Неукротимый - Сьюзен Стивенс

— Я хотел сказать, что в воздухе витает запах сухого сена и пыли!

— Очень романтично! — поддразнила его Грейс.

— Если не нравится, могу не рассказывать, — пожал плечами Начо.

— Нет-нет! Продолжай! Когда ты начинаешь рассказывать, у меня ощущение, что я все вижу наяву. Но, мне кажется, ты мог бы использовать побольше красочных описаний.

— Грейс, я такой, какой есть. Прими это как данность!

— Что ж, принимаю! — задорно улыбнулась она.

Начо с нежностью взглянул на нее и прижал ее ближе к себе. Странное дело, но ему было так хорошо с ней, ему хотелось узнать о ней больше. Но он боялся испортить все одним неосторожным словом, как уже бывало прежде. Неужели прошлое будет тяжелым камнем висеть на нем всю жизнь?

— А что еще происходит вокруг?

— Большинство одето в традиционные костюмы. Женщины постарше в черных нарядах, а у некоторых мужчин огромные шляпы. — Он старался не упустить из виду ни одной детали.

— А на поясах у них звенят монеты, — добавила Грейс.

— Да, точно!

— А праздник еще не начался?

— Нет, не волнуйся! У нас будут лучшие места, когда начнется вечер. Я просто не хочу толкаться в толпе.

— Разве мы не будем принимать участие в фестивале? Обязательно будем участвовать! Как же я смогу прочувствовать атмосферу праздника?

— Это будет тяжело для тебя, Грейс!

— Нет ничего такого, с чем я бы не справилась! — пылко возразила она. — К тому же ты сегодня со мной, так что мне нечего бояться!

— Но ты будешь слышать все, что происходит, обещаю!

— Очень весело, — фыркнула Грейс.

— И что ты хочешь от меня? Чтобы я стоял спокойно и позволил затоптать тебя?

— Почему бы тебе просто не запереть меня в гостевом домике? Там я точно буду в безопасности!

— Грейс, ты не можешь…

— Не могу?! — взорвалась она. — Не смей мне этого говорить!

Как он мог сказать ей, что слепая девушка не может принять участие в фестивале? Она могла оступиться, упасть, поранить себя. Но Грейс была права в одном: это он струсил, а не она. Это он позволяет прошлому одержать над собой верх. Грейс же не боялась никого и ничего.

— Конечно можешь. — Начо поспешил успокоить ее.

— А ты не отступишь от своих слов? — Она воинственно сжала кулачки.

— Даю слово!

— Хорошо, — победно улыбнулась она, позволяя увлечь себя в водоворот событий.

«Она так не похожа на других женщин», — решил про себя Начо.

С большинством девушек, с которыми встречался Начо, все было предельно просто и ясно. Одна-две встречи как прелюдия к сексу. А с Грейс все было по-другому. Одно только общение с ней могло быть настоящим подарком судьбы.

— Что это за звук? — настороженно спросила Грейс.

— Это виноград забрасывают в бочки, — ответил Начо. — Если ты залезешь в бочку, виноград будет доставать тебе практически до бедер.

— А тебе по колено, хочешь сказать? — Грейс крепко сжимала его руку.

«Стоит ли позволить ей участвовать в виноделии?» — терзался сомнениями Начо.

От его взгляда не укрылось, что многие молодые люди с интересом поглядывают на Грейс. Нет, не потому, что она была слепой. Грейс была ослепительно хороша, и, кроме того, она была его спутницей.

Борьба, соперничество, вкус победы — он знал, какие чувства обуревают этими юношами. Но твердо знал, что никому не позволит приблизиться к Грейс. Она была его, и только его.

Молодая девушка подошла к ним и подсказала Грейс, как лучше подоткнуть юбку, чтобы та не мешала ей во время виноделия. Голос девушки был мягким и доброжелательным, и Грейс с радостью приняла ее помощь. Грейс уже стала более открытой к людям с тех пор, как ослепла. Казалось, с появлением Начо у нее открылось второе дыхание. Его помощь и поддержка не имели ничего общего с жалостью, с которой ей пришлось столкнуться.

— Как я выгляжу? — спросила Грейс, подоткнув юбку.

— Прекрасно, — чуть охрипшим голосом ответил Начо, не в силах отвести взгляд от ее стройных ножек.

Еще никогда в жизни Грейс не чувствовала себя такой желанной. Она буквально всей кожей ощущала на себе обжигающий, откровенно мужской взгляд Начо.

— Не отходи от меня, — прошептал он ей на ухо, обнимая за плечи. — Я сейчас первый залезу в бочку, а потом подниму тебя, — предупредил Начо. — Давай руку!

Грейс и глазом моргнуть не успела, как оказалась в бочке с виноградом.

— Как ощущения? — поинтересовался Начо, удерживая ее за талию.

— Мокро! — пискнула Грейс.

— Мокро, — рассмеялся Начо. — Держись за меня крепче, иначе упадешь!

Оркестр заиграл какую-то веселую мелодию, и Грейс начала лихо приплясывать на месте, подчиняясь ритму музыки.

— Держи меня! — прокричала Грейс. — Только не отпускай!

— Не бойся, тебя-то я точно не отпущу!

Грейс весело рассмеялась, она никогда еще не чувствовала себя столь свободной и беззаботной. Начо, улучив момент, скинул с себя промокшую рубашку, и Грейс могла ощущать тепло его кожи под своими ладонями.

— Держись, а то упадешь, — прошептал ей на ухо Начо.

Мужчины с восторгом смотрели на Грейс. Но Начо чувствовал, что это были восторженно-уважительные взгляды: гости признали Грейс как его спутницу.

Музыка внезапно оборвалась, и Грейс почти упала ему в объятия. Музыканты начали отбивать барабанную дробь, ритм, которому подчинились и Начо с Грейс. Их тела двигались в унисон, беззвучно разговаривая друг с другом.

— О, да тут потребуется тонна воды, чтобы отмыться после фестиваля вина! Пора домой!

Начо лишь рассмеялся в ответ. Что-то неуловимо изменилось между ними. Казалось, рухнули какие-то внутренние барьеры. Грейс чувствовала себя абсолютно расслабленной и спокойной.

— Почему бы тебе не вернуться на праздник после того, как проводишь меня? — предложила Грейс. — Я не хочу портить тебе вечер!

— Зачем? — удивился Начо. — Едем домой!

Ей понравилось, что он решил уехать домой вместе с ней. Начо аккуратно поднял ее на руки и поставил на землю.

— Пойдем. — Он мягко обнял ее за плечи.

— А куда мы идем? — поинтересовалась Грейс. — Мы что, на сеновале? — удивилась она, услышав, как скрипнула дверь. — А зачем мы пришли сюда?

— Грейс, — вздохнул Начо. — Ну как можно быть такой наивной?

Запустив пальцы в ее шелковистые волосы, Начо нежно и в то же время требовательно обхватил затылок Грейс. Он склонил голову и медленно припал к ее трепещущим губам. О, как же она соскучилась по нему! Грейс лишь теснее прижалась к Начо, желая продлить миг блаженства.