Хроника воздушной войны. Стратегия и тактика 1939-1945 - Александр Алябьев

Через два часа приземлившиеся в два захода подразделения Гарски и Круегера вступили в бой с авангардом 1-го арденнского полка и 5-го моторизированного полка и дрались до следующего утра, пока не подошли передовые части 1-й танковой дивизии.

Целью второй операции под кодовым названием «Хеддерих», которой командовал обер-лейтенант Хеддерих из 34-й пехотной дивизии, было блокирование перекрестка дорог в районе Эшсур-Альцетт, чтобы помешать французским войскам наступать из-за линии Мажино в направлении Люксембурга, с одной стороны, и, с другой, прикрыть южный фланг наступающего через Арденны немецкого танкового клина. Для операции «Хеддерих» на аэродроме Трир-Ойпен были подготовлены 25 самолетов «Шторьх». В 5 часов утра армейское командование «1а» сообщило, что «первая волна самолетов приземлилась по плану».

Вот как рассказывал об этом участник событий, фельдфебель Таперт: «Было еще темно, когда я еле протиснулся в битком набитую кабину «Шторьха». Я примостился на маленьком запасном сиденье между пулеметными лентами, связками ручных гранат и прочего снаряжения. Позади меня защитная стенка, передо мной сидит обер-ефрейтор Драйкандт и впереди всех командир машины лейтенант Кениг. Мотор запущен, и мы медленно выруливаем на старт. Далеко, на линии горизонта на востоке, видны узкие белые полосы. Это начинается новый день, пятница, 10 мая 1940 года. Машина делает пару прыжков, мы в воздухе и летим низко над лесом в западном направлении. На темном небе едва видны контуры летящих впереди нас машин… В кабине стало светлее. Солнечные лучи начали разгонять туман в долинах и легли на холмах, все предвещало прекрасный день.

Мы летели над Люксембургом, каждую минуту ожидая обстрела, но он так и не начался. «Садимся!» — крикнул нам командир. Он сбросил обороты и мягко пошел вниз. А впереди нас уже были видны приземляющиеся машины. Мы сели мягко, словно на лифте, и быстро, пока еще был слышен шум пропеллера, сбросили наш груз из самолета на болотистую почву и выпрыгнули сами…

Не выключая мотор, самолет проехал дальше мимо нас, по колеса в болотной жиже. И вдруг мы с ужасом увидели, как самолет сначала неожиданно остановился, а потом уткнулся носом в землю. Пропеллер сломался, а сама машина завалилась на бок. Командиру Кёнигу удалось на четвереньках выбраться из машины. Мы подбежали к нему, помогли встать на ноги и стали расспрашивать, что случилось. «Все в порядке, — успокоил он нас, обходя самолет. — Согласно приказу, сразу же после приземления я должен уничтожить машину, чтобы она не досталась врагу».

Затем он пробил бензобак, скомандовал нам «Все в сторону!» и бросил горящий кусок бумаги в сторону бака.

Мы опасались, что после приземления будем обнаружены французами. Так и случилось, и нам пришлось вступить в бой с подразделением 6-го алжирского полка с его экзотическими всадниками. Бой с ними шел вплоть до подхода наших подразделений из 16-й армии под командованием генерала Буша».

Обгоревшие останки машин маркировали места первого и последнего массового применения самолетов Pi-156. В результате этих двух операций было потеряно при старте, при посадке на болотистой почве или же уничтожено самими пилотами 22 машины.

Ранним утром 10 мая немецкие десантники еще до наступления противника заняли все важнейшие мосты через канал Альберта неподалеку от Маастрихта. Через эти мосты, расположенные северо-западнее форта Эбен-Эмаель, должны были пройти немецкие части после его взятия. Построенная в 1935 году крепость считалась наиболее укрепленной в Европе. Она представляла собой ряд казематов из стали и бетона, которые уходили глубоко под землю. Ее орудийные башни были надежно защищены. Гарнизон крепости насчитывал около 1200 человек.

Штурмовая группа «Гранит» во главе с обер-лейтенантом Витцигом насчитывала 11 грузовых планеров DFS-230, на каждом из которых находилось по одному штурмовому подразделению общей численностью 85 человек. Арсенал «Гранита» составлял 29 912 патронов, 2401 килограмм взрывчатки, среди которых 12,5– и 50-килограмммовые заряды нового образца, способные пробивать броню до 25 сантиметров. Пилотами грузовых планеров были бывшие летчики-планеристы, дополнительно обученные взрывному делу.

В 4:30 утра с двух кёльнских аэродромов Остхайм и Бутцвайлерхоф стартовали два «Юнкерса-52», тащившие за собой планеры. Внезапно оборвался трос того самого планера, в котором находился командир штурмовой группы Витциг, и он вынужден был совершить аварийную посадку на каком-то рейнском лугу. Вызванному из Гютерсло «Юнкерсу-52» все же удалось поднять планер в воздух. Другие планеры сели под Дюреном, так и не достигнув цели.

Когда же, наконец, десантные планеры оказались над фортом, сквозь поднимающийся с земли туман стали видны очертания сооружений крепости. К полной неожиданности бельгийских канониров, под огнем легких зениток 9 планеров приземлились (два планера были подбиты). При этом немцы были потрясены: северная оконечность крепости, которую нападавшие рассматривали как особо защищенную часть форта, оказалась на деле макетом — куполами, сделанными из жести.

Десантники семи оставшихся самолетов в количестве 25 человек вступили в бой с гарнизоном крепости без командира: обер-лейтенант Витциг прилетел только через три часа. За несколько минут немцы заняли зенитные батареи и взорвали бронированные укрепления и тяжелые орудия крепости. Бельгийские орудия вне форта открыли по нему огонь, чем осложнили действия немцев. Даже несмотря на то, что к нападавшим прорвался на подмогу 51-й саперный батальон, битва за форт продолжалась до следующего дня. В 13:15 крепость пала. Ее комендант майор Жотран покончил с собой. Гарнизон форта, насчитывавший 1185 человек, из которых 24 офицера и 102 унтер-офицера, так до конца и не понял, что произошло на верхних этажах их крепости. С немецкой стороны потери составили 6 человек убитыми и 20 ранеными, со стороны оборонявшихся — около 200 человек……

Неожиданное применение грузовых планеров, взрывчатки нового типа, строгая секретность всего, что касалось предстоящей операции, длительные тренировки десантируемой группы — все это оправдало себя и привело к успешному проведению обеих операций по захвату крепости и мостов через канал Альберта.

Приземление транспортных планеров на бельгийскую крепость и десантирование саперов явилось первым успешным применением этого нового вида военного искусства. Это тактическое и техническое новшество приносило успех и в дальнейшем ходе войны.

Но и другие подобные операции были тоже не менее успешными. Так, 3-й батальон 1-го десантного полка немцев «перепрыгнул» через Ваалхафен и совместно с 3-м батальоном 16-го пехотного полка сумел захватить упорно обороняемый аэродром. В Роттердаме 120 немецких солдат приводнились на 12 гидросамолетах Не-59 и захватили в городе три моста.

Но, несмотря на хорошую подготовку и переодевание в форму противника, немецкие десанты на Маастрихт и Канны, а также Гаагу, Окенбург, осуществлявшиеся 22-й пехотной дивизией под командованием генерал-лейтенанта графа Шпонека, понесли серьезные потери под обстрелом нидерландских истребителей и зенитных орудий и очень быстро были рассеяны и изолированы.

Во второй половине дня 10 мая 1940 года с аэродрома Ландсберг под Аугсбургом стартовали 45 «Хейнкелей-111» 51-го полка с заданием бомбить аэродром Дижон-Лонгвиц во Франции. Часть самолетов из-за плохой видимости сбилась с курса и атаковала якобы запасную цель — аэродром под Дижоном. А в 15:59 три машины этого звена под командованием лейтенанта Зайде-ля сбросили свой смертельный груз с высоты 1500 метров сквозь грозовые облака на Фрайбург и Брайсгау. Все бомбардировщики полностью «облегчились» и быстро скрылись с места бомбометания. Результатом этой «ошибки» было 57 убитых, среди которых 22 ребенка. Так как эти три бомбардировщика, оказавшиеся вследствие навигационных ошибок над Фрайбургом, не были опознаны немецкой противовоздушной обороной как свои, то нацисты тут же приписали бомбардировку города союзникам. С тех пор геббельсовская пропаганда стала рассматривать инцидент в небе Фрайбурга как начало воздушного террора против Германии.