Тайна чертова камня - Наталья Александрова

– Угощайтесь, – вспомнил Ячменный о правилахгостеприимства и попытался налить Надежде водки, от чего она вежливо, но твердоотказалась. – Интуиция моя основана на том, что тот мужик, которогомилиция взяла в качестве подозреваемого, ну никак не тянул на маньяка. Какой-тодоходяга влез в пустующий дом, соседи шум подняли, милиция его задержала иоприходовала как маньяка. Главное дело, сперва он сам вроде бы сознался, чтотех людей убивал…

– Ну вот видите! Может, это и был тот маньяк? Не сталбы невинный человек на себя наговаривать!

– Да очень часто разные бомжи на себя чужие преступленияберут, чтобы в тепле отсидеться. Опять же славы хочется, пусть даже такой…потом, правда, он стал отпираться, да машина уже закрутилась, следствие пошлополным ходом, тем более что после его ареста убийства прекратились. А через двамесяца этот бомж в «Крестах» помер – то ли от туберкулеза, то ли соседи покамере забили. Ну на этом и дело закрыли. Только я все равно не верю, что этобыл наш маньяк! Да он с тем же Володькой Гореловым ни в жисть бы не справился!Володька, он был мужик исключительно здоровый. Я уж не говорю про ПетраСамокруткина, тот вообще пятаки пальцами гнул!

– Ну, говорят, когда маньяк совершает своипреступления, в нем просыпается невиданная сила… неизведанные резервыорганизма… Некоторые знаменитые серийные убийцы с виду были совершеннобезобидными людьми хилого телосложения…

– Вы, как я погляжу, очень в этом вопросеподкованная! – насмешливо проговорил Ячменный и лихо опрокинул вторуюрюмку водки. – А только про Выборгского маньяка никто больше моего незнает! У меня такие материалы про этого маньяка собраны, такие материалы, хотьсейчас книгу пиши! Я ведь почти на его след вышел! Еще бы немного – и сам быего вывел на чистую воду!

– Павлик, чего ты так раскричался? – одернула егобуфетчица Зина. – Веди себя потише, ты здесь не один! Люди, может, хотяткультурно отдохнуть…

– Все понял, Зинуля! – Ячменный понизил голос ипроговорил, придвинувшись ближе к Надежде: – Я все его пять убийств доскональноизучил, на каждом месте преступления побывал, собрал всю информацию… у меня этойинформации столько накопилось… пять чемоданов в надежном месте припрятано! Почемодану на каждое убийство!

– Пять? Он совершил пять убийств? –заинтересованно переспросила Надежда.

– Ага, – подтвердил Ячменный и для большейубедительности продемонстрировал раскрытую пятерню.

– А я читала только про четыре. Про убийство ЕлизаветыТелегиной, Эрика Францевича Егера, Петра Самокруткина и ВладимираГорелова. – Перечисляя имена жертв, она загибала пальцы.

– Верно, – подтвердил Ячменный и кивнул. Посколькуводка уже начала делать свое дело, а он и до того был не слишком трезв, кивоквывел его из неустойчивого равновесия, и корреспондент едва не свалился состула. Придав себе более устойчивую позу, он слегка заплетающимся языкомпроизнес: – А про Федьку-то и забыли!

– Про какого Федьку? – переспросила Надежда, навсякий случай отодвигая от Павла графинчик с остатками водки.

– Про Федьку Ломакина! – торжествующим тономответил Ячменный. – Про Федьку Ломакина-то вы и забыли!

– Я про него не забыла, я про него просто не читала.Мне эта заметка на глаза не попалась…

– Очень жаль! – Ячменный дотянулся до графинчика,налил себе еще водки, торопливо выпил и продолжил заплетающимся языком, но сбольшим воодушевлением: – Заметка про его тра… три… трагическую смерть быламоей самой большой жур… журналистской удачей! Ее даже хотели выдвинуть нарайонную премию! В этой заметке мне удалось добиться сочетания высокоголитературного стиля и лаконизма подлинного дока… документа! Но кому сейчас этоинтересно?…

– Мне интересно. – Надежда снова отодвинулаграфин, чтобы удержать незадачливого корреспондента в бодрствующем состоянии,но тот уже терял связность мысли. В последнем порыве он протянул руку вперед иуказал на сидящего за соседним столом мрачного типа с густыми сросшимися бровямии глубоко посаженными глазами:

– Вот он все знает… он с Федькой был вот так… –Ячменный сдвинул два кулака, показав степень близости мрачного незнакомца спокойным Ломакиным. Это усилие отняло у него последние запасы энергии, икорреспондент уронил голову в тарелку с сельдью.

Надежда озабоченно посмотрела на безжизненногокорреспондента, на всякий случай проверила его пульс.

Пульс был ровный, а когда из тарелки донесся могучий храп,она окончательно успокоилась: жизни и здоровью Павла Ячменного ничто не угрожало.

Она уже хотела покинуть гостеприимное заведение «Василек»,как вдруг мрачный мужчина за соседним столом проговорил:

– Правду Пашка сказал. Мы с Федькой, покойником,большими друзьями были. И рыбу с ним ловили, и на охоту ходили… Федька,покойник, хороший охотник был! Выпить мог целый литр – и хоть бы что! Ни водном глазу!

Надежда не очень поняла, почему способность выпить целыйлитр, не пьянея, говорит о покойном Федоре как о хорошем охотнике, но не сталасбивать нового собеседника с мысли.

– Попался бы мне тот гад! – прорычал он, сжавправую руку в огромный кулак. – Я бы его вот этой самой рукой…

– Как же это случилось? – спросила Надежда,пододвинувшись поближе к мрачному рассказчику. – Как погиб ваш друг?

– Собрались мы с ним на охоту… – Мужчина понизилголос. – Все уже собрали, кроме самого главного…

– Патронов, что ли? – догадалась Надежда.

– Каких патронов? – Рассказчик облил еепрезрением. – Выпивки у нас не было. А без этого дела какая охота? Малоли, ноги промочишь, и вообще…

– Так сейчас вроде с водкой нет проблем… в любоммагазине в любое время продают. Совершеннолетним, конечно…

– Я на вас удивляюсь, женщина! – Мужчинаснисходительно вздохнул, как будто разговаривал с малым ребенком. – Кто жена охоту магазинную водку берет? Вы бы еще эту… коку-колу!

– А какая еще бывает, кроме магазинной? – Надеждаудивленно захлопала глазами.

– Известно какая! У нас некоторые старухи варят… оченьдаже качественно! Особенно Кузьминична, что возле пекарни живет. ЧтоКузьминична варит – вот это настоящая вещь, никакая магазинная не сравнится…

Надежда побоялась, что ее новый собеседник увлечетсяпосторонней темой и забудет про покойного Федора, но тот вернулся к началуповествования:

– Вот он к ней-то, к Кузьминичне, и пошел. Ушел, и нет его…я жду-жду, думаю – что за дела, нам уже выходить пора, а Федьки все нет.Отправился искать его… подошел к домику Кузьминичны – ну, который возлепекарни, с коричневыми ставнями, у нее еще знак такой – если герань на окне,значит, можно заходить, товар имеется. Вижу – порядок, стоит на подоконникегоршок, хотел в окошко постучать, смотрю – а в кустах, возле этого самогоокошка, Федька лежит… ну, думаю, это сколько же он выпил, если с ног свалился?Наклонился к нему, за плечо потрогал – а он уж остывать начал! Перевернул егона спину, смотрю – вот тут рана ужасная! – Мужчина показал на свое горло.