Подводный флот Третьего рейха. Немецкие подлодки в войне, которая была почти выиграна. 1939-1945 гг. - Харальд Буш

Топп потерял конвой из виду, но стояла ясная ночь, видимость была отличной, и при первых проблесках рассвета вперед смотрящий доложил, что по правому борту просматривается дымная пелена. Взлетев на мостик, Топп увидел перед собой длинную вереницу кораблей.

Сначала ему было трудновато определить курс и порядок конвоя – корабли шли разбросанно, казалось, у каждого был свой курс. Наконец он убедился, что все они идут на север.

Топп продолжал идти параллельным курсом. Внезапно он увидел, как ближайший корабль резко развернулся носом к нему, словно заметив подлодку. Но с расстояния три мили это было практически невозможно. Тем не менее, ради предосторожности он лег право на борт, пока судно стремительно шло в его сторону. Наконец он увидел, что к нему приближается эсминец. Внезапно прямо над лодкой повис парашют осветительной ракеты, и в следующее мгновение эсминец открыл огонь.

Погрузившись, Топп развернул лодку на 90 градусов, за три минуты выжал из всех двигателей предельную скорость, под гул винтов эсминца над головой погрузился еще глубже и стал уползать на малой, «молчаливой» скорости.

Но эсминец упорно следовал за ним, его гидрофоны не выпускали лодку. Это означало, что они пойманы…

Вскоре Топп услышал, как эсминец прошел над лодкой. Один за другим последовали восемь разрывов глубинных бомб.

Подлодку тряхнуло и основательно осадило назад. Лампочки вылетели из патронов. В темноте пошли доклады из отсеков о повреждениях. Дела складывались не лучшим образом – но протечек пока не было.

Наверху появился и второй корабль. Оба преследователя начали игру в прослушку: стоп – послушать – чуть передвинуться – опять остановиться – снова послушать – опять двинуться, пока наконец не удастся нащупать лодку.

Несколько раз было слышно, как эсминцы проходят прямо над головой. Потом они удалились, и в гидрофонах смолкли все звуки.

Топп замер в долгом ожидании. Затем он поднялся почти к самой поверхности и чуть выдвинул перископ. Стояла ночь, и ничего не было видно.

Еще сорок минут и – «отдраить нижний люк, мы всплыли». Он горел от нетерпения перехватить конвой, но не мог не понимать причину, по которой преследование было так неожиданно прервано.

Как только люк был отдраен, Топп вскарабкался на мостик, который еще захлестывали волны.

Не далее чем в 3 тысячах ярдов, нацелясь на него носом, в ожидании стоял второй эсминец.

Топп немедленно отдал приказ к погружению. Когда подлодка достигла намеченной глубины, стало слышно, как эсминец медленно проходит над головой. Затем он отвалил в правую сторону, и наступило молчание. Через сорок минут Топп поднялся под перископ, но в его объективах ничего не было видно. Прошло еще полчаса, и лодка всплыла. Все чисто.

Воздух на поверхности был полон едким запахом дизельного топлива; причина утечки скоро была найдена. От первых взрывов треснула первая балластная цистерна, и топливо из соседнего бака выплеснулось на поверхность, оставив на воде большое масляное пятно. И должно быть, эсминец счел подводную лодку уничтоженной.

Новый старший механик обер-лейтенант Селлхорн Тимм немедленно принялся за работу, устраняя повреждение. Тем временем Топп связался со штаб-квартирой: «подвергся бомбардировке глубинными бомбами, пока пытался выйти на боевую позицию для атаки конвоя», затем он передал координаты, где в последний раз видел конвой.

Было уже слишком поздно, чтобы ночью попытаться догнать конвой, но еще не завершились ремонтные работы, как Топп снова пустился в путь, ориентируясь по слабым звукам винтов в гидрофонах.

И едва только занялся рассвет 21-го числа, он увидел прямо по курсу дымки. Но уже было слишком светло, чтобы атаковать в надводном положении. Держась в отдалении, Топп сообщил, что контакт установлен, и продолжил погоню.

Но вскоре он получил сообщение: «Группе Эндрас: прекратить преследование. Топп, возвращайтесь в Сент-Назер».

К 22 июня, когда минул только девятый день патрулирования, «U-522» потопила пять сухогрузов и один танкер и теперь шла на базу для ремонта, в котором она отчаянно нуждалась. Из девяти подводных лодок этой «волчьей стаи» она единственная добилась успехов; остальные и мечтать о них не могли. Несколько лодок получили серьезные повреждения.

Авианосец

Капитан-лейтенант Розенбаум готовился выйти в свое восьмое патрулирование – последнее перед тем, как стать командиром флотилии новых, «карманных», подлодок на Черном море. (Именно там он через два года трагически погибнет в авиакатастрофе, повторив судьбу многих командиров подлодок, которые, справившись со многими опасностями морских рейдов, впоследствии погибали на суше.) Предыдущий рейд, маршрут которого протянулся от Гренландии до Кипра, не принес больших успехов. Но кто знает, что его ждет сейчас? Может, ему и улыбнется удача…

Нет, у него не было причин жаловаться. Удачи, как и полагалось, чередовались с неприятностями, да по большому счету и тех удавалось избежать. Например, в своем последнем походе, когда он доставлял груз в Тобрук, его лодку «U-73» (класс VII пятьсот тонн водоизмещением) в открытом море неожиданно застиг самолет и бомбой практически снес корму.

Но судьба поторопилась прийти к нему на помощь. «U-73» не только осталась на поверхности и сохранила плавучесть, но и, как ни трудно в это поверить, успешно вернулась – лишенная способности к погружению, – преодолев 1200 миль в водах, кишевших врагами, от Тобрука на побережье Африки до Ла-Специи, что в двухстах милях к востоку от Марселя.

В пути лодка не попалась ни одному самолету. А ведь любому командиру подводной лодки, патрулировавшей в любой части Средиземного моря, приходилось, спасаясь от самолетов, погружаться по двенадцать раз на дню! И кто мог осуждать береговые службы, когда те решили, что видят перед собой привидение, – при свете дня в гавань Ла-Специи с трудом вошла «U-73» с кормой, изжеванной, как окурок сигары, лодка, которая уже несколько недель считалась погибшей!

Ей пришлось еще много недель провести в доке, где, насколько это было возможно в условиях иностранной верфи, ее отремонтировали.

Конечно, адмирал Крейш (он командовал операциями подводного флота в Средиземноморье) не собирался оставлять опытную команду «U-73» ждать у моря погоды в Ла-Специи, тем более что просоленных моряков катастрофически не хватало. Но потребовалось немалое время, прежде чем командир убедился, что и команда и лодка – «старая телега», как он называл ее, – возвращаются в прежнее состояние.

Тем не менее, когда в конце июля пришел приказ, чтобы к вечеру 4 августа лодка была готова выйти в море, это известие взбудоражило всех.

Дело было в том, что, по данным разведки, союзники готовили в Средиземном море крупную операцию, и им наперерез должно было выйти максимальное количество подлодок стран Оси. Первой целью был намечен конвой, который только формировался в Гибралтаре. Роммель стоял у ворот Александрии, и ее защитники спешно нуждались в боеприпасах и подкреплении. Конвою предстояло прорваться в Средиземное море и доставить их. К месту сбора издалека стягивались крупные торговые суда, и подготовка шла полным ходом. (Это была операция «Пьедестал» – предполагалось, что она доставит подкрепления не только в Египет, но и на Мальту, чтобы облегчить ее положение. В составе конвоя были тридцать два эсминца, семь крейсеров, линкоры «Нельсон» и «Родни», четыре авианосца и четырнадцать торговых кораблей. Пять из них достигли Мальты, доставив ее гарнизону жизненно важные грузы, которые и помогли спасти остров.)