Школа для дурака - Ак-патр Алибабаевич Чугашвили

выдержало этого душераздирающего зрелища…

– Ясно, ну мы обо всём договорились? Хорошо, как закончите, позвоните мне, ладно?

15.

– Людок, я сильно проголодался, а говоря прямо – жутко хочу жрать, что, если мы с тобой пообедаем в каком – нибудь кабаке?

– Ну… я не знаю… у меня работы полно…

– Да мы недолго, ты уже обедала?

–Нет

– Ну, вот и славно, я тебя жду у выхода.

– Только я сегодня без колёс.

– Чего случилось?

– Машина в автосервисе, подвеска полетела.

– Ладно, я что – нибудь придумаю.

Люда вышла из школы и стала искать меня глазами, растерянно оглядываясь по сторонам – шеф, бибикни ей.

– Запрещено.

– Я заплачу за беспокойство.

Люда услышала сигнал, и неуверенными шагами подошла к машине – ого, да у нас всё по – взрослому, да?

–Садись, у меня уже в брюхе урчит, командир, вези нас в какой – нибудь ресторан, но чтобы там было тихо и можно было бы спокойно поговорить.

– Есть такое место, и не очень далеко.

– Вот и хорошо.

Минут через пять машина остановилась у здания, выполненного в псевдоклассическом стиле – ложные колонны дорического ордера, гипсовая квадрига на аляповатом портике, перед входом стоял швейцар в костюме такого ядовитого цвета, что у меня началась изжога – это оно, то самое место?

– Да, лучше здесь ничего нет.

– Спасибо, держи, сдачи не надо – я протянул водителю десять долларов.

– Я могу вас подождать.

– Договорились.

– Откуда деньги, Ром?

– Встречался вчера со своим сутенёром – зарплата за месяц.

– Дурак, вечно ты со своими шуточками.

Внутреннее содержание ресторана соответствовало внешней форме – несвежие скатерти на столах, из колонок полузадушенно хрипел шансон, ножки столов покосились – здесь много и с аппетитом ели, а ещё больше пили, со всеми вытекающими отовсюду последствиями. К нам подошёл метрдотель с кислой физиономией, узнав, что мы собираемся обедать, он скис окончательно, бросив на нас жалобный взгляд, он зашаркал в сторону кухни – минут через пять будет горячее – подождёте? – прокричал он издалека, не удосужившись подойти ближе.

– Конеечно, аууу! – крикнул я, сделав руки рупором.

Люда хихикнула – прекрати!

– Да ладно, он мне сразу понравился, рожа гнилая, будто срать хочет.

– Ром, мы же обедать собираемся!

– Ладно, виноват, простите дауна.

– Чего вдруг, ты решил свозить меня в ресторан?

– А что, наши отношения уже достигли той стадии, когда я могу ходить по квартире в трусах, и демонстративно чесать яйца?

– Нет, я не об этом…

– Люд, скажи честно, ты меня любишь?

– Нуу… ты мне нравишься, ты необычный… смелый…весёлый… я таких ещё не встречала…

– А, так у тебя богатый опыт отношений, было много разных, но таких как я ещё не было, правильно?

– Нет, я не это хотела сказать…

– Ладно, я понял, Люд, а ты всю жизнь собираешься в бухгалтерии просидеть, шурша бумажками как таракан?

– Чего – то мне не нравится твой тон.

– Тебе что, нравится быть на побегушках? Подай – принеси, неужели не хочется большего? Мы живём в огромном и удивительном мире, я вот хочу побывать в Фигейросе – там музей Дали, хочу, есть свежевыловленную, средиземноморскую дорадо на обед, запивая сухим испанским вином, проплыть на лайнере во фьордах, искупаться в гейзерах Исландии, смачно плюнуть на головы парижан с уродской Эйфелевой башни, встретить Новый год на Таймс – сквер, я хочу заниматься дайвингом на Мальдивах, и прыгать с парашютом в Эмиратах, управлять самолётом и океанским лайнером, хочу пить розовое шампанское из твоей ключичной ямки, хочу белый «Ягуар» с водителем – негром, одетым в белую шиншиллу, я хочу жить, я хочу всего! Всё это и даже больше – всё это моё, какие – то заскорузлые дуры из школьной администрации хапают огромные деньги, и переводят их на говно, у них нет ни ума, ни фантазии для того, чтобы эти деньги со вкусом потратить: жратва, безвкусные тряпки себе, мобильные телефоны детям, машины и пиво – пузатым мужьям с красными шеями и волосатыми ушами, эти унылые, пошлые самки не умеют жить, но они занимают руководящие должности, косные, закомплексованные, неумные, а я молодой, здоровый, талантливый, не могу себе этого позволить, потому что не хочу и не умею пресмыкаться, короткопалый мне предлагает с директрисой «подружиться» – ты как, не против моей дружбы с этой старой лоханкой? Против? А чего так? Раз так, то я должен найти другой способ пробиться, и я его нашёл, но без твоей помощи мне не обойтись.

– Фу, как пошло… ты такой же скучный, как и все остальные… деньги, поездки на море…шампанское… парашюты… какая банальность… какой примитив…

– Как здорово, что тебе не понравилось! Я совсем не такой! Ты же не восприняла всерьёз мои жлобские выдумки? Неужели я похож на одного из этих уродов, которые готовы убить за жирный кусок? Я произвожу такое впечатление?

– До сегодняшнего дня такого впечатления у меня не было, ты казался мне необычным, а теперь…

– Я и теперь такой, ммм, ты ставишь меня в трудное положение… у меня есть обстоятельства перед другими людьми, открывая тебе эту тайну, я должен быть уверен в том, что ты никому о ней не расскажешь…

– Ты о чём?

– Тебе нравится наша жизнь?

– Ты уже спрашивал, про перекладывание бумажек…

– Я не об этом, я о тех людях, которые подгребли под себя мою родину, об этих вонючих опарышах, которые доедают труп великой страны, обгладывают, чавкая, давясь, отрыгивая, и жадно урча, а в перерывах между приёмами пищи они поучают нас жить, с жирных губ слетают словечки «эта страна», «генофонд», «нация рабов», «работать не умеете», а ещё глумливо так «духовные скрепы», «народ – богоносец». У меня с этими людьми эстетические и культурологические разногласия. Людишки, обладающие тоталитарным складом мышления гордо именуют себя либералами, и одышливо, сладострастно повторяют такие слова как: люстрация, чистки.. Отрицают советское прошлое, проедая его наследство, подвергли осмеянию коммунистическую идеологию, и ничего не предложили взамен, великому народу нужны, вели.кие цели, цели в концентрированном виде содержатся в идеологии, какая цель у нашей страны?

– Не знаю

– Угу, никто не знает, корабль без руля и ветрил, так называемые либералы критикуют правительство, состоящее из либералов, за то, что оно недостаточно либерально, двадцать лет словоблудия – таргетирование инфляции, девальвация, кариес, перхоть, пятна на белом и прочая параша. И в результате: народ совершивший прорыв в космос, одержавший победу войне, показавший всему миру другой, не людоедский, некапиталистический путь развития, достигший высшей ступени общественного развития, этот народ делает неуверенный шаг назад, из коммунистической формации в капиталистическую. С точки