Прощение славянки - Фридрих Незнанский

По металлической лестнице они взобрались на чердак, и майор, свесившись по пояс из люка, втащил лестницу на чердак.

– А замок? – спросил Турецкий, наблюдая за манипуляциями коллеги.

– Тут уж никак, – извиняющимся тоном ответил Огородников. – Но я припас кое-что другое. – И задвинул тяжелый засов, который не давал возможности открыть снизу люк чердака.

Он привалился к пыльной стене и перевел дух. Пот градом катился по грязному лицу, потому что за секунду до этого он провел рукой по лбу и щекам, забыв о носовом платке, который затем извлек из кармана.

– Давно подготовили отход? – Турецкий в который раз оценил предусмотрительность майора. Настоящий опер. Если бы не он, валяться бы им на пару в подъезде в лужах крови.

– Давно, а проверял сегодня утром. Я же с Зорге тоже встречаюсь в музее. На всякий случай продумал, как отступать, если силы неравные будут.

– Вы нам обоим, Иван, жизнь спасли. Без всякого пафоса говорю. – Турецкий пожал широкую ладонь Огородникова. – И еще повезло, что у вас сила прямо пропорциональна габаритам.

– Спорт великое дело, – усмехнулся Огородников, польщенный похвалой. – Штангой балуюсь, хожу регулярно в спортзал, в наш учебный центр. А вы тоже бегаете быстро. Даже не ожидал.

– Согласен, спорт великое дело, – тихо засмеялся Турецкий. – В баскетбол играю с нашими из прокуратуры. А потом, хочешь не хочешь, а побежишь быстро, когда тебя противник настигает!

Огородников улыбнулся шутке Турецкого:

– Да, оба мы ловко сбежали. Двери всех следующих подъездов изнутри на засовы закрыты. Бандиты подумают, что эти мы специально держали открытыми, чтобы сквозным двором на параллельную улицу выйти. Теперь, наверное, патрулируют на ближайших улицах.

– Что делать будем? Ждать?

– Я сейчас своим позвоню. Пусть выручают. А вы, Александр Борисович, пока конфетку пососите: очень нервы успокаивает. – Огородников протянул мятную карамель в грязноватой бумажке. – Извините, остальные съел. Эта случайно осталась.

– Как вы думаете, на кого они вышли? – спросил Турецкий, перекатывая конфетку во рту.

– Определенно на вас, – ответил Огородников. И, подумав, добавил: – А теперь, думаю, начнут охоту на моего «деда». Полагаете, я им запомнился?

– Еще как! Особенно когда затвор передергивали.

– Ну ничего. В следующий раз в новом обличье появлюсь. Еще столько неиспользованных возможностей, – сказал майор и вытащил из кармана мобильный телефон. Набирая номера, он отдавал команды, а Турецкий сосал конфетку, размышляя, что дело еще сложнее, чем он думал. В голове прокручивался план дальнейших действий.

Дом жил своей обычной жизнью. Ни стрельбы, ни топота, как будто ничего и не было. «Они что тут, привыкли к ежедневной стрельбе?» – удивлялся Турецкий невозмутимости жильцов дома. Никто даже милицию не вызвал. Или боятся. Скорее всего, это действительно так.

– Не пойти ли нам в ресторан, Володя? – с такими словами Турецкий ввалился в номер к Яковлеву, и тот с изумлением посмотрел на шефа.

– Что-то видок мне ваш не нравится, Александр Борисович. – Он обвел неодобрительным взглядом фигуру шефа. – А еще в ресторан собрались!

– Видок как видок, ну пыльный слегка, сейчас отряхнусь. Давай собирайся по-быстрому, жрать охота. А то, кроме мятной сосульки, я ничего с утра не ел. А мне бы сейчас хороший кусок мяса, на всю тарелку, как Ирка умеет готовить. Интересно, тут, в Нефтегорске, есть места, где умеют хорошие отбивные готовить, желательно не из человечины?

Яковлев, быстро одеваясь, слушал шефа, посматривая на него и пытаясь понять, что кроется за таким вроде бы простым текстом, и кое-какие детали не давали ему покоя. Наверное, за фразой «отбивная из человечины» что-то кроется. И у шефа вид странный, как у загнанной лошади. Пыль с куртки он отряхнул небрежно, в свой номер умываться не пошел. Хотя не помешало бы.

– Вы бы умылись, – не выдержал Яковлев. – Все-таки в люди идем.

– Что, сильно грязный? Мне зеркала по пути не встречались, я себя давно не видел. – Турецкий забежал в ванную, зажурчала вода – умывался он, не снимая куртки.

На первом этаже подошли к дежурной.

– Милая девушка, – обратился к пожилой даме Турецкий, обольстительно улыбаясь, – не посоветуете нам, где тут у вас можно отведать хорошую отбивную? Вот такую. – Он показал руками предполагаемый размер, но тут же раздвинул ладони пошире. – Нет, лучше вот такую.

Дама польстилась на обращение Турецкого, принимая его как тонкий комплимент, и расплылась в улыбке, обнажив свои искусственные зубы безукоризненной формы и цвета слоновой кости. Видимо, в приливе творческого вдохновения ее стоматолог, создав сей шедевр, решил, что явно перестарался, и с цветом уже не церемонился.

– За углом, направо, ресторанчик «Дикий кабан», там, говорят, хорошие отбивные. Я сама не бывала, никто не приглашает. – Она кокетливо захихикала.

– Благодарю вас, красавица. – Турецкому, казалось, не было удержу.

Они выходили на улицу, и Турецкий скосил взгляд назад. Дама, уже не улыбаясь, крутила телефонный диск.

– Удивляюсь я вам, Сан Борисыч. – Яковлев был обескуражен. – Охота вам со всякой мымрой кокетничать? И вообще, какой-то вы слишком возбужденный. Нарыли что-то и теперь душа поет?

– Душа точно поет, оттого что живая. Как себя прикажешь вести, если я на волосок от смерти был? Но судьбу обманул и жажду пищи. Поскольку здоровый организм мужчины, который пережил всяческие гримасы жизни, в том числе и голод, реагирует вполне адекватно – требует мяса.

– Да что случилось? – Яковлев требовал немедленного объяснения.

Они уже подходили к ресторану. Турецкий тихо произнес, расплывшись в веселой, даже счастливой улыбке:

– В номерах «жучки». В ресторане тоже нельзя распространяться. Нас там, вероятно, ждут. Вернемся, в моем номере – ни гугу, пока не отыщем «жучки».

У двери ресторана он шутливо подтолкнул Володю и бодро проговорил:

– Ну посмотрим, так ли здесь вкусно готовят мясо, как нам обещали?

Их встретила радушная девушка с внешностью американской киноактрисы, как раз такой, которая никогда не нравилась Турецкому, – с широкими скулами и ярко накрашенными губами. Она повела их к столику в глубине зала. За ними зашли двое парней ничем не примечательной внешности. Даже не оглядев зал в поисках уютного места, они отмахнулись от приветливой девушки и направились прямиком к столику Турецкого. Тот слегка напрягся, но парни сели по соседству. Народу в зале было негусто. То ли день слишком морозный, то ли в будни посетителей здесь всегда немного. Во всяком случае, официанты оживились, наступило хоть какое-то разнообразие в их скучной жизни. Можно сказать, клиент пошел косяком. Сразу к обоим столикам подошли принимать заказы. За соседним столиком молчаливые и угрюмые парни тоже заказали отбивные. Наверное, действительно их здесь готовят хорошо.