Фронтовик. Без пощады! - Юрий Корчевский

Он сходил в туалет, умылся холодной водой, прополоскал рот. По времени уже необходимо было присутствовать на построении.

Выстроились во дворе.

– Фролов, что это у тебя лицо такое помятое? – увидев его, спросил капитан.

– Сутки на ногах, товарищ капитан.

– А, старшина докладывал, как ты соседям помогал.

Милиционеры называли чекистов «соседями».

На разводе капитан назвал десять фамилий, в том числе и Андрея.

– Названным остаться, остальным – по постам.

Когда постовые разошлись, капитан обратился к оставшимся:

– Поступаете под командование военизированной милиции. Они проводят операцию по задержанию банды – сразу и одновременно в трех районах. Вы придаетесь на усиление. Проверить оружие и пополнить запас патронов.

Капитан отвернул обшлаг шинели.

– Через полчаса за вами подойдет грузовик. Разойдись.

Милиционеры разошлись. Кто-то принялся осматривать оружие, другие закурили. Запас патронов у каждого был одинаков – семь в барабане револьвера и четырнадцать в картонной пачке в отделении кобуры. Серьезного боестолкновения никто не ждал – не сорок первый год, когда немцы забрасывали парашютистов. Да и основную задачу выполняет военизированная милиция. А их дело, как всегда – оцепление, проверка документов. Служба знакомая.

Прибыл крытый брезентом «ЗИС-5», из кабины выпрыгнул молодой лейтенант.

Капитан Васильев крикнул:

– Строиться!

Милиционеры встали в две шеренги. Офицеры остановились перед строем:

– Отделение милиционеров двадцать второго отдела милиции построено, – доложил Васильев.

– Вы придаетесь для усиления. Ваше дело – стоять в оцеплении, никого за кольцо не выпускать. Вопросы? Нет вопросов. В машину!

Десяток милиционеров свободно расселись по лавкам кузова. Обычно «ЗИС-5» брал от 16 до 20 человек.

Тряслись долго. Но вот уже и окраина Москвы.

– Это куда же нас везут? – спросил кто-то.

Вопрос оказался риторическим – конечной цели не знал никто.

Почти сразу же грузовик встал.

Хлопнула дверца кабины, и перед задним бортом появился лейтенант:

– Выходи строиться!

Милиционеры встали у борта.

– Слушай задачу. Первая шеренга идет налево, вторая – направо. Стоять на дистанции пятидесяти метров друг от друга. По возможности укрыться за предметами местности. В зону оцепления никого не впускать, из зоны – не выпускать. Если кто-либо попытается прорваться, есть приказ стрелять на поражение. Вопросы? Разойдись!

В оцеплении милиционеры были уже много раз, и без приказа каждый знал, что ему делать.

Справа, метрах в трехстах от них виднелась деревня, а впереди – хутор из двух домов.

Рядом с их грузовиком остановились еще два, и из кузовов посыпались солдаты. Парней призывали военкоматы, но попадали они не в армию, а в военизированную милицию. Форма на них была милицейская, но жили они на казарменном положении, и оружие у них было армейское – карабины, автоматы. Прообраз внутренних войск.

По команде солдаты выстроились цепью и пошли к хутору. Было их двадцать человек – два отделения. Андрей еще удивился – зачем столько? Неужели банда так велика?

Он, как и было приказано, встал в оцепление. Приглядел дерево в десятке метров впереди и встал за него. Еще на фронте он привык искать укрытие – жизнь научила. Понятно, что в атаке, когда надо подняться из окопа, укрытия быть не может. Но в любой другой ситуации – во время рейда во вражеский тыл, на марше в своем тылу, во время приема пищи он всегда сначала осматривался, искал воронку от снаряда или бомбы, овраг, подбитый танк. Те же, кто пренебрегал укрытием, давно гнили в сырой земле.

Как заметил Андрей, Васильев отобрал в оцепление милиционеров из бывших фронтовиков. Случайность, или он специально послал в оцепление военизированной милиции людей, понюхавших пороха?

Солдаты охватывали хутор с двух сторон, полукольцами – ведь с другой стороны, вдалеке, к хутору приближалась такая же цепь.

Не слишком ли много людей для ликвидации одной банды? На фронте иногда приходилось захватывать неполным отделением дома, в которых держали оборону немцы числом не меньше взвода. А немцы – вояки сильные, упорные, не такие, какими их показывают в кино. Видел он фильм «Подвиг разведчика», с актером Кадочниковым в главной роли. Смотреть было и смешно, и стыдно. Немцы прямо-таки дураки сплошные. Тьфу, срамота! Почему же в таком случае фашисты дошли до Москвы, почему у нас были такие огромные потери? Деревни и небольшие города вообще обезлюдели, мужика на улице редко увидишь, да и тот инвалид или списан по ранению. Андрей понимал – пропаганда. Но ведь не такая же оголтелая!

Со стороны хутора донеслась очередь. Андрей сразу же насторожился. У солдат карабины и автоматы, голос «ППШ» ни с чем не спутаешь. А тут бил немецкий пулемет «МГ-34». У него тоже звук характерный, басовитый.

Солдаты, шедшие не таясь, сразу же понесли потери. Первым упал лейтенант, следом – еще несколько солдат. Видимо, пулеметчик специально выцеливал командира по фуражке. И стреляет, гад, грамотно, очереди короткие, прицельные.

В ответ солдаты открыли нестройный огонь и залегли. На рыхлом, подтаявшем снегу их фигуры в темно-синих шинелях были отчетливо видны.

Андрей выматерился – подготовка операции никуда не годилась. Местонахождение бандитов определили, а численность и вооружение не удосужились или не смогли. Чертов пулеметчик явно с опытом, наверняка на фронте побывал. Только вопрос: на нашей стороне он воевал или на немецкой, в полиции служил или в карательных отрядах?

С власовцами Андрей сталкивался. Те дрались остервенело, как смертники, понимая, что пощады им не будет. Если сразу не убьют, то дальше трибунал и расстрел. А сколько их после войны вернулось? Обзавелись документами, нацепили чужие награды, жили в городах, где людей много. В деревне каждый человек на виду, а в городе жильцы не знают соседей по подъезду в многоквартирных домах, и даже не всех живущих в их подъезде.

НКВД работало, выявляло, но медленно, поскольку изучение немецких архивов требовало времени. Немцы с документами обращались педантично: фото, анкета, должность – все подробно. А у нас в архивах зачастую места гибели целых полков неизвестны.

При первых же выстрелах Андрей встал за дерево, остальные милиционеры попадали в снег. Солдаты постреливали по хутору, но как-то вяло. Неужели, кроме убитого лейтенанта, некому взять на себя командование? Ведь должен же быть командир отделения? Растерялись бойцы, опыта нет.

Пулемет залился длинной очередью – на этот раз в другую сторону, по другой цепи.

Андрей воспользовался моментом и побежал вперед, к солдатам.

– Ты куда, дурак! Наше дело – оцепление! – прокричал кто-то ему вслед.