вспоминал:

«За все время, предшествовавшее октябрьскому Пленуму 1964 года, в ходе его и сразу же после него – нигде не было объявлено чрезвычайного положения, не был приведен в движение ни один танк, ни один самолет.

Никаких дополнительных военных кораблей в Черное море не вводили. Не было никакой обстановки чрезвычайности. Даже Кремль не был закрыт для посетителей».

Советское общество восприняло отставку Хрущёва благожелательно, с явным облегчением, а многие – с и нескрываемым восторгом. Любопытные наблюдения на этот счёт содержатся в монографии Аксютина. Он провёл опрос значительного числа людей о том, что они помнят об отставке Хрущёва. Конечно, подобного рода опросы, проводимые «задним числом», особой научной ценности не имеют, но полученные при этом ответы достаточно занимательны, чтобы познакомиться с ними. При этом, правда, не следует забывать, что опрос проводился уже в годы ельцинских реформ, когда проявление симпатии ко всему советскому вызывало подозрения в «неблагонадёжности», а Хрущёв считался своеобразным предтечей перестройки, а следовательно – персонажем сугубо положительным, при этом сам опрос анонимным не был – люди, принявшие в нём участие, указывали имя, фамилию и другие сведения о себе, что заставляло их проявлять некоторую осторожность. В силу этого следует чётко осознавать, что результаты опроса существенно завышают «популярность» Хрущёва. Полностью можно верить только тем респондентам, которые не побоялись и высказали свое негативное отношение к Хрущёву. Полученные Аксютиным материалы могут быть представлены в виде следующей таблицы: