Когда заканчиваются сказки - Елена Кондрацкая

Василиса восхищённо вскинула голову. Тени оплели дома, заполняя собой их недостающие части, так что издалека можно было даже подумать, что дома в этой части города целые и невредимые. По одной из стен даже взбиралась полупрозрачная виноградная лоза. Женщина на третьем этаже, смеясь, сорвала с неё увесистую гроздь и скрылась в окне. Прекрасные фонтаны на следующей улице шелестели потоками воды, а в них плескались тени голубей. Маленькая тень девочки сидела на краю фонтана и тянула руку к птицам. Великолепный разрушенный город застыл в счастливом моменте прошлого.

Но у подножия башни всё изменилось. Башню окружали сотни теней, но они не шевелились, замерли, словно изваяния, и глядели вверх, на маленькое красное окошко под самой крышей. Они стояли плотной неделимой стеной, и если между внешними рядами Василиса ещё видела просветы, то чем ближе к стене, тем плотнее они смыкались.

Несколько раз чародейка обошла башню, пытаясь найти брешь, но всё без толку. Всё, что ей удалось заметить, так это то, что с противоположной стороны башни под крышей зияла дыра в стене и из неё тоже лился ровный красно-рыжий свет.

Делать нечего. Вздохнув, Василиса спрятала клубок в карман и вступила в ряды теней.

Сначала всё шло хорошо – люди стояли достаточно далеко друг от друга, чтобы Василиса могла спокойно лавировать между ними и не опасаться соприкосновения. Но дальше ряды смыкались, и приходилось двигаться осторожнее.

Василиса проскользнула мимо красивой женщины с маленьким колечком в носу, от которого тянулась тонкая цепочка к уху. На мгновение они оказались так близко, что, если бы женщина дышала, Василиса наверняка ощутила бы на лице её дыхание. Но чародейка почувствовала другое – упругую, тягучую магию, тяжёлую и неотвратимую, как зыбучие пески. Она дурманом защекотала нос и истомой скользнула вниз живота. Клубок в кармане потеплел.

Источник? Василиса скосила глаза на башню. Значит ли это, что она двигается в верном направлении?

Аккуратно обойдя женщину, чародейка сделала ещё несколько шагов вперёд и остановилась в нерешительности. До цели оставалось всего несколько рядов, но тени стояли теперь так плотно, что буквально наползали друг на друга. Обойти их уже не получится.

Василиса закрыла глаза и прощупала резерв. Он был почти полон. Она прикинула, получится ли создать достаточно аккуратный и мощный поток воздуха, чтобы перекинуть себя через ряды впереди. Попробовала погонять ветерок между пальцами, и тот послушно завихрился, сообщая о том, что не только огонь, но и воздух всё ещё на стороне Василисы. Чародейка заулыбалась: снова чувствовать магию в крови было опьяняюще хорошо.

Но не она одна почувствовала магию.

Ближайшие тени обернулись и уставились на Василису невидящим взглядом.

– Чубасья мать… – выдавила она, спешно рассеивая чары.

– Эша, – прошелестела одна тень.

– Кэ эша! – эхом отозвались остальные.

Серые руки потянулись к Василисе, забираясь под кожу.

Чародейка закричала от страшной, нестерпимой боли, словно кто-то коснулся её обнажённых нервов. Глаза заволокла красная хмарь, и она, спотыкаясь о собственные ноги, ринулась к башне прямо сквозь сгрудившиеся вокруг тени.

Когда Василиса прошла сквозь первую из них, то решила, что её попытались заживо выгрызть из тела, счистить с костей и выпотрошить, оставив одну лишь оболочку – такой сильной была боль. Василиса чудом не потеряла сознание, но всё же рухнула на песок, не в состоянии остаться на ногах.

И только хрупкая и далёкая звёздочка надежды, что боль закончится, не позволила ей остановиться. Стиснув кулаки и закричав что было мочи, чародейка оттолкнулась от земли и рванула к башне.

Одна из рук коснулась сердца, и Василиса захлебнулась криком. Вырвавшись из круга теней, она покачнулась, до двери в башню оставалось совсем немного. Василиса на негнущихся ногах прошла пару шагов и ничком рухнула на песок.

Прошла пара минут или пара часов, прежде чем Василиса открыла глаза. Боли не было – только слабая, зыбкая её тень всё ещё покалывала мышцы. Чародейка вскочила, готовая сражаться, но тени больше не обращали на неё внимания. Они стояли в трёх шагах от неё и, как и прежде, завороженно смотрели на окошко под крышей. Василиса взглянула под ноги, песок под ней был чёрным, и тени стояли ровно на его границе. Возможно ли…

Соблазн разжечь на кончиках пальцев пару искр и проверить, действительно ли тени не могут ступить на чёрный песок, был велик, но воспоминания о жуткой боли раскалённой спицей вонзились в мозг. По телу пробежала дрожь, а ноги снова подогнулись. Цена ошибки слишком велика.

Бросив на тени последний взгляд, Василиса направилась к маленькой деревянной двери в подножии башни.

Оказалось не заперто.

Вверх, закручиваясь в спираль, уходила крутая каменная лестница, освещённая дрожащими огнями факелов на блестящих от холодной влаги стенах.

Василиса прислушалась. Тихо, только её взволнованное дыхание эхом отражалось от стен. Магия стала тяжелее и громче, превращаясь в назойливое пчелиное жужжание. Оно щекотало череп изнутри и разбегалось мурашками по телу. Клубок в кармане задрожал.

Чародейка смело поставила ногу на первую ступень и двинулась вверх.

Лестница терялась в бесконечности, и приходилось то и дело останавливаться, чтобы перевести дух и постучать кулаками по взвывшим ногам в надежде ослабить жгучую боль в окаменевших мышцах.

И вот наконец Василиса добралась до маленькой площадки, которая упиралась в тяжёлую дубовую дверь.

Дверь натужно заскрипела под весом чародейки, пропуская её в круглую комнату, посреди которой в каменной чаше горело яркое красное пламя. Но – Василиса замерла – пламя было застывшим, словно кто-то заморозил его прямо посреди дикой пляски. Даже рыжие искры над ним недвижимо висели в воздухе.

Василиса осторожно проскользнула в комнату, настороженно оглядываясь по сторонам. Шкафы, полные книг и свитков, разноцветные ковры, письменный стол с единственной книгой на нём, песок на полу, огромная дыра в обрушившейся стене. Сквозь дыру было видно пару скатов, они медленно скользили по небу, и Василиса на мгновение засмотрелась, позавидовав их величественному спокойствию.

– Эша, – позвали из темноты, и Василиса напряглась и вскинула руки, готовая защищаться. Она уже поняла, что это слово здесь не сулило ничего хорошего.

Из-за пёстрой ширмы с цветами лотоса вышла невысокая темноволосая женщина. На ней было белое бесформенное платье, как и на тенях-женщинах в городе. Меж чёрных густых бровей залегла глубокая морщинка, в горбатом носу блестела серьга, а смуглая кожа отливала красным в свете пламени. Блестящие чёрные волосы длинными тяжёлыми косами лежали на плечах. Карие глаза смотрели недобро.

Впрочем, нападать незнакомка не торопилась, лишь скрестила на груди изящные руки с золотыми браслетами.

– Эша мэрэ? – сказала она, и Василиса уловила вопросительную интонацию.