Перст судьбы. Эсмиль - Алина Углицкая

Пока мужчина недовольно отсчитывал золотые, женщина успела шепнуть, где можно приобрести ароматное мыло и ленты для украшения волос, а еще посоветовала хорошего сапожника. Эта клиентка за пару часов сделала ей дневную выручку, почему бы не дать заработать и другим людям?

– Мы не будем нести это, – заявил второй охранник, Рикван, – мы воины, а не носильщики!

– Господа, – улыбнулась хозяйка, – эту проблему очень легко решить. Здесь полно крепких молодых людей, которые будут рады отнести ваши покупки куда угодно за определенную плату.

Перед ними тут же возникла пара юношей лет шестнадцати, которые смело нагрузились тюками. Оба стройные, белокурые, с озорными голубыми глазами, и Эсмиль внезапно что-то кольнуло в сердце. Именно такой тип мужчин предпочитала ее сестра.

Аини… как она там? Тяжелая тоска на мгновение сжала душу девушки, на глаза навернулись непрошеные слезы, готовые вот-вот пролиться. Но Эсмиль, стиснув зубы, отбросила прочь печальные мысли.

Что толку думать о прошлом? Если боги так посмеялись над ней, превратив в рабыню, значит, она чем-то заслужила их гнев. Только чем? Коротко вздохнув и опустив веки, Эсмиль взяла себя в руки и решительно вышла из палатки.

Улица вновь оглушила ее запахами и звуками. Девушка глубоко вздохнула, успокаивая внезапно разыгравшиеся нервы. Так, теперь нужно пройти на другую сторону, туда, где находятся лавки с благовониями.

И снова они пробивали свой путь в толпе, такой плотной, что охранникам пришлось немало понервничать, прежде чем они вышли на достаточно свободную территорию. Здесь располагался деревянный помост, на котором шло театрализованное представление. Эсмиль завороженно замерла, уставившись на импровизированную сцену. Данганары недовольно остановились, дав знак носильщикам подождать.

На помосте танцевала тоненькая девушка в ярком цветастом платье, с черным ошейником, плотно обхватывавшем ее шейку. Пышные разноцветные юбки порхали вокруг стройных лодыжек, точно крылья бабочек, изящные руки выделывали в воздухе невообразимые пируэты. Длинные волосы вились крупными кольцами, их иссиня-черный цвет еще больше оттеняла ярко-алая лента, украшенная блестящими монетками, что была повязана у нее на лбу, а смуглая кожа танцовщицы словно светилась изнутри. Девушка резко и даже как-то агрессивно двигалась под ритмичный и завораживающий звук кастаньет, которые она сжимала в руках, а центром ее танца был молодой человек, который стоял перед ней на одном колене.

Это был танец-вызов, танец-страсть, так не танцевали в Амарре. Там танец был прерогативой наложников, стремившихся ублажить свою госпожу, и их движения были медленными и плавными, обнаженные тела, натертые маслом, блестели в таинственном свете свечей. Их танец возбуждал, вызывал томление, а звуки тромбонов и тамбуринов будоражили кровь…

Эсмиль облизала внезапно пересохшие губы. Она вдруг представила себя, танцующей на помосте. Представила, как откидывается назад, изгибаясь всем телом, будто змея, как покачивает бедрами, скользя руками вдоль тела… И Дарвейна, который напряженно ловит ее движения.

Мотнув головой, она оторвалась от завораживающего танца и резко отступила в сторону. Кто-то схватил ее за талию, обдав лицо зловонным дыханием.

– Ах, какая красотка! – прогундосил у самого уха мужской голос, но слова тут же сменились полузадушенным хрипом.

Эсмиль вскинула взгляд на незадачливого поклонника. Рикван легко откинул его в сторону и недовольно уставился на девушку.

– Что?! – она ответила ему не менее грозным взглядом. – Я тут ни при чем!

Лавка рекомендованного парфюмера обнаружилась в нескольких шагах. Купив все необходимое и посетив сапожника, Эсмиль сгрузила свои покупки на белокурых носильщиков и со спокойной душой собралась возвращаться в гостиницу. Маленький отряд уже покидал шумную ярмарочную площадь, когда внимание девушки привлекли несколько красочных шатров, расположенных на отшибе. Именно там крутились самые громкие зазывалы, слышался заливистый хохот и бренчание бубнов.

– Что там? – поинтересовалась она у мальчишек.

– Да всякие диковинки показывают, – ответил тот, что постарше, – бородатую женщину, женщину-змею, карликов, дрессированных животных…

– И гадалка там есть, – перебил младший. – Говорят, очень хорошая. В прошлом году тоже здесь была. Нагадала нашему отцу, что он разбогатеет за два месяца.

– И что?

– Не поверите, – он озорно тряхнул длинными вихрами, – через два месяца у нас дом сгорел. А когда пепелище разбирали, под половицами нашли целый сундук золота!

– И откуда же он там взялся? – поинтересовался Вирстин.

Парнишка пожал плечами:

– Наверняка от прежних владельцев остался. Там одинокий дед жил, умер от старости, а дом родственники нам почти за бесценок отдали. Правда, сначала весь двор перерыли. Видимо, этот сундук и искали.

– Я хочу увидеть эту гадалку, – озвучила Эсмиль внезапно принятое решение.

Оба охранника окинули ее хмурыми взглядами: ну вот, еще одна задержка. Что еще придумает строптивая девка? И зачем только лэр связался с нею?

Шатер гадалки оказался на редкость скромным, и вокруг него не толпились желающие узнать о своей судьбе. Эсмиль и сама не понимала, что именно подтолкнуло ее прийти сюда, но словно какая-то неудержимая сила тянула ее к невзрачному шатру, стоявшему в стороне от других.

Пригнувшись, она вошла под низкий свод и замерла на пороге, вглядываясь в полумрак. Где-то в глубине помещения мерцал огонек и слышалось тяжелое дыхание. Девушка почувствовала, как по спине пробежал холодок. Что-то, похожее на инстинктивный страх перед неведомым, перекрыло дыхание. Она замерла и уже собиралась шагнуть назад, как вдруг скрипучий старческий голос нарушил тишину:

– Не бойся, девочка, проходи.

Вспыхнул свет. Вернее, сидевшая в кресле женщина поворошила угли в жаровне, заставив их на краткий миг осветить внутреннее убранство шатра и ее саму.

– Можешь ничего не говорить, я знаю, зачем ты здесь.

Эсмиль настороженно приблизилась.

– Садись.

Она машинально упала на предложенный стул и взглянула на гадалку. Перед ней сидела очень старая женщина, чьи длинные седые волосы были заплетены в толстую косу, а тонкие худые руки украшало множество золотых браслетов, тихонько позвякивающих при каждом движении. Тело ворожеи скрывал темный плащ, не дающий рассмотреть даже край одежды, а испещренное морщинами лицо напоминало печеное яблоко. Но ее внешность не вызывала отторжения, наоборот, притягивала взгляд.

– Ты знаешь, зачем я здесь? – недоверчиво спросила Эсмиль.

– Дай мне свои руки.

Девушка протянула раскрытые ладони.

Старая гадалка нагнулась над ее руками, мягко коснулась пальцем центра левой ладони.